Из Чикаго
Шрифт:
Тогда легко понять, кто тут местный житель. Вот поет Том Уэйтс песню «Чикаго» с Bad As Me — прекрасная песня («Maybe things will be better in Chicago…»), но не местный он. Чикает. Хотя по фактуре этот клип ровно здешний (архивные съемки города, красивые — клип легко найти на YouTube), тем более имея в виду все эти блюзы, которые отсюда и пошли (маддиуотерс-хаулинвулф, хорошему человеку плохо, как обычно). Нет, один небольшой звук все уточняет: не местный. Ничего такого, просто уточнение. И даже президент Обама, спевший на какой-то чикагской вечеринке в феврале 2012-го «Свит хоум Чикаго» из культового здесь The Blues Brothers, тоже слегка чикает — что ли оторвавшись в Вашингтоне от roots. При том что время от времени (раза три в год) спит в своей кровати у себя дома по
Ну вот, получается, что эта история все равно задаст вопросы о том, что, кто я, где я, что вокруг, что со мной, кто я вообще и проч. онтологию, неминуемую в такой умственно-чувственной цепочке. Но здесь не будет никаких трюков, которые бы извлекали из города то, что не находится в нем самом. Только прямое (plain) письмо, никаких внедрений онтологии личной. Автор — это автор, Чикаго — ровно Чикаго. Допускаются лишь обобщения на тему, что такое города вообще и чем именно является Chicago. Конечно, в таком случае я уже и не совсем я, но один раз в жизни можно поступить и так. Надо, собственно, себя иногда расшатывать туда-сюда. Да, побочный эффект появления личной онтологии может возникнуть, но здесь ничего не будет делаться для этого намеренно. А если оно само собой к концу появится — ну и ладно. Прожил же я там какое-то время.
Чикаго с воздуха
Безусловно, я-то точно знал, что попаду именно в Чикаго, поскольку летел туда на самолете. Летел в Northwestern University, куда меня вытащил великий поэт Илья Кутик (см., например: Эпос. М., 2011). Читать лекции, три. Расходы с университетом мы делили пополам: их гостинца, мои билеты. Часть моих трат компенсировалась гонорарами. Но раз уж билеты мои, то я выбирал дешевле, а самый дешевый вариант из Москвы выпал через Стокгольм, на SAS.
Собственно, это даже и неважно, что именно на SAS. В толстых самолетах, которые летают через океан, всегда есть экран, встроенный в спинку переднего кресла. Радио, кино и т. п. Маршрутная карта. Но тут были еще две опции: «камера вниз» и «камера вперед». Конечно, может, они есть на всех трансатлантических, но раньше не замечал, а не заметить за девять часов было сложно — там же все потыкаешь. Словом, реальная трансляция того, что внизу, и того, что впереди самолета.
Конечно, смотреть на это имеет смысл два раза: при взлете и при посадке. На взлете было не так интересно: дальние окрестности Стокгольма, быстро закрывшиеся облаками. Перед Чикаго тоже решил взглянуть. Опять ничего интересного, что-то зеленое со светлыми пятнами — видимо, дома. Зелень, субурбы. Возник вывод, что самолет летел не со стороны города; потом-то я понял, что он просто его уже перелетел, шел со стороны озера, неважно. Переключил камеру на вид вперед.
И там ничего особенного. Видимо, еще высоко, но в иллюминатор не посмотришь: я сидел в среднем ряду. Затем на экране среди капустных, что ли, полей стали появляться те же белые пятна в зелени — все те же пригородные дома. Затем примерно прямо по курсу возникло некое более-менее высокое здание. Прямоугольное, по мере приближения оно начинает напоминать небоскреб. Не совсем понятно, зачем ставить небоскребы в субурбах, но всякое ж на свете бывает. Там их действительно иногда втыкают на окраинах.
Летим, небоскреб увеличивается. Приближаемся, самолет как-то отчетливо и настойчиво летит прямо в него. Ну, мыслей о 9/11 тут не возникло. Все-таки: а) как-то было бы смешно и б) это SAS, в конце концов, а там глупостей не допустят. Там все чинно, стюардессами работают тетушки лет шестидесяти. Тем не менее летим ровно в небоскреб, на котором уже можно разглядеть какие-то черные вертикальные полосы — окна, наверное, сливаются в линии. Продолжаем лететь прямо в него. И вот в какой-то момент небоскреб вдруг фактически валится плашмя на спину — это оказалась взлетно-посадочная полоса, а черные линии — следы от пригоревших на ней колес многочисленных приземлившихся самолетов. Чикаго, да. Аэропорт «О’Хара», чуть ли не вообще самый большой на свете хаб, с четырнадцатью полосами, с которых и на которые каждые, что ли, четырнадцать секунд что-то взлетает или садится.
