Из былого. Военно-морские истории
Шрифт:
Хотя разные люди попадались. Я помню, как однажды попробовал подойти к нашему борту с целью проверки корабля на предмет наличия сетей и выловленной нами без лицензии красной рыбы катер Fish inspection, на борту которого находился инспектор рыболовецкого колхоза имени товарища Ленина. Дело было недалеко от нашей базы, в одной из бухт, где стояла их небольшая, в несколько человек, бригада. Катер им соль из города привёз. Мы только закончили рыбалку, и весь экипаж находился в состоянии радостного ожидания свежей ухи.
Капитан «Рыбной инспекции» кричал нам по громкоговорящей трансляции со своей посудины:
– Я
У нас на мостике помимо вахтенного офицера находился командир, наблюдавший решительные действия катера. Он надвинул фуражку на глаза, защищаясь козырьком от солнца, сплюнул за борт и сказал вполголоса:
– Надо же, какой смелый. Ну давай, давай… Штаны-то запасные приготовил? А то, неровён час, обгадишься со страху…
Затем он по «Каштану» вызвал на мостик артиллериста, приказал подать питание на артустановку и сказал пришедшему командиру БЧ-2:
– Помаши-ка им стволами немного…
Старший лейтенант Степан Трезвенков с довольной ухмылкой во всё лицо встал за управляющую колонку и начал потихоньку поворачивать её на инспектора. Артустановка с характерным жужжанием послушно стала разворачиваться в ту же сторону. Стёпа для вящей убедительности и лучшей наглядности немного поводил стволами вверх-вниз и оставил их направленными на катер. Конечно, снаряды на линию досылки поданы не были, а спокойно лежали на своих штатных местах в артпогребе. Но шустрый инспектор-то этого не знал. А выглядит спаренная артустановка калибра 57 мм вполне убедительно.
Увиденная картина произвела на капитана инспекторского катера неизгладимое впечатление: он почему-то вдруг резко присел, спрятавшись за обвес мостика, а катер круто забрал вправо и начал разворот на обратный курс, от нас. А на УКВ и по громкоговорящей в наш адрес полетели весьма нелестные высказывания и местные смысловые идиомы.
Так что рыбалка для военных моряков всегда связана с приятными во всех отношениях воспоминаниями.
Но вернёмся к нашему «Альбатросу». Примерно через 110 минут, снизив ход до малого, корабль входил в бухту. Справа, на отвесных скалах небольшого полуострова, на мысе Зелёный мелькнул знакомый маячок. Штурман включил эхолот. Заранее выбрали удобную песчаную банку (некоторое возвышение дна) с глубиной в 15 м, расположенную недалеко от устья речки Вилюча… Вошли… Залился знакомыми трелями звонок аврала, и по корабельной трансляции разнеслось:
– Баковым на бак! По местам стоять, на якорь становиться! Правый якорь к отдаче изготовить!
На ГКП поднялся командир:
– Штурман, сколько до точки?
– Три кабельтова, – ответил тот от экрана РЛС.
Ход снизили до самого малого.
– До точки два кабельтова… Один…
Застопорили ход, двигались на инерции.
– В точке!
– Обе машины назад! Отдать правый якорь!.. Стоп машины!.. На клюз 75 метров!
Боцман на баке отследил, как корабль на инерции заднего хода вытянул из цепного ящика 75 метров якорь-цепи, затем задержал шпиль и доложил на мостик:
– На клюзе 75.
– Есть. Стопора наложить!
Всё, встали. Можно готовиться к рыбалке.
В конечном счёте в шлюпку взяли пару сетей, соль, чистые мешки под рыбу и ёмкость для икры, сухой паёк, топор, переносную радиостанцию, охотничье ружьё 12-го калибра с боезапасом, два автомата АКМ и шесть набитых рожков к ним. На Камчатке, товарищи дорогие, водятся медведи; а встреча с ними ничего хорошего не сулит и в планы моряков вовсе не входила. Кому она нужна, такая встреча, да ещё во время рыбалки? Мишки ведь тоже горбушу любят! И кижуча, и кету. И если придётся, всегда готовы подраться за неё.
На берегу предстояло переночевать, с раннего утра наловить рыбы, выпотрошить её, посолить, а затем к ужину, ещё засветло, вернуться с уловом на борт. Во избежание всяких неприятных случайностей каждый час надлежало выходить с кораблём на связь.
Гребцами отрядили четверых крепких, хорошо обученных гребле матросов. За старшину шлюпки пошёл боцман – мичман Лихобаб. В качестве пассажира взяли ещё баталёра – мичмана Казакова, он должен был заниматься выловленной рыбой. Ему и по должности-то положено. Командиром шлюпки согласно корабельному расписанию пошёл старпом – Сергей Чернецкий.
От борта отвалили примерно в 16 часов. Ходу до берега было минут двадцать пять. Высаживаться решили левее устья. В лоции было сказано, что камней в этой части бухты нет, а береговая черта представляет собою песчаный пляж. Таким образом, высадка на берег представлялась несложной, даже чем-то обыденной операцией. Можно и не волноваться.
Старпом уверенно правил к берегу. И только с дистанции примерно в два кабельтова (370 м) он заметил вдоль берега белую полосу пены, а затем услышал и характерный отдалённый гул. Та-а-ак… Значит, у береговой полосы идёт накат (довольно большие океанские волны). Видимо, с моря заходили остатки зыби. Это открытие никак нельзя было назвать приятным. Дрека в шлюпке не было… Ладно, доберёмся. Не в таких переделках бывали… Надо только крепче руль держать и править перпендикулярно берегу.
Старлей скомандовал гребцам:
– А ну, ребята, навались! Надо скорость поднабрать, там накат идёт. Смотрите, чтобы шлюпку бортом к волне не поставило.
Подошли ближе… Ещё ближе… Рёв прибоя звучал вполне отчётливо и весьма грозно. Придётся ноги замочить, на такой волне сухим остаться невозможно.
– Приготовиться к высадке!
И тут под самый конец, когда до берега оставалось всего-то два-три корпуса, шлюпку всё-таки развернуло. Резко пошла бортовая качка, шлюпку валило с борта на борт, гребцы послетали со своих мест, брошенные вёсла вертело в уключинах на все 360°. Но что самое страшное – шлюпка обоими бортами стала черпать воду с песком. За полминуты её залило почти на треть. Старпом понял: ещё минута, и шлюпку замоет по самый планширь. Он взревел в полную мощь своих лёгких:
– Всем из шлюпки! Взяться за борта, развернуть её кормой к волне! Пошли! Так-растак и этак на жвака-галсе!
Моряков как ветром вынесло наружу: кто угодил в воду по колено, а кто – и по пояс. Ноги вязли в мокром песке… Схватились за планширь, поднатужились, начали разворачивать… Ещё немного… Пошла, родная… А вокруг ревела морская вода пополам со взвёрнутым со дна песком. Она то отступала, то налетала вновь, поддавая во все мыслимые и немыслимые места крепких морских организмов. Облегчённую шлюпку заливало уже не так сильно.