ИЗ ЗАПИСОК О 1812 ГОДЕ
Шрифт:
ТРЕТЬЕ НАПАДЕНИЕ МАРШАЛОВ
Колонны неприятельские роились в поле, 400 орудий покровительствовали им.
Картечь наших 300 пушек не могла остановить их. Они падали, сжимались и шли! Тогда Багратион ведет все левое крыло в штыки. Сшиблись, освирепели и дрались до упаду! Багратион ранен. Реданты в руках французов. Нансути и Латур несутся, чтобы отсечь левое крыло от средины главной линии нашей.
Каре гвардейские отражают атаку. Бороздин и Кретов, уже раненный, с полками громких имен: Екатеринославским и Орденским кирасирскими, прогоняют тучи неприятельской кавалерии за овраг. Кончились атаки маршалов, и позднее один Ней, исполняя мысль Наполеона, с двумя корпусами пехоты и двумя кавалерии, повел свою огромную атаку на середину нашей линии. Наши колонны встретились, сшиблись и дрались с Неем отчаянно.
Между тем, отражаемый на левом крыле, и это было
Милорадович заменяет Дохтурова, посланного командовать вместо Багратиона, делает приличный обстоятельствам поворот на оси и устраивает, на картечный выстрел, батареи, которые режут продольно потерянный люнет и толпящиеся около него войска французские. Многие и, с первого взгляда, как будто дельно пеняют Наполеону, почему не подкрепил он частных усилий маршалов всеми силами своей гвардии? Конечно, свежие 25 000 могли бы наделать много шуму; но что же осталось бы тогда у Наполеона? Ровно ничего! Пустив гвардию, он бросил бы в роковую чашу судеб последнюю свою лепту. У нас после дела осталось еще не участвовавших в деле 11 батальонов и 6 артиллерийских рот; наши казаки (более 10000) с своим знаменитым атаманом были еще свежи и бодры; в наших двух ополчениях (Московское и Смоленское) можно было насчитать до 20 000. Если бы все это с разных сторон, с одним кличем: "Москва и Россия!" кинулось в общую сечу, бог знает, на чью сторону склонились бы весы правды? Всего вероятнее, могло случиться, что к Москве не дошли бы ни французы, ни русские, а явились бы, под стенами столицы, обломки двух армий, в толпах, пестрых составом и вооружением. Обе армии, если б дошло до крайности, могли разложиться. Но потеря армии, потеря великая, еще не составила бы потери России, которая могла дать новую армию.
И, отступая, мы сближались с нашими средствами, к нашим резервам; а Наполеон?! Пусти он свою гвардию, и сгори эта гвардия в общем разгаре Бородинского пожара, с чем дошел бы он до Москвы и на что мог бы опереться при своих предложениях о мире? Не знаю, что после этого должно сделать: порицать ли Наполеона за его нерешительность или хвалить за благоразумное сбережение резервов. По крайней мере Кутузов в своем приказе накануне Бородина говорит: "Генерал, умевший сберечь свои резервы, еще не побежден!" Не подслушал ли Наполеон этих слов мудрого старца?
И ВОТ УЖЕ 4 ЧАСА ПОПОЛУДНИ!..
В это время Наполеон, производя лично обозрение линий, направляет удар на наш фронт (Une charge de front). Его кавалерия, большею частию латники, несется на нашу пехоту, - и отбита.
В 5 ЧАСОВ ПОПОЛУДНИ
Все наши реданты и большой люнет решительно и уже не в первый раз захвачены. Французы синим шарфом опоясали позицию от Утицы через Семеновское. Но две массы русских войск еще целы: одна на высотах Семеновских, другая за курганом Горецким.
Барклай и Бенигсен, прискакав еще прежде на место разгрома, загнули наше левое крыло крюком, уперли его в лес, таивший в себе ополчение, и тем усилились и обезопасились от дальнейших обходов и новых покушений Нея. А Ней, пока все это происходит, отправляется добывать
Не та ли это атака, о которой Наполеон в 18-м бюллетене говорит: "Император велел повести атаку правым крылом на фронте: сим движением отняли мы 3/4 поля у неприятеля". Войска Нея и наши, уже бежавшие к ним навстречу, сшиблись и расшиблись. Смешанные толпы боролись, резались, уничтожались…
Такое взаимное разрушение продолжалось около двух часов.
