Избранная
Шрифт:
— А ты знаешь, почему Стокер написал эту книгу? Оказывается, он сам был Запечатлен одной могущественной вампирской жрицей! — возбужденно выпалила я, бережно листая толстые страницы и разглядывая старинные гравюры — нереально крутые и реально жуткие.
— Да что ты говоришь! — оживилась бабушка. — Никогда не слышала, чтобы у Стокера были отношения с настоящей вампиркой!
— Я бы не осмелилась назвать отношениями ужасную связь, возникающую между несчастным человеком и укусившем его вампиром! — брезгливо заметила мама.
Мы
— Мама, порой между человеком и вампиром возникают самые настоящие отношения. Это и называется Запечатлением.
Вообще-то, я сказала ей не всю правду. Запечатление — сложная штука, замешанная на кровожадности, настоящем сексуальном вожделении и совершенно потрясающей психической связи. Все это мы прошли с Хитом, но маме знать об это ни к чему.
Мама передернула плечами, словно какая-то членистоногая тварь пробежала у нее между лопаток.
— По-моему, это просто отвратительно.
— Послушай, мама. Разве ты не понимаешь, что на ближайшие четыре года у меня есть только два пути? Я или превращусь в существо, которое ты только что со всей откровенностью назвала отвратительным, или умру. — Честное слово, я не хотела ничего ей говорить, и уж тем более не собиралась ссориться, но ее отношение реально доводило меня до ручки. — Скажи пожалуйста, чего ты мне желаешь — смерти или Превращения в вампира?
— Ни того, ни другого, разумеется! — отрезала она.
— Линда! — Бабушка под столом незаметно сжала мне коленку, чтобы я успокоилась. — Зои пытается тебе сказать, что ты должна смириться с ее новым будущим и принять ее такой, какая она есть. Разве ты не видишь, что терзаешь ее своим отношением?
— Своим отношением?! — Я приготовилась к очередному драматическому монологу на тему «почему ты вечно меня критикуешь на глазах у моей дочери?», но вместо этого мама вдруг глубоко вздохнула и посмотрела мне в глаза. — Прости, я не хотела тебя обидеть, Зои.
На какой-то миг она стала похожа на мою прежнюю маму, какой она была до того, как вышла замуж за проклятого Джона Хеффера и превратилась в Идеальную Степфордскую Жену. Неудивительно, что у меня чуть сердце не разорвалось.
— И все-таки ты меня обижаешь, мама, — услышала я откуда-то издалека свой дрожащий голос.
— Прости меня, — повторила она и протянула мне руку. — Мир-мир — навсегда, ссора-ссора — никогда? Давай праздновать!
Я с надеждой и опаской взяла ее протянутую руку. Может где-то в глубине Линды Хеффер все еще живет моя прежняя мама? Все-таки она приехала сюда одна, без злотчима, а это по нынешним временам уже чудо. Я пожала ее руку и улыбнулась.
— Здорово!
— Ну вот и славненько! А теперь открывай подарок, и примемся за торт, — объявила мама, подталкивая ко мне коробку, лежавшую рядом с нетронутым рождественским тортом.
— Ага! — с напускной радостью воскликнула я, стараясь не обращать внимания на то, что подарок был аккуратно завернут
Но моя улыбка продержалась недолго — до тех пор, пока я не увидела белый кожаный переплет и золотой обрез книги. Сердце мое провалилось куда-то под стол, когда я перевернула книгу и прочла выведенное сусальным золотом заглавие: «Святое Слово, издание общины Людей Веры».
Как оказалось, это было еще не все золото, что блестит. Внизу обложки гордо сверкала надпись: «Семья Хеффер». Книга была заложена красной бархатной закладкой с золотой пушистой кисточкой.
Честно скажу, я просто растерялась. Пытаясь собраться с силами, чтобы сказать вслух хоть что-нибудь, кроме: «это самый кошмарный подарок в моей жизни», я машинально открыла книгу на заложенной странице. Лучше бы я этого не делала! Я крепко зажмурилась, в робкой надежде, что у меня случился обман зрения. Но нет, с глазами у меня было все в порядке.
Книга была открыта на генеалогическом древе. Манерным почерком с сильным наклоном влево, в котором я сразу узнала кривую руку злотчима, было написано: ЛИНДА ХЕФФЕР. Имя моей мамы соединялось тонкой чертой с именем ДЖОНА ХЕФФЕРА, сверху была проставлена дата счастливого замужества. Под именами супругов красовались наши с братом и сестрой имена (как будто бы мы родились от этого брака!)
Допустим, мой биологический отец, Пол Монтгомери, бросил нас, когда я была совсем маленькой, и с тех пор не показывал носа. За исключением редких чеков на смехотворные суммы детского пособия, всегда приходивших в конвертах без обратного адреса, мой настоящий папочка не принимал никакого участия в нашей жизни. Кто спорит, никудышный мне достался папаша. Но каким бы ни был Пол Монтгомери, он все-таки был моим отцом, а ненавидящий меня до судорог Джон Хеффер — нет.
Я подняла глаза от фиктивного семейного древа и посмотрела на маму. Внутри меня бушевала буря, но голос прозвучал на удивление ровно и почти спокойно.
— О чем ты думала, когда выбирала мне такой подарок на день рождения?
Разумеется, от такого вопроса мама тут же окрысилась.
— Нам казалось, тебе будет приятно знать, что ты по-прежнему остаешься частью нашей семьи!
— Но это не так. Я перестала быть частью вашей семьи задолго до того, как меня Пометили. Мы с тобой прекрасно это знаем, да и для Джона это тоже давно не секрет.
— Твой папа никогда не…
Но я подняла руку, прерывая ее.
— Хватит! Джон Хеффер мне не отец. Он твой муж, только и всего. Это был твой выбор, я тут не причем. — Рана, кровоточившая с того самого момента, когда мама появилась перед нашим столиком, наконец, открылась, и теперь я просто истекала злобой и отчаянием. — В этом все и дело, мама. Когда ты выбирала подарок, тебе следовало думать о том, что понравится мне, а не о том, что твой сбрендивший муженек хочет силой забить мне в глотку!