Иванов, Петров, Сийдорофф или вожди лаборатории №2
Шрифт:
– Нет. Я простой бухгалтер, работаю в городе N. Городок у нас не простой, и мы тоже не лыком шиты – учёные из нашего НИИ науку двигают вперёд, только пыль стоит!
– Так вы из N? – Ильич покрылся испариной. – Наслышаны мы о вашем прекрасном городке, наслышаны! У нас в Новосибирске только о вас и говорят! Туда, значит, едите? А нам-то надо в другую сторону. Жаль, не по пути! Такой приятный вы человек, всё говорил бы с вами и говорил. Но, увы, не по пути!
В мужчине проснулся, задохнувшийся было от жары, бухгалтер:
– Лесенку не продадите за пятьсот рублей? – спросил он.
– Грабёж, батенька! – возмутился Владимир, но поразмыслив и быстро приняв решение, сказал: – Ладно, забирайте за восемьсот!
Ударили по рукам, и машина, наполнив лёгкие оставшихся на обочине людей кислородным коктейлем с выхлопными газами, умчалась. От шуршания шин по асфальту, Иосиф и Ади проснулись. Иосиф брезгливо стряхнул с плеча энергетические останки Адольфа и поднялся.
– Где машина? – удивлённо спросил он.
– Уехала, – сказал Владимир, – мы только что избежали большой ошибки, друзья. Оказывается, гражданин направлялся в город N.
– А стремянка?
– Она уехала с ним, но, как говорится, – туда ей и дорога! Где взяли, туда и вернули. Руки и совесть у нас чистые.
– Нам надо было ехать с ней, – тоскливо прошептал Ади, – дома скоро обед подадут.
– Нытик! – сказал Иосиф.
– Да, я нытик, – согласился Адольф.
– Беспринципный нытик!
– Да, беспринципный!
– Штрейкбрехер!
– Да! Штрейкбрехер!
Эта манера Ади со всем, что касалось его, соглашаться, раздражала Иосифа. Ади это знал и, чтобы позлить друга, включал «дурочка». Иосиф вёлся на этот крючок и быстро остывал, так как спорить с тем, кто с ним соглашается, было неинтересно.
Вдалеке послышался гул машины. Все встрепенулись и перебежали на другую сторону дороги.
– Сейчас или никогда! – сказал Ильич. – Иосиф ловите!
– Почему я?
– Жребий пал на вас!
Иосифу захотелось уточнить по поводу жребия, но на дороге уже показался красный мерседес. Он нёсся с завидной для гаишников скоростью. Иосиф не успел ничего сказать, но успел выбросить вперёд руку. Визг тормозов привёл всех в ступор. Переднее боковое стекло сползло вниз, за рулём сидела накрашенная девица неопределённо-легкомысленного возраста. Её кукольные глаза, запрятанные как два голубых озера в камыши чёрных ресниц, смотрели на них полминуты светло и бездумно.
– Папаши, чё тормозим?
– Хотели доехать…, – осторожно начал Иосиф.
– Ну-у? И чё тормозим?
– Видите ли, – сказал Владимир, – мы едем автостопом…
– Чё тормозим? Спрашиваю в последний раз и уезжаю!
– По-моему нас спрашивают, почему мы не садимся в машину, – предположил Ади.
– Наконец-то, тормоз! – сказала девица.
Все быстро заскочили в машину: Владимир, Ади и рюкзаки разместились на заднем сидении, Иосиф с комфортом на переднем. Мерседес рванул с места как раненый иноходец, сбежавший из ветлечебницы. Сначала его заносило в стороны, потом он ускорился и помчался так, как будто за ним гнался ветеринар со шприцем. Несколько минут ехали молча, скорость заставила путешественников задуматься – туда ли они сели. Девица вроде тоже о чём-то размышляла. Нарушил молчание Иосиф:
– Девушка, мы не быстро едем?
– Нет, но могу быстрее. Мне на скорости лучше думается – мозги продуваются.
– Вы ещё и думаете? – пересохшим голосом спросил Владимир.
– Вспоминаю, где я его видела, – ответила девица.
– Может на фотографиях, картинах? – подсказал Ади.
– Не-е! Я на кладбищах давно не была, где-то живьём встречались.
– С кем? – не понял Иосиф.
– Да мне твоя морда знакома! Не могу вспомнить, где встречались.
– Кто? Морда? – опешил Иосиф.
– Не кто, а что! Морда – неодушевлённый предмет! Русский язык не учил?
– Учил. А мы с вами на «ты»?
– Вспомнила! Ашот! Ты – Ашот! Мы с тобой в ресторане встречались! Потом ещё замутили! Ничего так!!
– Ничего я не мутил! Я не Ашот!
– Гиви, ты, что ли? После кафе, помнишь, что вытворяли?
– Не помню! Я в кафе никогда в жизни не был!
– Или Армен?
– Нет, и не Армен!
– Ты меня пугаешь, Муратик!
– Оставьте меня в покое!
– Как вы всё любите усложнять! – сказала девица. – Нет, чтобы называться одним именем! Например, Зайка! Зайка – и всё! Просто и понятно! Зайка! Так и буду вас звать!
– Кого нас?
– Тебя вас!
– Остановите, – сказал раздражённо Иосиф, – мы уже приехали!
– Уже, Зайка? – удивилась девица и остановила своего «иноходца».
Троица вывалилась из машины и облегчённо выдохнула.
– Мы что-то должны вам за скорость доставки? – спросил Владимир.
– Не-а, – сказала девица и, посмотрев на Иосифа долгим взглядом, добавила: – Потом сочтёмся! Правда, Зайка?
Дверцы захлопнулись, машина дико взвизгнула и умчалась вдаль. Путешественники стояли на обочине и смотрели ей вслед.
– Дальше пойдём пешком, я сегодня накатался, – сказал Владимир.
– Что это было? –не мог успокоиться Иосиф. – Когда сочтёмся? Почему сочтёмся? Ашотик, Муратик! Что за бред?!
– Не бери в голову, Зайка, – сказал Адольф, закидывая рюкзак за плечи, – Известность бежит впереди тебя. Слава богу, что живы остались.
Владимир и Адольф спустились с дороги и углубились в лес. Иосиф, скрипнув зубами на слова Ади, забросил свой рюкзак на спину и пошёл догонять товарищей.
Они шли несколько часов, молча и упрямо продвигаясь на юг. Два раза перекусывали сухарями и запивали водой, что прихватили с собой из лаборатории. Не выдержал Иосиф.
– Хочется чего-то горячего, – сказал он на одном из привалов.
– Да, хочется, – согласился Владимир. – Главное, найти воду, наша закончилась. Да и вечер уже, надо бы подумать о ночлеге.
Они как ищейки бежали по лесу в поисках ручья. И фортуна им улыбнулась: она привела их на небольшую поляну, по которой протекал ручеёк. С облегчением сбросив рюкзаки, все повалились на траву.
– Какая благодать – лежать на траве свободы! – восторженно сказал Владимир, глядя в небо.
– По мне, так на кровати удобнее лежать, пусть и несвободным, – подал голос Адольф.