Из туманности Аметиса
Шрифт:
– Сама не знала, сколько же у меня достоинств! – рассмеялась девушка. – Спасибо, друг мой, открыл глаза.
– Обращайтесь! – в том же тоне ответил он.
– Мне с тобой тоже очень легко, – уже серьёзно сказала Даша.
Илья улыбнулся девушке, видно было, что он остался доволен её словами.
После эмоциональной разрядки и некоторых откровений Илья изменил решение и вновь вернулся к своему вопросу:
– Даша, ты серьёзно готова выслушать меня? Сразу говорю, тема странная…
– А мне нравятся странные темы и всё необычное тоже. Всё, что не от мира сего – это ко мне. Смеяться не буду, и не надейся, – то ли в шутку,
– Тебе верю… не знаю – почему, но верю. Самому уже хочется выговориться, а не с кем, не поймёт никто.
– Я пойму, – уже серьёзно ответила Даша. – Можем прогуляться по набережной, там хорошо сейчас, у реки легче делиться сокровенным.
– Принимается, – сразу согласился Вересов, перестраиваясь в крайний ряд для поворота.
Почти сразу Вересов нашёл удачное место для парковки рядом с набережной. Ещё в машине он освободился от тесного галстука, чтобы поскорее отрешиться от суетливого офисного духа. Неспешным шагом они направились вдоль реки, сливаясь с такими же беззаботными людьми, вырвавшимися на свежий воздух из душных кабинетов. Август уже вступил в свою вторую половину, но всё ещё радовал тёплыми солнечными деньками. В последнее время, особенно в этом году в городе участились порывистые ветра, даже до ураганов доходило дело, и вообще, погода стала изменчивой, словно капризная женщина. Илья не понимал причин таких природных сюрпризов и не пытался выяснять, хотя всё замечал. Но сегодня погодка была просто чудесной! Вместе с людьми по набережной прогуливался игривый ветерок, оставляя свои следы на тротуарной плитке и причёсках прохожих. Дышалось удивительно легко! Обменявшись на ходу двумя – тремя фразами по поводу прекрасной погоды и ещё каких-то незначительных мелочей, молодые люди взяли молчаливую паузу, наслаждаясь теплом и ещё несмелой, но уже ощущаемой близостью между ними. Даша впервые распустила при нём свои роскошные русые волосы, они волнами спадали на её грудь и спину, придавая её милому лицу и стройной фигурке особую прелесть. Девушка казалась ему сказочной феей, осчастливившей его своим неожиданным появлением в этом мире. Он украдкой любовался Дашей и не спешил нарушить молчание, чтобы не вспугнуть словами это необъяснимое, прекрасное ощущение.
– Илья, ты хотел мне что-то рассказать? – наконец произнесла Даша.
– Да, Дашенька, да… как не откладывай, всё равно придётся, коль обещал, – задумчиво ответил он. – Ели хочешь, присядем где-нибудь.
– Можно спуститься на нижнюю набережную поближе к воде, там бордюрчики есть, – предложила девушка.
– Веди, моя таинственная нимфа, я в твоей власти.
С озорной улыбкой девушка взяла его за руку и потянула за собой вниз по ступенькам.
Расположившись рядом на гранитном бордюре возле самой воды, они пару минут наблюдали за спокойным течением реки. А потом Илья начал свой рассказ, стараясь припомнить все детали своего сновидения. Дарья слушала очень внимательно, не перебивая, лишь ободряя его кивками головы.
Закончив свою «исповедь», Вересов обратился к девушке:
– Даш, такого странного сна я ещё не видел, всегда как-то всё по инерции течёт, и довольно туманно, картинки сами собой меняются, а тут будто высветили сцену, специально сфокусировали на вопросах и ответах… Что скажешь?
Выдержав паузу, девушка произнесла:
– Знаешь, кажется, я поняла, о чём тебя спрашивал голос…
– Ну и? Не томи, Даша!
– Это не просто объяснить, но я попытаюсь… А хочешь, проведём небольшой эксперимент, для большей образности? – заинтриговала его девушка.
– Эксперимент? Ну-у, если для дела…
– Именно для дела, – заверила его Даша.
– Лишь бы не пропасть на неведомых дорожках в стране невиданных зверей, – усмехнулся Илья.
– Не пропадёшь. А если всё-таки… верну, даже не сомневайся, я же волшебница, – с трудом сохраняя серьёзное лицо, сказала девушка.
– Ну, тогда я спокоен, говори условия.
– Условия несложные. Илья, погляди на свою жизнь как бы со стороны, просто как свидетель или наблюдатель, вглядись в каждый жизненный сюжет и увидь там свою роль, просмотри свои мысли, чувства, желания… Что ты о них сможешь сказать, что ощутишь там?
– Всю жизнь, что ли смотреть? Прямо сейчас? Даша, так и до зимы можно просидеть.
– Нет, до зимы не надо, а то замёрзнем, – блеснули смешинки в глазах Даши, – всё куда проще.
В ожидании продолжения Илья неотрывно глядел на девушку.
– Возьми хотя бы сегодняшний день, разбей его на самые важные фрагменты и переживи в ощущениях со всеми контрастами, – уже серьёзно сориентировала его Дарья.
– Хм… не совсем тема вырисовывается, но ладно, поломаем мозги, – не стал спорить Вересов, углубляясь в свои воспоминания.
Мысли унесли его к началу рабочего дня, и он попытался выделить самые заметные картины своей дневной жизни.
Самыми переживаемыми за весь день оказались – встреча с Полонской и позже телефонный разговор с Ритой и Катюшей.
В сюжете с Викторией ему довелось пережить двойственные ощущения, на Илью вновь нахлынул огонь её неистовой страсти, он казался обжигающим и в то же время каким-то душным, навязчивым, он будто вязал его чувства, его волю и не давал им свободы. Илья чувствовал себя пленником, потерявшим рассудок, пока не сказал – нет. Затем он примерил на себя гнев Викиной обиды, это ощущение уже сжимало, холодило его сердце, сдавливало своей колючей хваткой. А после разговора с родными, особенно с Катюшей, от сердца как-то отлегло, стало теплей и светлей внутри.
Разница просто поразила Вересова, он словно вновь побывал в недавней реальности. Скоротечный обмен взглядами с наблюдавшей за ними Полонской тоже зацепил его, видимо, в эти секунды женщина поливала его не самыми цензурными выражениями. Ну, а ощущения на набережной и вспоминать не пришлось, они были свежи в его памяти.
– Да уж, поучительный экскурс в себя, да, – произнёс Вересов, встряхиваясь от пережитых ощущений. – Но в чём мораль, Даша?
– А ты ещё не понял?
– Не совсем, подтолкни неуча.
– Хорошо, мой добрый шутник… представь, что в каждом из этих эпизодов на центральном месте был ты, события вращались вокруг тебя, и невольно вовлекали в свою игру. В одной сценке ты соглашался на какую-то роль, она захватывала твои мысли, чувства, порождала определённые переживания, а потом обстоятельства менялись, и ты принимал другие правила игры. Вижу, ты и сам это прочувствовал… Правда?
– Угу, всё как в жизни…
– Так вот, остаётся понять, кто играл все эти роли, кто переживал их в себе. Роли разные, а исполнитель-то один. Это всё равно, что глядеть на своё отражение в зеркале, оно может улыбнуться тебе, а может и язык показать или противную гримасу скорчить. Кто же там настоящий? Кто ты настоящий? Почувствуй себя.