Ия
Шрифт:
— Думаешь, тебе пойдет на пользу спертый воздух? — парень подошел к окну и, достав связку ключей, принялся искать подходящий. — Да и ешь совсем плохо. Как этот Капони умудрился найти к тебе подход?
Ия покусала щеку, чтобы не высказать парню все, что она о нем думает. Впервые мысли хотелось выплеснуть наружу, но здесь вряд ли это помогло бы. Наоборот усугубило бы положение Жозе, да и ее тоже. Наверное, Ие было на руку, что Джеймсон не воспринимает пленницу всерьез. Считает глупой девочкой, которая умеет ублажать толстосумов и что-то, что в силу своей воспитанности Ия не могла даже представить.
—
Ия почувствовала, как сердце сжалось, стоило осознать, что перед ней открылись двери к спасению. В ушах загудело, Джеймсон что-то говорил с гадкой усмешкой, но она не слышала его, а от того глупо хлопала глазами, пока не удалось взять себя в руки.
Мысли лихорадочно засуетились, выстраиваясь в самый верный порядок. Сердце бешено заколотилось, во рту пересохло, но Ия уже успела решительно настроиться на предстоящую игру по правилам Коула, в которую до этого она не желала вмешиваться. Оставалось собрать всю волю в кулак и не выдать ни единой эмоции, чтобы заставить поверить Джеймсона в правдивость каждого слова.
Рей, сам того не понимая, своим примером учил девушку, как надо себя вести с такими людьми. Проблема Коула была в его самоуверенности, и надо было просто подмыть эту уверенность и блефовать так, как не смог бы и сам Капони.
Ия про себя усмехнулась. Она хотела бы, чтобы Рей видел ее представление. В голове пронеслись мысли, что все может зайти слишком далеко, она сразу ощутила себя лицемерной предательницей, тварью двуликой, но спасение того стоило. Девушка была уверенна в своей победе и даже не допускала мысли о том, что Коул может быть не таким дураком, каким пытался быть в глазах окружающих. Отчим все же воспитывал приемного ребенка и вкладывал в его голову знания с самого детства, а тот их впитывал, словно губка. Ия была столь же прилежной ученицей у Рея Капони, но разница была в том, что Коула учили с детства, а Ия меньше года училась сама, беря пример со своего супруга. Вот только Рей утаивал от впечатлительной девушки слишком многое, а в частности: жестокость криминального мира, важность наличия азарта в каждой махинации и отсутствие каких либо нравственных планок. Не зная трех законов мужских игр, девушка наивно полагала, что справится с умышленным обманом, а от того подалась вперед, ведомая желанием спасти семью Капони.
Несколько шагов дались с трудом, но дальше Ие показалось, что она входит в свою роль и следующие слова произнесла так легко, что даже сама не поняла, как справилась с пожаром, что обжигал грудную клетку, заставляя сердце сжиматься все сильнее:
— Ну, так пожми же, — Ия протянула руку Коулу и тот удивленно моргнул. — Это я обокрала Рея Капони.
В отличие от всех лиц преступных группировок, что Ие довелось увидеть, Коул совершенно не умел управлять собой. Все эмоции читались на его лице, и девушка ощутила небывалый прилив сил. Она владела ситуацией, но Коул так не считал. Он был поражен смелостью девушки, ее глаза горели невиданным ранее лихорадочным огнем, тонкие пальцы подрагивали и, желая коснуться нежной кожи, мужчина сжал кулаки, чтобы не делать этого.
— Ты? — выдавил Джеймсон. Он покосился на миниатюрную руку пленницы, украшенную обручальным кольцом.
— Я, Джейм, — вновь усмехнулась Ия, взяв руку мужчины в свою. — Это я украла его камень еще в тот день, когда ты перехватил меня в парке. Мне необходимо было опередить Капони и попасть в музей первой. Жозе спрятал камень там, и я собиралась его забрать в тот момент, когда ты вез меня сюда, — девушка окинула взглядом помещение и вновь вернула на собеседника, — в этот дом.
— Зачем тебе это надо? — растерялся Коул, он не верил, и Ия чувствовала это. Вовремя положенная рука на грудь мужчины заставила его слушать внимательно. Девушка специально говорила тихо, одной интонацией так, как делал это Рей, убеждая предпринимателей не рвать связи с семьей. Это всегда заставляло их прислушиваться, и девушка решила испытать свои наблюдения на Коуле, приправив их женским обаянием. Она не боялась, что не получится, ведь у нее есть главный козырь: она в этом доме желанна не как пленница.
— Как ты думаешь? — Ия подошла к Джеймсону.
Девушка положила свои руки ему на плечи, и почти касаясь губами уха, продолжила:
— Они похитили меня, заставили выйти замуж, попользовались и выбросили. Только нелепая череда обстоятельств вернула меня обратно. Думаешь, хорошенькие девочки никогда не становятся плохими? — Ия чуть отстранилась, посмотрев в карие глаза. — Еще как, Джейм. Мне нравится это имя, оно напоминает мне, каким ты можешь быть. Я хотела отомстить ему, но разве способна я, — Ия посмотрела на пухлые губы, облизав свои. Она знала, что мужчина не сводит с нее глаз и для большей уверенности посмотрела в них. — Маленькая, безоружная и слабая бросить ему вызов? Смогу, Джейм? — он еле смог разлепить пересохшие губы, чтобы выдохнуть тихое «нет». — А ты можешь, — Ия припала губами ко рту Коула и поняла, что он дрожит. Дрожит, словно маленький напуганный котенок в руках нового хозяина.
— Ты хочешь, — Коул отстранился, но Ия не могла больше остановиться. Она должна была заставить его верить до самого конца. Девушка запустила руку в непокорные черные волосы, чуть сжимая их в кулак.
— Подожди, детка, — Джеймсон наспех поцеловал Ию в шею и практически заскулил, когда горячая рука коснулась торса под балахоном. — Ты хочешь, чтобы я убил его?
Ия не ответила, она лишь улыбнулась и еле заметно кивнув, впилась в губы парня страстным поцелуем. Она никогда в жизни бы не могла подумать, что сможет переспать с кем-то кроме Рея Капони. Девушке были омерзительны прикасания жестких рук к нежной коже. Ее тошнило, хотелось рыдать, но слезы все еще копились где-то глубоко внутри, обостряя боль и отвращение к себе. И все бы ничего, девушка надеялась, что смогла добиться расположения Коула, но нет. Мужчина поднялся с кровати, натянул трусы и, достав сигарету, закурил. Какое-то время Джеймсон смотрел в окно и когда Ия села в кровати, прикрываясь мягким пледом, он произнес:
— Я бы хотел убить Рея Капони и с помощью тебя сделаю это, — он глубоко затянулся и выпустил дым через нос, — я не думал об этом, пока ты не сказала. Хотел забить на этого козла, но сейчас, когда ты неумело притворялась, что тебе приятно, решил, что отрежу его член и засуну его тебе в лживую глотку.
Джеймсон повернулся к Ие, и та увидела, как потемнели карие глаза от злости. Она сидела на кровати, прижимая к груди плед и казалось, прошла целая вечность оцепенения и страха, прежде чем Коул произнес: