Из огня да в адское полымя!
Шрифт:
В ответ беззвучно открытый рот и тишина. Значит нету.
– Возить надо с собой. А еще комиссар госбезопасности первого ранга называется. Нехорошо батенька.
– Шествую мимо бортового стрелка к скамейке. Снова ложусь на нее, попутно подложив под голову рюкзак. Он хоть и жесткий, но на роль временной подушки сойдет.
– Слышь парень в шлемпусе! Когда в следующий раз появятся фрицы, ты меня тихонько разбуди и не пинайся ногами, а то в воздухе закопаю. Шпакойной ночи.
Надо восстановить ману. Закрываю глаза. Очень сильно надеюсь, что в следующий раз будить будут уже на земле. Сладко и широко зеваю. По телу проходит приятная дрожь...
11 глава
За стеклом проносятся здания, люди идущие по своим делам и редкие машины. Все куда-то идут. Москва. Прислонившись к дверце, смотрю на жизнь столицы огромной страны. Впервые здесь, что в этом мире, что в своем. В сторону отодвинута черная занавеска, исполняющая роль тонировки. Правда, майор НКГБ, сидящий на переднем пассажирском сиденье 'эмочки' (приклеилось, ведь машина тоже черная) говорил, что данное действие запрещено по правилам секретности. Но мне глубоко по барабану на него и его секретность. Причем он рискнул сказать это сказать лесному эльфу имеющему при себе два пистолета, четыре
Серое небо накрапывающий дождик и воздушная тревога сегодняшней ночью не способствуют хорошему настроению. Огненный шар размером с мой кулак, сунутый вперед, разом отмел все возражения у представителя власти. Да так что от неожиданности водитель чуть не врезался в полуторку. Пришлось резко открыть дверь, чтобы выбросить опасную магическую игрушку. Огнешар по высокой траектории ушел в воздух, а через минуту машину тормознул милицейский патруль.
Просто парням в форме стала интересна запущенная из автомобиля 'ракета'. Наверняка подумали, что вон в той подозрительной машине с занавешенными окнами находится корректировщик подавший сигнал фашистским бомбардировщикам. Конечно майорская 'ксива' разрулила ситуацию, но этот факт добавил пассажиру некоторую толику веселья.
Стекла в проплывающих мимо жилых домах заклеены бумажными лентами крест-накрест и изнутри занавешены материей. Светомаскировка. От взрывной волны 'крестики' понятное дело не защитят, а лишь незначительно сократят количество осколков от разбившегося стекла. Окна в магазинах закрыты деревянными щитами и мешками с песком. Встречаются разрушенные здания. Левый висок касается холодного стекла, по которому распространяется вибрация. Воскрешаю в памяти события прошедших дней...
Ранним вечером серьезно покоцанный Ли-2Д лихо приземлился на неизвестный аэродром. В полете сильно поддувало. Тут же на полосу выкатился конвой из трех 'эмочек'. В пути на наш транспорт налетели еще два ганса, одного из которых Коля-пулеметчик всё-таки сбил, расстреляв по немцу весь боекомплект. Огромная нечеловеческая благодарность мозгу в голове второго вражеского пилота решившего, что отправляться вслед за своим ведущим дурной тон. Если бы он только знал, что у мишени закончились патроны, то так просто бы не отвернул. Повезло еще в том, что никого не задело шальными пулями. В общем погрузились мы впятером в тачки и поехали на кудыкину гору. Перед отъездом Меркулов приказал одному особисту взять с экипажа нашего воздушного судна подписки о не разглашении. Через полчаса мини-колонна добралась на эту самую кудыкину гору на поверку, оказавшуюся охраняемой двухэтажной дачей с участком земли. Заселились, перезнакомились с охранниками, разожгли камин фаерболом, сготовили на скорую руку ужин, комиссара госбезопасности напоили 'красной смертью' - действительно, что русскому хорошо, то немцу капут в квадрате, выгнали его, так что он сам не понял, что его выгнали, прощаясь, попросили прислать портного, чтобы заказать ему одежду для Хитоми, ведь не ходить же ей всё время в камуфляже.
