Из рода Бурого Медведя. Том 4
Шрифт:
Но увы… Збигнев резко отскочил назад и пятясь стал посылать в меня огненные шары. От двух я увернулся, сам не знаю как, но третий, взбив промёрзшую землю подо мной, залетел под ноги. Защита! Меня сбило с ног! Крошки земли и камней, дым застлавший на секунду глаза.
Вскочив, я тут же получил новый удар магией. Огненные стрелы… У меня осталось три процента манны! Чёрт побери! Я кинулся вперёд на него, извлекая меч. «Инфо» показало что у него тоже маленький запас магии. Всего шесть процентов. Но шесть это в два раза больше чем три у меня!
Я рванул на него. Целясь мечом в глотку.
Я понял что долго так не протяну, он явно лучше меня в фехтовании.
Я махнул мечом в его сторону. Он опять отбил — искры, звон стали! Потом парировал. Его губы были плотно сжаты, а сам он побелеем от злости. Над моей головой просвистел клинок, с бешенной скоростью разрезая воздух. Мне показалось что он срезал немного волос! В ярости я сделал резкий рывок вперёд и попытался достать его быстрым силовым ударом в районе рёбер… Он поднырнул под меч и оказался за спиной! Умудрился как-то гад! Я выдохнул…
Была не была!
И извлёк Огненный клинок. В глазах потемнело. Но я успел махнув им за спину, не глядя. Я надеялся что смогу его хотя бы ранить, прежде чем окончательно потеряю сознание.
Но вышло иначе…
Я потерял сознание.
Лёжа почему-то на боку, я с трудом открыл глаза. Через лес ног столпившихся над Збигнева, я кое как разглядел, что тело его в районе груди разрезано на две части. И что его пытаются «сшить» целители, магическим путём…
Я опять закрыл глаза. Сил встать не было. Меня кто-то поднял под руки и куда-то потащил. Носки ботинок цеплялись за мёрзлую землю, ноги обезволили, но мне было всё равно. Неужели я истратил так много, что даже не могу двигаться самостоятельно?
Победу на выборах главы рода в итоге признали за мной. При том два раза — один по голосованию, второй — по факту победы в «бою правды».
Фёдор продолжил быть фактическим главой рода, и юридически исполняющим обязанности.
Глава 75. Новые союзники и другие дела
К концу марта на одной из смен, мне подошли и сказали, что бы я немедленно поехал в головной офис. Там сообщили, что я должен отправиться в какую-то поездку, в командировку на Урал. Зачем и почему нам не объяснили, но я сразу понял что речь о Переходе. Наставник меня давно предупредил. Не подав виду, я просто кивнул и следующим утром рассказал всё Никите. Который на завтра ночью должен был созвать совет, где предстояло собрать нашу армию…
Второй человек кому я лично сообщил о грядущей поездке была Маша. Мы стояли с ней возле кафе. В тот день было плюс пять и ясное небо, хотя утром прошёл дождь. Мостовая, выложенная камнями, блестела от влаги в лучах солнца.
— Почему ты мне раньше не сказал, что уже скоро уезжаешь в Переход?! — возмутилась она. Лицо её было таким, словно я решил её бросить при самых вероломных обстоятельствам, например с ребёнком и без копейки денег. — Не могу поверить, что ты скрывал это от меня!
— Чего ты так возмущаешься, — удивился я. — Я же сказал, вот мы едем… я сам узнал только вчера.
— Я еду с вами, — решительно заявила она, вставив руки в бока.
— Посмотрим, — сказал я, пройдя немного дальше.
Она обогнала меня и, заглянув в глаза, сказала:
— «Посмотрим» ты сказал в прошлый раз, когда было ещё точно неизвестно. А теперь ты точно знаешь что вы туда пойдёте и ты мне опять говоришь «Посмотрим». Сказал бы сразу: «Я тебя не возьму, я обманщик, и не планировал тебя никуда брать!»
Она резко отвернулась и куда-то от меня пошла.
А-а-а! Да что такое, только этого не хватало, перед самым походом. Конечно я не хотел её туда брать, потому что там скорее всего опасно. Не хотел, но понимал что взять её придётся…
— Стой! — крикнул я и побежал за ней. Догнав я сразу выпалил: — Да идёшь ты, идёшь! Просто я ещё не знал как мы это сделаем, где мы состыкуемся, я же сперва иду с трестом… отдельно.
— Мне уже не интересно. Я никуда не поеду! — сказал она, плотно сжав губы и ускорила шаг. — Возьми Лизу с собой и или как её там, дочь мужа твоей мамы… Инессу возьми, вот!
Кротов конечно ещё не был мужем моей мамы, но тогда был не тот случай, что бы я цеплялся к словам.
— Ну хватит! — догнал я её и схватил за руку. — Ты идёшь! Чего тебе ещё надо?!
— Надо было не кормить меня завтраками и «посмотрелками»!
— Ну Маш! — взмолился я. — Ну прекрати!
Она ещё немного прошла быстрым шагом от меня, потом замерла, повернула голову и сказала с улыбкой:
— Ладно… я тебя прощаю.
Немного стерва это хорошо, это даёт отношениями остроту. Главное что бы немного…
— Твоя стервозность мне нравится! — выпалил я и прикусил язык.
Глаза Маши широко раскрылись.
— Что?! — возмутилась она. Но потом она смягчилась и казала: — Дурачок ты мой, спутал слово «капризная» со «стервозной». Так уж и быть и за это прощаю…
Я?! Может и спутал, потому что это похоже.
— Извини, — сказал я. — Это похоже, вот я ляпнул.
— Ага, похоже, — сказала она без тени улыбки. — Так же как слова упорный и упрямый, так же как блуждать и блудить. Представь что ты скажешь девушке, то есть мне: «где ты блудила» вместо «где ты блуждала?»
— Я же так не сказал! — возмутился я
— Почти сказал. Одно из определений стервозности это распутство… только матом, не говоря уже о таких словах как «сволочной» и «плохой».
— О боже, — не выдержал. — Ты сегодня что в плохом настроении? Не с той ноги встала?
— А потому что нечего было!..., — гневно выпалила она.
— Что нечего?
— Потому что ты кормил меня посмотрелками. «Посмотрим и посмотрим».Ладно, забудь, я… мне уже хорошо, — она улыбнулась тёплому солнцу и внезапно поцеловала меня в губы.
А затем побежала, крикнув:
— Догони!
Я помчался за ней по мостовой отделанной грубыми камнями-булыжниками. Я бежал и бежал за ней, но всё равно отставал. Ветер на скорости ударил в лицо. Запах свеже сваренного кофе и выпечки. Отражение в стеклах бесконечного ряда кафетериев. Пробежав метров двести, я выбился из сил, а она лишь оборачивалась и смеялась. Как-то хитро смеялась. Словно… И не видно что даже устала.