Из жизни домашних животных
Шрифт:
– Круто! – отозвался водитель, - А звать тебя как?
– Николай Безрадостный, - представился я, и добавил, как обычно, - это не псевдоним. Мне с фамилией с детства повезло.
– Безрадостный, говоришь, хм… - водитель, судя по интонации, призадумался, - я мог про тебя слышать? Просто я люблю читать в свободное время, а его у меня предостаточно, как ты и сам понимаешь.
Я сказал, что понимаю, хотя даже не имел и малейшего представления, сколько может быть свободного времени у сотрудника службы такси. Что ещё сказать моему попутчику? Я подумал, и решил немного уточнить:
– Просто я публикуюсь в сети, в группах различных, в интернете… Ну, типа, как сейчас модно. Многие перестали читать бумажную литературу, так что я иду в ногу со временем. Если читаете литературные издания в сети, или ходите по литературным сайтам, то да, могли читать.
–
Сам не знаю почему, но я насторожился. Что-то в его интонации мне не очень понравилось, но я старался отогнать мысли об этом в сторону и снова повернулся в окно. Что ему сказать? Назвать рассказы? Ничего страшного в этом я не видел. Даже если он и слышал где-то про меня, то плохих отзывов и про других писателей хватает, даже более именитых. Я решил проверить, насколько людям известны творческие личности их родного города. Хотя, если честно говорить, то из таких личностей в моём городе я знал только одну, и то это был я сам. Ну не интересовался я таким, что я виноват в этом? Но интерес взял верх. Всё ещё продолжая смотреть в окно и пытаясь не обращать внимания на непонятный запах в машине, я начал называть рассказы:
– Ну, к примеру: «Что вы знаете о людях?», «Ночь в метро», «Из жизни домашних животных», …
В этот момент он перебил меня:
– Что, серьёзно, её написал ты? Про попугая этого? Я читал её. Остальные не помню, может просто название забыл. А эту помню. Знаешь, я даже посмеялся над ней. Такой бред там написан. Но всё равно интересно.
Круто! Меня везёт водитель, который знает мой рассказ. И он ему понравился, хотя судя по всему не очень. Какова вероятность малоизвестному писателю встретить своего читателя и поговорить с ним по душам, притом в такой простой обстановке? Ещё меньше, чем у водителя хоть раз в жизни везти писателя в своём такси? Или больше? Интерес продолжал превозмогать и я спросил, всё ещё смотря в окно, делая вид, что мне это не очень интересно:
– И что же там такого бредового вы нашли? Я старался, подбирал факты, читал. Честно говоря, я старался сделать так, чтобы бреда там было как можно меньше.
– Ну как же, неужели сам не понимаешь? – Засмеялся водитель и, клянусь, в тот момент я услышал в его смехе что-то такое, что заставило мурашки бегать табуном по моей коже.
– Я думаю, что вы говорите про реинкарнацию. С остальным вроде всё понятно. Ну, а что? Этот вопрос не понятен и тем, кто продвигает идеи о ней. Разве я не прав? Я прочитал несколько статей, посмотрел несколько фильмов – везде всё по-разному говорят. И, опять же, всё сводится к религии. Так что, извините, но я с вами не согласен – нет тут бреда. Никто не может рассказать как он реинкарнировал, даже если такое было. Согласен, есть люди, которые, якобы, помнят прошлые свои жизни, и наука объяснить этого не может. Но! Как, на мой взгляд, и для этого можно подобрать объяснение, если хорошенько постараться. Но это моё мнение.