Прискорбная подготовка
Вышеприведенная история определяет и отношение автора к поездке. Я совершено к ней не готовился — имея в виду предварительное выяснение того, что такое Чикаго: как он устроен, что в нем важного и прочий туризм. Билетов и способов добраться туда, куда следует добраться, это, конечно, не касалось, но специального изучения предмета не было. Мало того, там надо будет (было, было будет) читать лекции, так что надо думать и об этом, все серьезно. Ну а поскольку лекции касались литературы, то Чикаго угодил именно в такой — профессиональный и даже теоретический — контекст. Собственно, тут уже не понять: где Чикаго, а где литература. Личные дела в варианте предварительного изучения местности были уже несущественными.
Выступать надо было на английском, так что следовало еще и привести в порядок язык — в Москве он быстро перестает быть активным. Мало того, когда улетаешь на десять дней, то на работе надо хотя бы закрыть долги, а лучше сделать что-нибудь впрок. Если меня перед отлетом и интересовало что-либо топографическое, так это устройство аэропорта «Арланда» в Стокгольме, где была пересадка. Разрыв между рейсами составлял пятнадцать часов (я же нашел дешевые билеты), а это предполагало выезд в город. То есть прежде чем заниматься Чикаго, следовало выяснить, как устроен Стокгольм и как до него добраться из «Арланды». Раньше я там почему-то не бывал. В Швеции был, а в Стокгольме — нет.
Прилетал я ближе к вечеру, что требовало сообразить и где ночевать — в городе (на железнодорожном вокзале пару часов поспать, например) или в аэропорту. Не до Чикаго. Что ж, выбрался я в Стокгольм, прошел от автобусных терминалов пешком до Слюссена через два протока и Старый город. Я рижанин, так что все в общем привычно. А Слюссен — как район — неплохой, да и вообще: чистый вечер, много воды, мост, по которому все время туда-сюда электрички — светят в сумерках огнями, отражаются в протоках; в Слюссене людей на улицах полно, веселятся — пятница. Поехал обратно в аэропорт. Там с автобусами не вполне удачно — последний уходил в 10.30, а первый в полшестого. Я и на первом бы успевал, но ни вокзал, ни автотерминалы уютно не выглядели. В аэропорту как-то всегда ночевки гуманнее. Собственно, и там мест для мягкого лежания не было, но я-то как раз и рассчитывал сидеть, изучать Чикаго, а спать уже в самолете. Увы, интернет в «Арланде» покупной, за несуразные деньги, да уже и лень стало что-либо изучать. Тем более что обнаружился угол, в котором стоял мягкий и большой, хотя и круглый диван — два человека на нем поместиться могли без вмешательства в чужую приватность. Одно место там и было свободным. Ну а утром что — выпить кофе, покурить и в самолет.
Незнание Чикаго меня волновало мало. В Америке я бывал, нравы более-менее понимаю, деньги есть, а как работает метро — то есть что-то под названием СТА, — выяснил. Что еще надо? Так что знания ограничивались тем, что на свете существовали Чикагская экономическая школа, Чикагская социологическая школа, Арт-институт, ну и все примерно. The Art Ensemble of Chicago, конечно. House music, изобретена тут в 1984-м. Еще есть озеро, размер которого оставался неизвестен, самые красивые в США небоскребы (по отзывам оказавшимся справедливыми), много ветра в любое время года, лето короткое, и в целом город не южный. Не Нью-Йорк, вот и хорошо. Сейчас — конец апреля 2012-го.
Ну, еще косвенно известные названия: «Чикаго блэк хоукс», «Чикаго булс», а также блюз в лице, например, Мадди Уотерса (что характеризовало город положительно). Собственно, весь багаж знаний. Да, еще эта песенка из заголовка и — очень смутно — что-то на тему Вивекананды, который, помнится, принес индуизм и веданту, то есть индуизм через веданту на Запад, посетив некий Конгресс мировых религий, проходивший в Чикаго. Да, чикагские гангстеры в лице Аль Капоне. Тут детали тоже неизвестны, но понятно, что если дело возле озера и все время ветер, то явно все это было связано с сухим законом в варианте борьбы с ним. Как там без виски, в самом-то деле?