На следующее утра приехал Меркулов в сопровождении серьезного мужика с зачесанными назад волосами и портным-евреем. Жалующийся на головную боль и обильные глюки комиссар представил своего спутника как Павла Анатольевича Судоплатова опять же известного мне по книгам. В двух бутылках получил водку за сбитые самолеты. Потом кому-нибудь сбагрю. Затем портной снял мерку с 'сестренки', получил ценные указания насчет будущей одежды вместе с задатком (если честно предпочел бы не платить, рожа у него не хорошая была) и уехал с подлеченным Всеволодом Николаевичем. Кстати пока я его лечил, Сион скачал из памяти эти самые глюки. Обещал потом показать. Только 'товарищ Андрей' остался. Главный диверсант СССР интересовался действиями дивизии на оккупированной территории, моим снаряжением, оптическими, лазерными и коллиматорными прицелами, потом мы под его руководством начали чистить оружие и завтракать обмениваясь шутками и анекдотами. Поинтересовался у него о том, под каким названием проходило дело моей 'дивизии'. Тот сказал, что это информация под грифом 'совершенно секретно'. Вежливо попросил, пообещав рассказать что-нибудь интересное из боевого прошлого. Судоплатов немного поломался, но рассказал. Оказалось, что большевики решили не париться и назвали его просто - 'Звезда'. Как же мужик удивился, когда узнал, что Хитоми завалила триста пятьдесят восемь фашистов. Показали ему видео боевых действий. Утро незаметно перетекло в полдень. Примчался какой-то лейтенант сообщивший последние новости: немцы прорвали Брянский фронт и закончилась Московская конференция представителей СССР и 'заклятых друзей' по поводу военных поставок. А потом наступила скука. Она шаталась по даче где-то час, пока из рюкзака не появился пневматический Глок-17. При взгляде на него голова заработала в правильном направлении. Тут же были вытащены остальные волыны, а Судоплатов оценив 'привод' позвал в дом охранников. Проведя краткий практический инструктаж по использованию страйкбольного оружия я предложил поиграть 'войнушку' на спор. НКВД против 'Пылающей Звезды'. Противники в случае проигрыша согласились выпить 'красной смерти', а в случае своей победы получить в собственность продемонстрированные трофейные немецкие 'вальтеры' с лазерными прицелами. Объяснил им правила боя и победы: попадание 'клюквой' в любую часть тела считается убийством, бой ведется до окончания боекомплекта у бойцов, а когда он закончится, начнется подсчет фрагов ориентируясь на честность комбатантов. У кого больше тот и победил. Расхватали заряженные приводы и запасы 'клюквы', забили её в пустые обоймы. Себе взял тот самый Глок-17 и АК-47 с тактической рукояткой, лазерным и коллиматорным прицелами. Правда 'Андрей' заявил, что численное превосходство на стороне команды НКВД, мол нас десять, а вас всего четверо причем один ребенок десяти лет и так нечестно. Наивный диверсант. Их и правда десять здоровых мужиков, а мы слаженный квад прошедший дорогу от белорусских до подмосковных лесов. Конечно, я ему так не сказал, чтобы не напрягать человека раньше времени. Ну, мы разбежались по разные стороны дачи. Голосом подал сигнал о начале. Понеслась войнушка. Особисты стартовали от подъездных ворот как 'кэтэшники' из 'контры'. Воздух наполнился щелканьем 'приводов'. Когда под вечер привезли еврея с платьем, расстроенные Судоплатов и Ко допивали пятый литр 'краснухи'. Мужики проигрались в пух и прах с огромным разрывом в счете. Как обычно отличилась наша снайперша наставившая синяков 'противнику'. Даче и прилагающемуся имуществу же оказался необходим некоторый ремонт: в доме и в машинах были разбиты все стекла, перебита куча посуды (вели бой в помещениях), а та которая разбиться не могла, обзавелась приличным количеством вмятин, частично пробиты двери (электроприводы то прокачанные были, если честно даже не знаю какая у них сейчас скорость полета пули), испортилась мебель и прочее, прочее, прочее. Забрав у портного платье внимательно осмотрел одежду, вручил еврею остальные деньги и выпроводил за пределы дачи, дав напутственную очередь из 'калаша' ему в спину. Как же он бежал. Ведь смухлевал же зараза, платье оказалось б/у только чуточку подшитое. Посмеялись. Павел Анатольевич похлопал 'эмочку' по крыше и сказал ей, что разберется с сыном всеми гонимого народа рискнувшего обмануть такого хорошего человека и командира (своя расовую принадлежность я ему не озвучивал). Затем предложили Хитоми переодеться в привезенное платье. Переоделась. Позвала меня. Посмотрел, поколдовал с помощью подручных средств над прической перед разбитым зеркалом, всучил М14 FM с лазерным и оптическим прицелами и вывел на обозрение публике. Глюкануто-поддатые особисты застыли в офигевании когда на пороге комнаты с камином появилась готик-лолита со снайперской винтовкой в руках. Реализовавшаяся мечта того педобира из лесного глюка. Японка немножко по позировала наставляя на всех свое оружие и все пошли спать. Точнее пошла, спать только наш набегавшийся за день квад. Охранники и Судоплатов уснули там, где сидели или стояли. Хорошо повеселились. Была воздушная тревога опять же разбудившая только нас.
