Иван Мореход
Шрифт:
– - Да, такого раньше никогда не было... Мне это уже самому не нравится... А проделаем-ка мы сейчас одну вещь. Если какие-то негодяи устроили нам засаду, то должны клюнуть...
"Кирлангич", не дойдя до стоящей на якоре шебеки, неожиданно стала разворачиваться на обратный курс, направляясь к выходу из бухты. Это привело к быстрому изменению обстановки. На берегу появилась большая группа людей, которая бросилась к лодкам. На палубе "Марии Магдалины" тоже стало неожиданно многолюдно. Лодки очень быстро оказались на воде, и гребцы изо всех сил налегали на весла, направляясь в сторону "Кирлангич", которая уже закончила поворот и уходила в сторону моря. И тут борт "Марии Магдалины" окутался дымом, а над бухтой Ватика раскатился грохот орудийного залпа. В ответ тут же громыхнула кормовая пушка "Кирлангич", ударив картечью по приближающимся лодкам. Бахир доказал, что он неплохой канонир. С довольно большой дистанции накрыл самый центр группы лодок, нанеся нападающим серьезный урон. Спустя несколько мгновений выстрелила и вторая кормовая пушка, добавив неприятностей незваным гостям. Но увы, легче от этого не
Уцелевшие лодки приближались. На "Марии Магдалине" не стали связываться с выборкой якоря, а обрубили якорный канат и начали спешно ставить паруса. Спасти теперь "Кирлангич", лишившуюся своего главного преимущества -- скорости, могло только чудо. Случайность -- удачное попадание в мачту первым же залпом с большой дистанции, когда говорить о прицельной стрельбе не приходится. Но именно из-за таких случайностей расклад всей игры может поменяться мгновенно. Иван и Ставрос переглянулись.
– - Ты был прав, Хасан. А я, старый дурак, тебя не послушал...
– - Не время искать правых и виноватых, Ставрос-бей! Надо уходить, как сумеем, стараясь нанести наиболее возможный урон этим мерзавцам. Тогда может быть они и откажутся от абордажа. А если не откажутся, то мы сможем хорошо проредить их численность до того, как они окажутся у нас под бортом. С поврежденной мачтой мы все равно от них не уйдем.
– - Именно этим мы сейчас и займемся!
Подобрав из воды края паруса и кое-как закрепив рухнувший рей, чтобы не мешал, матросы бросились на корму с ружьями. Два кормовых орудия, установленные благодаря настоянию Ивана, оказались сейчас как нельзя кстати. "Кирлангич" медленно выходила из бухты, и наибольшую опасность для нее сейчас представляли быстро приближающиеся лодки. Нападающие учли свою ошибку и теперь рассредоточились, перестав быть удобной групповой целью. "Мария Магдалина" замешкалась, поскольку ветер в глубине бухты под самым берегом был ей не очень благоприятным. Вести огонь она сейчас тоже не могла, поскольку пришлось бы стрелять через голову тех, кто находился в лодках. Чем в полной мере и воспользовалась команда "Кирлангич", обрушив шквал огня на быстро приближающегося противника. Сохраняя курс и не отворачивая в сторону, чтобы ввести в действие бортовую артиллерию, Ставрос держал "Марию Магдалину" строго за кормой, тогда как кормовые орудия, стреляя не залпом, а поочередно, обрушивали град картечи на наиболее вырвавшиеся вперед лодки. Когда расстояние уменьшилось до сотни метров (во французском, а теперь и в османском флоте, пользующимся французскими картами, оценили удобство метрической системы, пришедшей из Русской Америки) в дело вступили стрелки. Укрывшись за прочным деревянным фальшбортом, легко выдерживающим ружейную пулю, они открыли точный огонь из ружей по сидящим в лодках. Скученность там была очень большая, и скоро это дало свои плоды. Понеся огромные потери, но так и не сумев дорваться до абордажа, преодолев оставшиеся какие-то полсотни метров, противник повернул обратно. Однако, далеко позади уже развернулась и шла к выходу "Мария Магдалина", поймав наконец-то ветер, и не став задерживаться, чтобы подобрать своих уцелевших людей в лодках. Хотя те и сделали такую попытку, направившись к шебеке. Но их проигнорировали, и прошли мимо, не останавливаясь. Все говорило о том, что находившиеся на "Марии Магдалине" очень боялись упустить "Кирлангич". И в душу Ивана закрались очередные сомнения.
