Из двух зол...
Шрифт:
– Ну-ка, тащи сюда...
Помпа моего последнего противника действительно оказалась испорчена. Но не фатально. Одна дробина угодила в ствол, но мягкий свинец не смог пробить оружейную сталь. Так.. Едва заметная вмятинка. Зато вторая дробина угодила в ложе. Расколов его напрочь.. Мда... Такое не заклеишь. И изолентой не замотаешь... Но можно попытаться выточить заново. Вот только бы древесину подходящую подобрать. Понятно, что до заводского ложа будет далеко. Но стрелять оно все равно должно. В общем - смотреть надо. А патроны... Кстати, тут 12 калибр, как и на Эльбином. Вот пускай
Ну, с оружием вроде разобрались. Теперь нужно решать, что делать дальше с Левашовскими. Терпеть под боком такую угрозу, которая может выстрелить в любой момент, я больше не намерен. Но и геройствовать в одиночку тоже не собираюсь. Хватит. Навоевался уже. Все нужно сделать максимально безопасно. С минимумом риска.
Но, для начала, нужно понять, как я докатился до жизни такой? Что на меня нашло? Почему я так тупо ломился все сделать один? Рэмбой себя почувствовал? Так нет же. Мне и страшно и больно. Так почему же я не пытался организовать ребят? Почему не попросил помощи у Гвоздя? (Где он, кстати? Мы тут уже три дня воюем, а он так и не объявился. Не спросил: "А где кино обещанное?", не поинтересовался даже "А что это вы тут делаете?" Тоже мне. «С-союзничек» называется!)
Сложный вопрос - почему? Начав анализировать свои ощущения я пришел к выводу, что не было одной единственной причины. Причин было великое множество. И, именно этот букет причин и привел меня к тому, что я опять валяюсь на больничной койке в крайнем истощении.
Ну, во-первых, это, конечно же, злость. Настоящий такой мужицкий гнев. Чистая ненависть. На первом этапе эта причина была основополагающей. Но после того как я собственноручно зарезал Стекляшкина - градус злости здорово упал. Не сошел на нет. Ни в коем разе. Но острота эмоций притупилась.
И тут выходит причина номер два. Чувство вины за смерть Дани. Да, умом я понимал, что ни в чем не виноват... Ну может только чуть-чуть. Но все равно, чувство вины грызло меня изнутри, заставляя идти вперед, терпя неудобства и находя в этом искупление. Я словно наказывал сам себя за смерть Дани.
И это все усиливалось третей причиной. Моим характером. Натуру так просто по мановению волшебной палочки не переделаешь. И я, что бы там себе не на воображал, не лидер. Я - одиночка. Как я тогда в самом начале говорил? Ценный специалист, а не руководитель? Вот я и повел себя как этот самый специалист. Мол, эту задачу все равно никто не выполнит лучше меня (не без оснований, конечно, но всё-таки) и, потому, помощь мне и не нужна. В итоге - без их помощи я все-таки не справился.
А ведь есть и четвертая причина. Я просто хотел защитить детишек. Нет, не в том смысле, что от злых пришельцев (хотя и в этом смысле тоже), но хотел защитить их от необходимости совершать убийства. Если я, взрослый, много повидавший человек вон аж до мальчиков кровавых в глазах докатился, то можно представить какой удар по психике получат их неокрепшие умы после первого убийства. Эльба вон смущается и даже чуточку сожалеет, что не смогла человека убить. Глупая. Её счастье, что не смогла...
– Шиша, - вышеупомянутая Эльба тормошит меня за плечо, - ты что, опять уснул? Что дальше-то делать будем?
– А? Да. Делать.
– вынырнул я из сеанса самокопания - Даню... Вы не?...
– Нет, - вмиг скисла девчонка. И остальные гляжу - тоже носы тут же повесили.
– Мы думали ты захочешь сам...
– Да. я буду. Но могилу выкопали?
– Нет.
– Надо! Там же, где всех хоронили. Рядом выкопайте.
– Хорошо.
– И это... Аню одну ни на миг не оставлять. Всегда чтоб рядом кт- то был.
– Да мы и так...
– Как она, кстати?
– Плачет... Как она еще может быть?
– Пусть плачет. Но глаз с нее не спускать.
– Да, мы понимаем же. Всё будет нормально.
– Хорошо. Тогда ты, Эльба, занимайся сейчас могилой для Дани, а я сейчас поем и мы с Толстым поедем на заправку... Торговаться.
– Зачем?
– «За шкафом»... У нас вон автомат есть. Такое оружие на руках, а мы им воспользоваться не можем. Патроны нужны. А где их тут еще можно взять кроме как у Длинного?
– Он не даст.
– Конечно не даст... Просто так. Придется торговаться. И дать что-то такое, от чего он точно не сможет отказаться.
– Например?
– Генератор. Один из тех малышей, что мы в Ваяке нашли. Ну и, сверх того - телевизор хороший, да видик с дисками.
– Жалко.
– Понятно, что жалко. Но куда деваться-то? Патроны нам нужны как воздух. И я не я буду, если их не выторгую.
***
Торги шли сложно... Поначалу Длинный даже слышать не хотел, об том, чтоб поделиться патронами. Как на дебила смотрел на меня. Но узнав, что я предлагаю взамен - крепко задумался.
– Да пойми ты, - битый час убеждал я его, находя всё новые и новые резоны. У вас же никто не спросит отчета на что вы патроны потратили.
– С чего ты взял?
– Ну а как они проверят? Например, ты скажешь, что тут, допустим, собачья стая озоровала. Ну и вы ее героически перестреляли.
– Ага, а спросит "А где трупы тогда?"
– Ну трупов-то хватает. Вон в том же СМП у многих собаки были. Где они теперь? Большинство вместе с хозяевами подохли.
– Так они сами сдохли.
– А кто будет проверять? Продемонстрируешь россыпь собачьих костей и все. Скажешь - сожгли, чтоб не распространять заразу.
– А кто те кости собирать будет?
– Б...ь! Да мы, кто ж еще-то... Мы соберем, и вам принесем на блюдечке. Выкладывайте композиции, какие вам понадобятся... Патроны-то дашь?
– Сколько ты хочешь?
– явно уже уступая спросил Длинный.
– По рожку с каждого ствола. 120 штук.
– Что-о-о?
– в неподдельном изумлении вытаращил глаза князевец.
– Да ты охренел! Да за четыре рожка патронов нас самих тут похоронят.