Утро 2 октября встретило нас похмельными стонами особистов. Подлечил их, получил множественные устные благодарности и узнал что так хреново мужикам еще не было, поведал диверсанту о глюках посетивших его вчера и начал готовить завтрак. Задумался. Спалил завтрак. Матюгнулся. Был выпровожен прочь готичной лолитой напоследок ткнувшей в спину прикладом винтовки. Малая жжет. Да и со сковородой ловко обращается. Девчонка всё-таки приготовила завтрак состоящий из жареной картошки и соленых огурцов. Позавтракав, начали приводить государственную собственность в порядок. Были прерваны появлением машины с майором НКГБ сообщившим Судоплатову о том, что меня приглашают в Кремль на разговор. Круто. Неправдоподобно быстро они решили. В книжках подолгу тянули, изучали и лишь уверившись в полной лояльности человека, допускали его к Сталину. Оказалось, что до нас пытались дозвониться, но не преуспели в этом, телефон молчал. Проверили. Нашли телефон. Действительно молчит. Подули в трубку. Молчит. Даже не говорит что мы 'вне зоны доступа'. Последовательная проверка и расследование показали, что кто-то разорвал провод в пяти местах. Поинтересовался личность саботажника у Сиона. Меч указал на Анатольича, сказав, что он перегрыз связь. Передал слова литринового друга 'саботажнику и диверсанту'. Долго смеялись всей чесной компанией представляя данную картину. Судоплатов прилюдно поклялся, что больше в рот не возьмет ни капли 'красной смерти'. Собрался для поездки надев все элементы экипировки. Мне сказали, что в таком виде нельзя заявляться к товарищу Сталину. Оглядел себя. Эквип в дырках. Предложили форму лейтенанта НКВД. Послал всех куда подальше. Хрен я надену стрёмные синие галифе. К тому же если придется резко сваливать мой прикид больше подойдет. Залез на заднее сиденье 'эмочки' 'тонированной' чёрной тканью. Поехали...
Хммм... Пока вспоминал прошлое машина въехала на Красную площадь. На ней еще нет толп туристов фоткающих местные красоты. Но они сейчас скрыты под серой тканью. Всмысле красоты, а не туристы. Трясет. Брусчатка мать её за ногу. Проехали мимо мавзолея, в котором поселился вечно молодой Ленин. Замечательно смотрится на фоне красных зубчатых стен. От самого мавзолея веет странными эманациями, похожими на эманации смерти. Призрак Ильича или коммунизма? Ладно, попозже разберемся. Дождь активно капает. 'Эмочка' вкатилась под арку. Остановилась перед шлагбаумом. Майор показал документы бойцу караула и тот открыл проезд. Едем дальше. Чисто автоматически погладил литриновую бронепластину рюкзака.
Драндулет окончательно остановился возле трехэтажного здания в моем мире известного как первый президентский корпус. Узнал его по куполу. Внешне корпус похож на треугольник с шесть углами. Двери открываются, транспорт дальше не идет. Вылезаю из машины. Подставив под капли воды лицо достаю рюкзак. Надеваю его. Вместе с майором идем к лестнице. Возле двери два бойца кремлевского гарнизона на карауле. Поднимаемся по ступенькам. Нижние края плаща подметают мокрую лестницу. Гэбэшник открывает дверь, жестом предлагая пройти первым. Издевается? Мало ему было фаербола? Могу устроить что-нибудь покруче. Захожу. Под ногами паркет светлого дерева.Внутри освещенный зал с белыми колоннами, двумя коридорами и встречающая делегация охраны. Во главе нее мужик с генеральскими знаками отличия. Понятно. Больше некому. Николай Сидорович Власик, начальник личной охраны Усатого. Оглядывает меня с ног до головы.
– Сдайте, пожалуйста, оружие.
– Говорит генерал. Приятный у него голос. Вежливый. Извини.
– А зачем? Сейчас война и без оружия опасно ходить. Вдруг враги нагрянут.
– Задорно улыбаюсь.
Лицо Власика изменилось. Добавилось жесткости.
– Сдайте, пожалуйста, оружие.
– Теперь в голосе зазвучала сталь.
– Слушай, генерал, я не собираюсь убивать твоего начальника. Если бы хотел, замочил бы в первый же день своего пребывания в Москве...
Человек напрягся, рука потянулась к кобуре. Продолжаю:
– Меня другая мишень дожидается, может, знаешь её.
– Показал свою мишень приложив два пальца левой руки к участку кожи под носом и вытянув правую руку вперед.
– Мне по барабану на Сталина, мне нужна жизнь Гитлера. Клянусь жизнью, что не буду использовать оружие против Хозяина. Ну, так пропустишь меня или мне придется пройти самому по вашим разорванным трупам? Решай генерал...
Руки перемещаются в карманы. На лице главного телохранителя отразилась внутренняя борьба на классическую тему: 'быть или не быть вот в чем вопрос?' Жду. От нетерпения качая головой как свихнувшийся маятник. Думай быстрее человек не на базаре. На лбу генерала появились капельки пота. Волнуется. Сверлит меня взглядом. А ведь это так легко. Телохранители стоят компактно. Один 'рёв' и можно убирать пепел. Или бросок куная с последующей стрельбой из пистолетов. Или рывком с катаной. Дальнейшее убийство главных лиц государства привело бы к возможному поражению в войне. Но пробовать не стану, слишком неинтересно.