Из ниоткуда в никуда
Шрифт:
Мара подмигнула и чуть заметно показала язык. Большинство просто поздравляли с разной степенью изящества и красноречия. Бони, выбрав время, когда вокруг Сварога стало относительно пустовато, подтащил за локоть Паколета и наставительно сказал:
— Еще раз поблагодари командира. А то по-прежнему бы в Равене гусей тырил и кошельки стриг.
Князь Гарайла, едва отбарабанив положенные поздравления, шепотком поинтересовался, не близится ли какой войны, а то со Святой Землей получается какая-то глупая волокита. Сварог заверил его, что кое-что намечается, но это пока страшный секрет, улыбнулся сияющему Интагару и неторопливо продолжал обход гостей.
На его счастье, снова подкрался Элвар, легонько подтолкнул в поясницу и шепотом посоветовал:
— Вот теперь жениху пора поинтересоваться, как у невесты обстоит с платьем… Вон в тот коридор…
Сварог прошел в боковой коридор, остановился перед чуточку приоткрытой дверью, за которой лязгали ножницы, щелкали щипцы для завивки и доносились те патетически-деловитые голоса женщин, какими они обычно разговаривают о всяких пустяках. Послышался наставительный голос супруги Диамер-Сонирила:
— Вита, родная, но нужно же немного поплакать… Хотя бы пару слезинок, в конце концов, старинная традиция…
Вслед раздался чуточку дрожавший от робости голос мельничихи:
— И печальную бы песню спеть, ваше императорское высочество… Чтобы — к счастью…
— Полагаете, милочка? — раздался ничуть не спесивый голос принцессы.
— Уж, это непременно, ваше императорское высочество. У нас в Каталауне завсегда… И никому во вред не пошло…
— А действительно, я что-то такое помню, — вмешалась Томи. — Чтобы — к счастью… Знаете что-нибудь подходящее, Тальфри?
— Ну, еще бы, госпожа маркиза! Сколько раз на свадьбах… Его величество не даст соврать…
И тут же она завела высоким, чистым голосом, порой исполнявшимся столь щемящей тоски, что у Сварога, так и торчавшего глупо под дверями, мороз пробегал по коже:
— Скользкий снег хрустит, сани вдаль бегут, а в санях к венцу милую везут, а идет к венцу не добром она, волею чужою замуж отдана. Если б я сейчас превратился в снег — я бы задержал этих санок бег…«Черт знает, что такое, — сердито подумал Сварог. — Традиции у них, понимаете ли… С печальными песнями, да еще и слез требуют…» Мельничиха пела, вкладывая всю душу:
— Я бы их в сугроб вывалил сейчас, обнял бы ее я в последний раз. Обнял бы ее и к груди прижал, этот нежный рот вновь поцеловал, чтоб любовь ее растопила снег, чтоб растаял я и пропал навек…Когда песня кончилась, послышался тихий, словно бы чуточку удрученный голос Яны:
— Так вы меня и в самом деле до слез доведете…
— Хотя бы парочку! — с энтузиазмом воскликнула веселушка-принцесса. — Согласно традициям! Уж как рыдала ваша матушка, хотя у нее с вашим отцом была настоящая большая любовь… Чтобы к счастью…
Решив,
— А у вас тут какие дела, господин жених? Мы ведь с вами сейчас не на службе?
— Никоим образом, — ответил Сварог, немного ошеломленный этим напором. — Совсем наоборот.
— Вот и нечего вам тут болтаться! — воинственно выпалила Томи, загораживая дорогу. — Не мешок из дерюги мастерим, а платье невесте приводим в полный порядок! Придет время, позовут! — Повернулась и вошла в комнату, не озаботившись плотно прикрыть за собой дверь. В комнате клацали ножницы, деловито переговаривались женщины, потом уже Томи звонким печальным голосом затянула:
— Говорите, я молчу! Все припомните обиды и нахмуритесь для вида, мою руку не допустите к плечу. Говорите, говорите, я молчу…Сварог растерянно потоптался в узком коридоре — весь в синем бархате, золотых позументах и бриллиантах, с желтым пучком жениховских лент на плече. В комнате пели уже хором:
— Говорите, я молчу! Как уверенно вы лжете… Что же, вы себя спасете, я одна по всем долгам плачу. Говорите, говорите, я молчу… Говорите, я молчу! Вас тихонечко жалею, оправдаться не умею, а вернее — не должна. И не хочу. «Замолчите!» — молча я кричу…Он вышел в коридор, но не стал приближаться к залу, где слышались веселые разговоры и смех. Показавшийся оттуда принц Элвар с большим знанием дела спросил:
— Не пускают?
Сварог кивнул.
— Дело знакомое, — сказал Элвар. — Пока пуговку не перешьют десять раз, не успокоятся… Кто это все только выдумал… — воровато оглянувшись, он увлек Сварога в глубь коридора, подальше от гостей, извлек из кармана плоскую серебряную фляжку с великолепной чеканкой, изображавшей охотничьи сцены, по его привычкам сущий наперсточек. — Вот тут и стаканчик удобный получается, если колпачок свинтить… Традиции для того и есть, чтобы их нарушали… Ну-ка, для смелости!
Сварог, недолго думая, взял стаканчик и хватил хорошего келимаса (видимо, по случаю торжества принц отказался пока от любимой самогонки). Принц, никогда и не выставлявший себя знатоком хороших манер, прикончил остальное прямо из горлышка. Неподалеку прохаживался Мяус, бросая на Сварога недвусмысленные взгляды.
— Извините, принц, — сказал Сварог и отошел к своему министру полиции.
Ловко взобравшись по портьере так, что их головы оказались на одном уровне, Мяус тихо сообщил:
— Все перепроверено. Наши защитные поля удержат любой ядерный взрыв, мало того, не дадут ему совершиться… Государь, могу я задать не относящийся к делу вопрос?