УЖЕ БЫЛО 6 ЧАСОВ ВЕЧЕРА
Есть люди, которые стараются доказать, что сражение Бородинское притихло, зачахло, даже, как они выражаются, "замерло" еще в 4 часа пополудни. С того же времени до 9-ти вечера (целых 5 часов!) продолжалась только пушечная пальба. На это да позволено будет сделать несколько вопросов: что ж делали войска, если действовали одни батареи? Что ж делал Наполеон? Согласимся с теми, которые говорят, будто с утра стоял он (в положении бесстрастном), скрестя руки на груди. Но они же сами соглашаются со всеми другими, что в 4 часа пополудни он (Наполеон) лично выехал на линию и обозревал положение дел. Продолжаем вопросы: к чему ж был этот выезд? К чему это обозрение?
Разве он выехал для того, чтобы кончить, а не продолжать? Тогда как сам[8] хотел даже повторить сражение! Если Наполеон (этот оборотливый, деятельный, пылкий воин) не делал ничего, то что ж делали наши? Ужели, под воздушным поединком батарей, полки и дивизии стояли спустя ружья? Нет! Всякий, кто действительно был и варился в кипятке Бородинского сражения, согласится, что не только 5 часов (от 4-х до 9-ти вечера), но и 5-ти часовых четвертей не было совершенно праздного времени в битве, где дрались почти без передышки. Иначе откуда последовала бы такая огромная, с обеих сторон, потеря в людях?.. И зачем Наполеону вдруг прекратить линейное сражение (кроме артиллерии) именно тогда (в 4 часа пополудни), когда он оттеснил (польскими войсками) корпус Тучкова 1-го, овладел через посредство маршалов всеми (так дорого стоившими) редантами Семеновскими, обеспечился на счет левого своего крыла (после попытки Уварова) и имел за собою наш центральный люнет? Наполеон был человек нрава крутого и не имел, кажется, обычая так великодушно останавливаться среди успехов, хотя и не дешево купленных.
Из свода этих вопросов само собою следует, что сражение, в котором умирали тысячи, и после 4-х часов за полдень не замирало и не замерло, а продолжалось, разумеется, с большим или меньшим напором с той или другой стороны. Наполеон и Кутузов не уставали соображать, не переставали действовать. Наполеон направлял атаку (charge de front) серединную. Ней двигался с огромными силами. А что делал Кутузов? Полководцы встретились на одной мысли. Каждый метил своему противнику в грудь!.. Кутузов (и это было позже 4-х часов пополудни), усмотрев, что пехота французская стянута на крылья, а центр неприятеля разжидел и состоял из одной почти кавалерии, предпринял нанести удар на этот центр и нарядил несколько полков пехоты (менее пострадавшей из полков гвардейских) и часть кавалерии для этого дела. Наполеон понял опасность такого предприятия и решился двинуть вперед часть молодой гвардии. Удайся это движение, Кутузов превратил бы свое положение оборонительное в наступательное. Он уже и сделал было попытку к этому, выслав Уварова, которому велел сказать: "Напасть и пропасть, если необходимо!" В то же время к Дохтурову на левое крыло послал своеручную записку карандашом: "Стоять до последней крайности!" Из таких распоряжений, твердых, решительных, видно, что сражение Бородинское было битва на жизнь или на смерть и что прекратить ее могло только одно наступление ночи.
Отчего ж иные пишут: "С 4-х часов пополудни вообще видно было всеобщее изнеможение: выстрелы час от часу редели, и битва замирала"? А между тем сами же говорят далее: "Ночь прекратила сражение; оно кончилось в 9 часов вечера". Я, с своей стороны, никак не мог решиться у 15-часового сражения Бородинского похитить пять часов великих пожертвований и славы! В доказательство, что схватки, и схватки сильные, происходили на линии уже на исходе дня, я предлагаю взглянуть в книгу Любенкова[9]. Сказав: "Уже вечерело", - он продолжает: "Густая колонна французских гренадер, до 5000 с красными распущенными знаменами, музыкою и барабанным боем, как черная громовая туча, неслась прямо на нас. Казалось, ей велено погибнуть или взять нашу батарею". Таких явлений не бывает, когда сражение замерло!