Истребитель (Пока не закончен)
Шрифт:
– Хорошо, господин Кранке. Вы свободны. Но помните: Все что вам стало известно, должно сохраняться в строжайшей тайне. Отдыхайте, когда будете готовы, попробуем еще раз. Русские обязаны клюнуть...
– Он замолчал, и кивнул головой, отпуская пилота.
Говоров развернулся и вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Глава 11
Павел вернулся в палату и улегся на кровать. Нужно ли говорить, что находился он в полной растерянности.
По всему выходило, что сложнейшая, глобальная операция имела цель - расправиться именно с ним, капитаном Говоровым. Или, по меньшей мере, стала одной из целей. Но почему? И что это за секретное подразделение, службу, в которой пообещал ему немец. Не отыскав ответа, вынул из кармана халата цепочку.
" Посмотрим, может быть, господин обер-лейтенант сумеет пролить свет на всю эту историю.
– Чувствуя себя весьма неуверенно, решил он.
Мысли, загнанного глубоко в подсознание естества Пауля прозвучали едва слышным шепотом.
– Ну, так что ты хотел сказать подполковнику?- Поинтересовался Павел, когда мысленный контакт немного окреп.
– Доложить обо мне, или еще что-то?
Кранке отозвался не сразу.- Похоже, я уже никогда не смогу стать прежним.
– Грустно констатировал он.
– Я словно предчувствовал, что этот полет станет для меня последним.
– И все же интересно, что он тебе сказал перед вылетом?- Осторожно спросил Говоров.
– Ничего конкретного.
– Отозвался безжизненный голос.- Сперва нес обычный нацистский бред про языческие корни арийской расы, заговор масонов и католических клерикалов, а после обтекаемо предостерег, что в какой-то момент полета может случиться непредвиденная ситуация. И, наконец, приказал повесить на шею этот амулет. Запомнилась только то, что я ни при каких условиях, не должен снимать его с себя. И еще приказал прыгать, сразу же... как только...
Голос чужого сознания потихоньку становился все тише и тише.
– Эй, Пауль, что с тобой?
– Позвал летчик.
– Похоже, связь вовсе нарушилась.- Уже ниоткуда донесся легкий, как вздох, голос.
– Наверное, я зря тогда прыгнул...
– Ты это брось.
– Озадаченно пробормотал Павел, прислушиваясь к себе.- Устроил здесь, прощание славянки. Тебе чего, вырубился и привет, а я тут один в ваших гембахерах разбирайся. Нет, приятель, одному мне совсем край. Он уперся взглядом в свой мундир, висящий на стуле. Напряг волю, восстанавливая уже почти исчезнувшую связь с двойником.
– Помогло ли искреннее желание вернуть собеседника, или сработали какие-то свойства зажатого в ладони амулета, но почувствовал, он уже не один.
Вот так лучше.- Удовлетворенно произнес Говоров, затягивая концы разорванной цепочки на шее.
– Только, старина душевно тебя прошу, без фокусов. Гестапо разбираться не станет, кто из нас кто. Ливер вытянут, а после еще и родных в лагерь законопатят. Тебе оно надо.
Голос вернувшегося напарника зазвучал вновь.- Но как? Мы ведь враги, разные, да и вообще...
Враги это да, тут не спорю,- отмахнулся Паша.- А в остальном, жизнь покажет. Ты сам посуди, кому будет лучше, если и твоих и моих, - он с тревогой вспомнил оставшихся в России родителей.- Да, моих тоже не помилуют.- Как членов семьи дезертира. Давай пытаться... Глядишь и сумеем. Только еще раз прошу: Без подлянок. Нам иначе не выжить.
– Хорошо, я согласен. Слово германского офицера.- Ответил после непродолжительной паузы Пауль.
– Хотя, дико конечно...
Павел чуть ослабил тиски сознания, и позволил хозяину занять свое место в мыслях. Пауль вспомнил недавний визит сослуживцев.
– Молодцы, сохранили. А может просто не успели поделить наследство погибшего.
– Услышал Говоров мысли осматривающего форму соседа.
Он вздохнул, и поднялся. Хотя, никакого желания напяливать щегольской френч не ощутил, но решил не спорить. Как не крути, а куда деваться? Теперь ты Пауль Кранке, летчик эскадрильи при испытательном полигоне авиационного завода фирмы Мессершмидта.
Он поднялся, внимательно изучил свое новое лицо. Хотя чего уж там, вполне нормальное лицо. Вовсе не похож этот Пауль на фашистского зверя.
Перед ним возникли образы близких, знакомых девушек, оставшихся на Родине в Дюссельдорфе, вспомнился холодный приют, демонстрации штурмовиков, Городок на юге Баварии, где находилась авиашкола...
Похоже, придется жить с этим. С чужой памятью, опытом.
Однако долго заниматься философскими рассуждениями не стал. Пустое. Что будет, то и будет. Вновь улегся в постель и уже спокойно заснул. В кои-то веки выпала такая возможность. Пусть даже в тылу врага. Какая разница? Проспал до самого вечера, потянулся и вдруг сообразил. Идиот. Какой идиот. Не сумел сложить два и два. А тот, второй мессер, он ведь тоже должен был упасть и разбиться, оставшись без пилота.
Теперь весь вопрос только во времени. Сколько его понадобиться шпионам этого..., Зольберга, выяснить эту пикантную новость и передать в центр. День? Два? Может чуть дольше, но вряд ли.
А вот как отреагирует кукловод? Однозначно. Возьмет меня в оборот и попытается добраться до истины.
Павел вздохнул и глянул на стоящие возле кровати часы. Почти семь... Комиссар обозначил время для связи ежедневно с восьми до восьми десяти вечера. Третья скамья от фонтана. Будем надеяться, что он уже в курсе. Донесся удивленный шепот чужого сознания.
– Что случилось? Куда это ты?
Ну как тебе сказать.
– Смутился Паша.
– Тайн у нас друг от друга сейчас вроде как нет, но чувствую я себя неловко, словно родину продаю. На встречу со связником.
– Сформулировал он, наконец.
Поднялся, и торопливо натянул непривычную форму. И едва не прокололся. Помогло существо Пауля. Рука механически скользнула по щеке. Куда ж ты? А бриться?
Паша хлопнул себя по затылку. Хорош бы я был. Летчик, кавалер ордена, гордость Геринга, с трехдневной щетиной. Да уж. Как ни спешил, наскоро выбрил щеки острейшим Золингеном, и растер на ладони душистую воду. Французский еще.- Пояснил голос Пауля. Ты, поди, кроме вашего, как это по-русски, "Troinogo", ничего и не нюхал?
Куда уж нам, сиволапым.
– Съязвил летчик.
– Оккупанты, хреновы, только и знаете одеколоны у мирного населения воровать...
Сума сойти, если нас с тобой со стороны кто услышит, не то, что до полетов не допустят, сразу в лечебницу для психов определят.- Констатировал немец.
Однако легкая пикировка не помешала летчику быстро натянуть форму, щегольские хромовые сапоги и шинель. А уже через пять минут и из ворот старинного здания, в котором расположился госпиталь, вышел элегантный офицер. В распахнутый ворот шинели виднелся рыцарский крест. Коробка с дубликатом обнаружилась в кармане мундира.