Сначала он стоял рядом со Ставросом и наблюдал за маневрами, прикидывая, как бы сам поступил в подобном случае. Парадоксальность ситуации заключалась в том, что раньше Иван выступал в роли противной стороны, то есть принимал участие в атаке крупных и тяжелых турецких галер с легкого казачьего струга, и вся наработанная им прежняя тактика не годилась. Сейчас же надо было не захватить корабль врага, а наоборот - уйти от него. Кое-какие мысли на этот счет у него появились быстро, но все перечеркнуло попадание книппеля в мачту. Теперь предстояло либо победить, либо умереть, поскольку уйти не получится, и живыми их тоже не отпустят. Во всяком случае, никто на это не рассчитывал. Когда лодки стали настигать "Кирлангич", он принял участие в отражении атаки вместе с матросами, открыв огонь из своего испанского штуцера. Пока канониры разносили картечью в щепки лодки преследователей, он сосредоточился на выбивании наиболее важных целей -- рулевых и тех, кто пытался стрелять из ружей, расположившись на носу лодок. Новый штуцер оказался выше всяких похвал, ни один выстрел не пропал даром. Рядом вели огонь шесть лучших стрелков из команды, а находившиеся позади них только перезаряжали ружья. Это позволило развить очень сильный, практически непрерывный огонь, сосредоточивая его на наиболее опасном направлении, и отбить атаку. Но это была не победа, а всего лишь передышка. И далась она дорогой ценой. Четверо человек оказались убиты, трое ранены. И один из них -- капитан Ставрос. Шальная пуля попала в него, когда нападающие уже разворачивались, чтобы удрать. Иван в горячке боя заметил это не сразу, а когда увидел и бросился к Ставросу, тот уже умирал. Превозмогая боль, старый капитан все же смог отдать свой последний приказ.
– - Хасан, остаешься за меня... Я знаю, ты сможешь... Доведи корабль до Керчи...
С трудом сказав это, Ставрос затих. Иван прикрыл глаза погибшему, и глянул за корму. Там приближался гораздо более опасный противник. Рядом стояли боцман и четверо матросов, сжимающие ружья.
– - Да пребудет с тобой милость Аллаха, Ставрос... Мехмед, нам нужно любой ценой не допустить абордажа. Удерживать этих негодяев на расстоянии и постараться сбить им ход. Пока они далеко, можно хоть как-то починить мачту?
– - Увы, капитан. Быстро не получится. Да эти мерзавцы еще и стрелять картечью начнут, когда приблизятся.
– - Значит, будем отползать пока так, как есть. Пока не начался обстрел, пусть команда сделает все, что сможет. Бахир!
– - Да, капитан!
– - Мы будем держать эту "Марию" по корме. Ты берешь столько людей, сколько тебе надо, и бьешь из кормовых пушек книппелями. Постарайся повредить им рангоут и сбить ход. Это наша единственная надежда, абордажа допускать нельзя. Их там, похоже, больше сотни. Когда подойдут близко, если сможешь попасть ядром, всади им в нос в район ватерлинии. Но пока далеко -- бей книппелями. Все же, ими по парусам попасть проще. Все понял?
– - Понял, капитан!
– - Выполняй. Мехмед!
– - Да, капитан!
– - Всех, кто не занят на корме у пушек -- на починку мачты. Я поведу корабль, и буду следить за ветром и за противником. Вы хорошо знакомы с вооружением "Марии Магдалины"?
– - Да, капитан! Двадцать две пушки. Четыре двенадцатифунтовки на корме, по восемь трехфунтовок с каждого борта и две трехфунтовки на носу.
– - Вот как?! Мы можем сыграть на этом. У нас на калибр больше... Ладно, за работу! Мехмед-бей, занимайтесь мачтой. И да поможет нам Аллах!
