Иванушка на курьих ножках
Шрифт:
– Иван Павлович – старший брат госпожи Адилье, – начал рассказывать теперь обо мне Эдуард, – представитель княжеского рода Подушкиных, владелец сети детективных агентств по всему миру.
– …! – протянула Валя. – Ну ваще!
– Прекрати материться! – гаркнул модельер.
– Честное слово, никогда не ругаюсь! – потрясла головой Валя. – Не моя привычка.
– «…» кто секунду назад ляпнул? – покраснел Эдуард.
– «…»? – повторила Валя. – Какой же это мат? Просто русская народная поговорка. Ее все используют. Упадешь на улице? «Ну …»! Кошелек вытащили? «Ох, …»! Пословица такая! «…»!
Я
Эдуард развел руками:
– Ив, ну простите. Давно воспитываю их, но нет результата.
Я решил перевести беседу в деловую плоскость:
– Что я должен сделать?
– Раздеться догола и стоять смирно, – сказала Нина. – Обмерять будем.
– Догола? – переспросил я, не готовый к такому продолжению. – То есть без нижнего белья совсем?
– Трусы можете оставить, – захихикала Нина. – Любопытно, конечно, посмотреть…
– Замолчи! – простонал модельер.
– Носки тоже не снимайте, – продолжала женщина, – носки для мужиков самое ценное. Странно, что они их вместо трусов не используют, соединили бы две свои самые обожаемые штукенции, вот и счастье бы привалило.
– Иван Павлович, вы не забыли про встречу с Ротшильдом? – тихо спросил Борис.
У маменьки зазвонил телефон, она вытащила из кармана трубку.
– Дюка! О-о-о! Неужели? Сейчас буду! Эдуард, мы уходим.
– Но мерки! – попытался возразить модельер.
– Вава тебе их пришлет, – отмахнулась маменька.
– Однако… – захотел поспорить парень, но маменька глянула на него.
Юноша сник. Мне стало жаль модельера, поэтому решил успокоить бедолагу:
– Эдуард, не волнуйтесь, Борис меня обмеряет и пришлет вам нужную информацию.
– Стану вашим вечным должником! – обрадовался модельер. – Девочки, уходим.
– До свидания, – пропела Нина. – Жаль, не удалось вас измерить. Валя, чего молчишь?
– Хочу сказать «оревуар», а на языке русская народная поговорка вертится, – прошептала коллега Нины. – Аж голова заболела. Похоже, давление поднялось.
Я встревожился:
– Валя, если вам плохо, то не мучайтесь! Разговаривайте как привыкли. С гипертонией не шутят!
– Спасибо! – обрадовалась женщина. – …, хороший вы человек, Ванечка Павлович, …!
Проводив незваных гостей, Борис вернулся в кабинет и улыбнулся.
– Время, которое провел в изгнании, не потратил зря. В прессе ничего о смерти певца Кирилла Мефодиевича не сообщали. Он не знаменитость первой яркости. Аккаунтов ни у него, ни у супруги нигде нет.
– Возраст не тот, – кивнул я.
– Сейчас большинство пенсионеров по достоинству оценило интернет, – возразил Борис. – Бабушки, которые сидели у подъездов на лавочках и всех обсуждали, переместились в Сеть. Кроме возможности посплетничать для возрастных пользователей есть и другие развлечения, всякие клубы по интересам, например цветоводов, собачников-кошатников, любителей гимнастики. Недавно случайно наткнулся на портал «Научим плести корзины из бумаги». У них больше пятнадцати тысяч участников. И еще бабушки-дедушки оценили читалки, они же могут легко текст на экране увеличить. Но все эти радости прошли мимо пары Фокиных. Нет в Сети и Леокадии. Нашел ее в базе прописки. Позвонил, кратко объяснил, почему просим о беседе.
Боря вскинул брови.
– Повисла долгая, истинно мхатовская пауза, затем прозвучал ответ: «Исключительно ради Ивана Павловича готова встретиться». Старшая сестра Эмилии ждет вас через два часа в закрытом ресторане «Оригами-мами». Разрешите дать совет?
– Конечно, – кивнул я.
– Когда начал беседовать с Леокадией, сначала она держалась настороженно, отвечала вежливо, но холодно: «да», «нет», – принялся объяснять батлер. – А вот когда заговорил о личной встрече, дама начала расспрашивать о вас. Первый вопрос: из какой семьи частный детектив. Услышала, что вы сын покойного Павла Ивановича, и сразу тон сменила, вмиг согласилась. Думаю, на свидание с Леокадией следует идти в костюме и при галстуке и прихватить букет. Коробка дорогого шоколада тоже не помешает.
– Вы правы, – согласился я. – Пошел превращаться в настоящего дамского угодника.
Глава седьмая
– Иван Павлович, – улыбнулась стройная дама и протянула мне руку.
Я наклонился над ее дланью, изобразил поцелуй.
Человек забывает массу нужных сведений, но способен помнить всякую ерунду. Когда-то мой отец объяснил мне, подростку: «Если надо поцеловать женщине руку, не следует чмокать кисть с чавканьем, ронять слюни на кожу. Просто возьми нежную лапку и сделай вид, что прикасаешься к ней губами. А дама должна понимать, что для поцелуя не подают грязную кисть с ногтями, под которыми траур. У нее может не быть красивой прически, она просто вымыла голову и небрежно причесалась. И одежда не по последней моде, и бриллиантов нет. Но руки обязаны выглядеть безупречно. Коли предполагается, что вечер может завершиться интимным ужином при свечах на территории кавалера, то хорошо бы леди вспомнила про педикюр, иначе возможен конфуз».
Слова эти вспомнились мне и тогда, когда я пригласил некую особу на субботу-воскресенье в подмосковное СПА. Понятно, что поездка предполагала интимное общение после бассейна, массажа и ужина. И хорошо, что в данном перечне первым оказался заплыв. В одежде моя спутница выглядела идеально. В купальнике ее фигура смотрелась безупречно. Но когда я увидел ее ступни, ногти, пораженные грибком, заскорузлые пятки… Вот тут у меня враз пропало всякое желание плескаться с нимфой. Я отправил Боре смс, батлер живо перезвонил, я «случайно» включил громкую связь, и дама услышала: «Простите за беспокойство, но Тимофеева только что убили, вам необходимо срочно вылетать в Тверь. На десятом километре ждет личный вертолет». И я спешно удрал, оставив красавицу развлекаться в одиночестве.
– Вы меня, конечно, не помните, – засмеялась Леокадия.
Я насторожился.
– Мы раньше встречались?
– Да, и не раз. Как поживает Николетта?
– Спасибо, у нее все хорошо, – кивнул я.
– Вот уверена: женщина после смерти супруга вновь успешно вышла замуж, – засмеялась моя собеседница.
– Вы правы, – согласился я.
– Николетта – кошка, которая, выпав из окна, всегда приземляется на лапы. Имя Дмитрия Барсова вам что-то говорит?
– Поэта? Он жил с нами в одном подъезде на седьмом этаже.