Из двух зол
Шрифт:
– А-а-а, – понимающе кивнула Варя, хотя первый раз слышала о таком странном способе определить, созрело ли растение.
– И что, этот Чукус сырым едят или варить нужно?
Эрвин поглядел на Варвару с удивлением:
– Чукус ядовит.
– Хочешь кого-то отравить? – сострила Варя.
Вопрос вырвался у неё непроизвольно. Она не хотела подтрунивать над принцем, но, с другой стороны, зачем такие подозрительные растения выращивать?
– Настоящий яд из него сделать нельзя. Не настолько Чукус ядовит.
– И есть Чукус нельзя, но и отравить им нельзя. Бесполезное растение, – усмехнулась
Принц промолчал. Продолжил сосредоточенно мерить циркулем расстояния между сучками.
– Нет, правда, для чего тебе нужен этот Чукус?
Вообще-то Варя пришла поговорить не о ботанике, а совсем на другую тему. Но диковинное растение, а, точнее, интерес Эрвина к нему, распалил её любопытство.
Принц на секунду оторвался от работы и внимательно посмотрел Варваре в глаза:
– Адриану не выдашь?
– Конечно, нет, – не задумываясь, пообещала Варя.
Как она может сдать застенчивого химика-экспериментатора Адриану, если тот не уважает интересы брата, и вообще считает его больным.
– Сок Чукуса я использую для приготовления одного препарата, который необходим животным в нашем зверинце.
– Лисам?
– Да.
– Подожди, зачем им препарат на основе ядовитого растения? – напряглась Варя.
– Это препарат, который подавляет тоску по дому, по родным местам. Без него животные будут несчастны. Их всех подобрали в лесу, а теперь им приходится жить совсем в другом месте.
– Но вольер достаточно просторен…
– Но всё равно это не их дом.
– То есть ты травишь животных, основываясь на каких-то странных идеях? – возмутилась Варя.
– Вот так же считает и брат, – грустно констатировал Эрвин. – Адриан полагает, что испытываю на лисах опасные вещества. Но это не так. Я бы никогда не дал препарат животным, если бы не был уверен в его безвредности и эффективности.
– Но откуда уверенность?
– Проверял на себе.
Варя смотрела на Эрвина широко раскрытыми глазами. Кажется, она начала понимать, почему родственники считают его не совсем нормальным. Нет, он, конечно, добрый парень. Очень добрый. Любит животных. Пытается им помочь, пусть даже очень сомнительным способом. Но вот его патологическая страсть проверять синтезированные препараты на себе, совсем уж выходила за рамки разумного. Всё ж таки обычно учёные действуют с точностью до наоборот: сначала испытывают препараты на животных, а уж потом дают их людям.
– Эрвин, – мягко начала Варя. – Ты поступаешь не совсем… правильно…
Взгляд принца стал очень грустным:
– Всё-таки выдашь Адриану.
– Нет. Раз пообещала, не выдам. Но послушай, тебе надо перестать давать всякие сомнительные препараты лисам, и уж тем более принимать самому.
– Они не сомнительные. Они безвредные и эффективные, – упрямо повторил Эрвин.
– Включи логику, – возразила Варя. – Как ты мог это проверить? Ну, безвредность – ладно, но эффективность? Как ты мог убедиться, что они подавляют тоску по родным местам, если ты и так дома?
Эрвин стал ещё мрачнее:
– Это сложно объяснить.
После этих слов снова вернулся к работе. Сделав ещё пару замеров циркулем, отложил его в сторону. А затем взял секатор и срезал большую часть стебля Чукуса.
Варвара
Но зато Варвара догадалась поинтересоваться кое о чём другом. Она сообразила, что богатые познания принца в ботанике, могут пригодиться, чтобы разгадать загадку с открытки Джареда. Но будет ли Эрвин с охотой отвечать на вопросы? Было заметно, что он немного расстроен нотацией, которую только что пришлось выслушать. Его задело, что собеседница ему не доверяет, но Варя понадеялась: на любимую тему принц говорить не откажется.
– Эрвин, не знаешь, случайно, как называется растение с голубенькими соцветиями в виде метёлок. Такое невзрачненькое. Листики меленькие. Может у тебя в оранжерее растёт?
– Имеешь в виду мелацию душистую?
Какой запах источает цветок, Варя понятия не имела. Душистый он или не душистый, по открытке понять было не возможно. Но приятный аромат растений объяснял бы, зачем их добавляют в букеты, не смотря на непрезентабельный вид. Поэтому кивнула:
– Да, мелация.
– А зачем её выращивать в оранжерее? – улыбнулся Эрвин. – Она и под открытым небом прекрасно растёт.
– Где, например?
– Да везде, – пожал плечами принц.
– Но на территории резиденция я её не видела.
– Почему. Есть пара кустов.
– Покажешь? Хотела нарвать немного для букета.
– Могу показать. Только… – Эрвин усмехнулся, – если рвать, надо идти вечером, когда стемнеет.
– Почему?
– Растёт под окнами у Конрада.
– Это ваш вездесущий управляющий?
– Да. Если заметит, что обрывают ветки с его любимого куста, то…
– Уши надерёт? – рассмеялась Варя.
– Нет, конечно. Невесте принца он даже замечание сделать не решиться. Но…
– Но будет много пересудов, что Юнивеция безобразничала: топталась по газонам и ломала кусты, чем портила идеальную красоту придворцового парка.
– Что-то вроде того, – улыбнулся Эрвин.
– Ладно, значит, пойдём под покровом ночи, – заговорщицки шепнула Варвара.
Её устраивало, что на вечер намечается маленькое хулиганское приключение. Оно идеально вписывалось в разработанный план.
– Хорошо, – не стал возражать Эрвин, хоть у Вари и были опасения, что откажется.
Если верить всему, что про принца говорят, можно предположить, что он терпеть не может любые авантюры, даже такие невинные.
– Ладно, тогда до вечера, – поспешила попрощаться Варя, пока Эрвин не передумал.