Иван сам стал к рулю и вел "Кирлангич" по ветру. Шебека уже вышла из бухты в пролив и кое-как с парусами на фок и бизань-мачте следовала в западном направлении в сторону мыса Тенарон, видневшегося вдалеке. Слева лежал остров Китира, справа высились горы Пелопоннеса. А сзади настигала "Мария Магдалина", медленно сокращая дистанцию. Но расстояние было еще слишком велико для прицельной стрельбы, и преследователи огня не открывали. Очевидно, берегли порох, так как были уверены, что сунувшаяся в ловушку добыча уже никуда не денется. Почти вся команда во главе с боцманом занялась ремонтом поврежденной мачты, а канониры открыли огонь из кормовых пушек. Беречь заряды смысла не было. Если все закончится абордажем, то совершенно неважно, сколько пороха останется в крюйт-камере "Кирлангич". А так, возможно, и попадут по мачтам.
На корме поочередно громыхали пушки, а Иван следил за окружающей обстановкой и думал. Благо, пока что такая возможность есть. Что вообще произошло? Почему корабль, с которым они уже не раз здесь встречались, напал на них? Причем засада была подготовлена загодя и очень тщательно. И лишь предпринятые меры предосторожности не позволили нападавшим добиться успеха. Пока, во всяком случае. И почему "Мария Магдалина" имеет свежие повреждения, характерные при обстреле картечью? Напрашивается один вывод -- кто-то напал на нее раньше, и приготовил ловушку для "Кирлангич". Прежнюю команду либо перебили, либо вынудили действовать заодно. Но кто же это может быть? И что такого ценного может находиться на шебеке керченских контрабандистов, что ради нее станут городить весь этот балаган? Или конечной целью является не обычный грабеж, а что-то совсем другое, никак не связанное с ценностями? И не являются ли нападение в бухте Золотой Рог и сегодняшняя история звеньями одной цепи? Но к о м у это нужно?! Куда же он влез? Неужели, умудрился вляпаться в какие-то мутные политические игры между сильными мира сего, сам того не подозревая? И если сейчас все же удастся отбиться, то он поломает этим кому-то всю игру? А сам станет врагом для неизвестного и сильного противника? То, что это не Мустафа, и так ясно. Он при всем желании не успел бы предупредить тех, кто устроил засаду в Ватике. Тогда кто? Неизвестные венецианские партнеры? А зачем им это надо? Ведь раньше они получали от этого хорошую прибыль, и рисковать лишиться хорошо налаженного дела только лишь ради того, чтобы завладеть суммой, предназначенной для оплаты очередной партии товара, никто в здравом уме не будет. Или здесь есть кто-то третий, о ком никто не знает? Но какую же цель он может преследовать, если исключить обычный грабеж? Непонятно. Что-то можно выяснить, если захватить хорошо осведомленных пленных с этой "Марии Магдалины". Но для этого надо сначала ее утопить. И не факт, что пленные, даже самые информированные из них, будут знать в с е. Простым исполнителям много знать не положено. Но вот кто они такие, откуда пришли, какое задание получили, и самое главное -- к т о им отдал такой приказ, это они знать могут. А пока что остается только гадать, кто же стоит за этим безобразием...
После первого выстрела "Кирлангич" преследователи стали отвечать из носовых орудий. Какое-то время перестрелка не давала результатов, хотя Иван заметил -- выстрелы Бахира ложились все же гораздо ближе к цели, а несколько раз даже зацепили края парусов. Ответный же огонь был совершенно неточен. Противник тоже бил книппелями, стараясь повредить паруса и такелаж, но снаряды падали с большим разбросом. И вот выстрел кормовой пушки "Кирлангич" наконец-то достиг цели. Хоть и не той, какой хотелось, но все же. Книппель угодил в носовую часть "Марии Магдалины". Как раз туда, где стояли ее носовые пушки. Какие именно повреждения нанес снаряд, издалека было не видно, но у преследователей сдали нервы. "Мария Магдалина" увалилась под ветер и дала бортовой залп. Толку с этого не было -- ни одно ядро не попало в цель. Но если так пойдет и дальше, противник рано, или поздно, сократит дистанцию до такой степени, что вероятность попаданий резко возрастет. Иван это понимал прекрасно, поэтому лишь поинтересовался.