– Да и хрен с ней, с этой реинкарнацией, - засмеялся водитель, - я не про это. Про Нестеренко, зачем писать такое? Ты ж его не знаешь совсем! Ну, какой же он гуляка? Он верен своей жене был до конца дней своих! Он отличником был всю жизнь, человек с золотыми руками! Эх! А как он песни пел! На свадьбе племянника своего выводил такие запевы! Помогал всем. Вот от этого и умер. Позвал его дружок крышу крыть, а он мастер и в этом деле был. Уже почти всё сделали, да тут, как назло, он перегнулся на лестнице, та не устояла и поехала в сторону. Высота-то хоть и не большая, всего метра три с половиной как раз было, да что там говорить? Человек, такая скотина, что и с полметра голову расшибёт. Вот так и с ним вышло. Упал, да и шею сломал, вот и всё. А ты говоришь, муж задушил рассерженный. Эх…
Я слушал всё это и холодел от кончиков ногтей на ногах и до кончиков волос на голове. Какова вероятность была попасть в машину к человеку, который знал Нестеренко? Это то, чего я так боялся всё время, что найдут меня родственники или знакомые моих героев, да и стребуют с меня звонкую монету за их родню. А может, и сами герои найдут. Это я тоже не исключал. Так что на последних словах, произнесённых моим шофёром, я повернулся от окна, чтобы что-то ответить (что говорить, я и не представлял, так как был застигнут врасплох) и почувствовал, что у меня волосы не только похолодели, но и
Я чувствовал себя не в своей тарелке. Реально, я сидел, шевелил рукой, дёргал от нервов ногой и понимал, что делаю это всё неосознанно, как будто они не мои. Не мои глаза уставились в зеркало заднего вида, пытаясь найти там лицо водителя, чтобы успокоить не мой мозг, и доказать ему, что мне всё это привиделось. Но как я не старался, видел в зеркале только сплошную темень. Никакого отблеска города, никаких фонарей, просто кромешная тьма. Та тьма, которая уже на протяжении почти года окружала Петра Павловича, теперь смотрела на меня из зеркала. Не мои руки теребили не мою футболку. Не мои уши что-то слышали, и несли информацию не моему мозгу, который не мог с нею справиться и понять, что я сейчас слышу. Но тут, как гром с ясного неба:
– Ну что, писатель? Чего приуныл? – Водитель почти закричал эти слова и, я готов поклясться, что если бы он этого не сделал, то я так и прибывал бы в ступоре ещё долгое время. Чем бы это могло закончиться для меня, я даже боюсь подумать.
Я дёрнулся на своём месте и, наконец, начал понимать, что сейчас происходит. Всё легко и просто, я сижу в машине, которую ведёт труп, о котором я написал в своём рассказе. Ах, да, совсем забыл. Как я понял, я обидел его, тем, что написал о нём гадости. Так, по крайней мере, он посчитал. А может и не он так посчитал, а кто-то, кто ввёл его в курс дела. Так что меня везёт злой на меня труп. Вот так. Блин, какую я хрень сейчас несу. Так бы я подумал в обычной ситуации, но ситуация была явно не обычной. И да, он ждал. Он перестал говорить. После того, как он меня окликнул, он не произнёс больше не слова. Я тоже стал ждать, ведь, как я видел, мы уже почти подъехали к моему дому, оставалось всего-то минут пять, так что это вселяло в меня надежду.
И тут он снова заговорил.
– Зачем? Неужели тебе не хватало других имён? Если бы ты написал про какого-то Нестеренко Петра Павловича, который был бы просто выдуманным персонажем, неужели тебе бы этого не хватило для своего рассказа? Зачем надо было брать имя умершего и приписывать ему такие дела? Зачем? Ответь мне!
Честно сказать, я не знал что ответить. В свете этих событий вся моя теория про имена с фамилиями казалась мне настолько не существенной. На самом деле, все мои мысли сейчас были только о том, как бы поскорее увидеть очертания моего дома. А он, похоже, ждал моего ответа. Он ждал, а я молчал. То, что он не пытается меня убить, а чего ещё ждать от трупа или зомби (спасибо киноиндустрии), вселяло в меня невероятную надежду. Так прошло около полуминуты, и тут я увидел то, что так жаждал увидеть: автобусная остановка в ста метрах от моего дома. Я снова посмотрел в зеркало, но там по-прежнему была тьма. Мысль о том, что двери заблокированы, пришла в мою голову уже в тот момент, когда я услышал, как открывается дверь и я начал падать на асфальт. О Боже, как я благодарил дорожных рабочих за плохой асфальт у моего дома, так как все машины тут сбрасывают скорость. Так же я был рад и тому, что и трупы сбрасывают скорость в своих машинах, а не несутся в них, как угорелые.
Я не видел, что происходило за моей спиной, так как я уже просто нёсся на всех парах к своему подъезду. Если сказать по правде, то я даже и не понял, как оказался на ногах, выпав из машины. Подбегая к дому, я начал проклинать тех, кто установил нам дверь с магнитным замком, так как мне предстояло сначала открыть её, а уж потом нестись к своей квартире. В голове пронеслась мысль, что дверь в дом может и не являться преградой для того, кто пришёл с того света, но я выгнал её из головы решив, что это, конечно, моя проблема, но только уже в будущем.