Избранница снежного альфы
Шрифт:
– И вообще, – развернулась обратно к подруге, перестав пялиться на двух друзей, – чего ты в этом Снежном “нормального” нашла? – съязвила. – Ты же помнишь, по одной из версий он вообще в собственную сестру влюблён! Что в этом нормального?
– Которая давно мертва, – парировала Рита, используя тот же вариант легенды о прошлом Ксандра. – А ты живая и рядом. И ты единственная, кому он уделяет так много внимания, – ткнула пальцем мне в грудь.
– Это потому что он меня терпеть не может, – покивала я в ответ. –
– Поэтому он вечно стремится остаться с тобой наедине? – насмешливо уточнила та, легонько ударив меня по руке. – И помнится, поначалу ты тоже ему в рот смотрела не меньше нашего. Ну, до того памятного дня, – фыркнула весело.
Конечно, перестала! Как можно восхищаться тем, кто тебя ни во что не ставит и постоянно унижает? В тот “памятный день”, к слову, именно это и произошло. Я задержалась из-за одного придурка, который проходу не даёт уже третий год, опоздала на его урок, извинилась, а в ответ…
«Вместо того, чтобы в очередной раз жаться по углам с кем попало, вы бы лучше учились лучше».
И это при всех одноклассниках!
– В прошлый раз я мыла полы в его классе, – проговорила мрачно, внутренне содрогаясь от саркастичного тона в собственных воспоминаниях. – Очень романтично и наедине, ага. Со шваброй.
– Так представила бы, что это шест, и станцевала для него, в чём проблема? – подколола Ритка, смеясь.
Страдальчески закатила глаза.
– И чего вас всех так на нём переклинило?
Прозвенел звонок, так что ответа на свой вопрос я не получила. А спустя пятьдесят минут не так давно упомянутый “придурок” вновь напомнил о своём существовании. Я столкнулась с ним в коридоре, пока шла к классу истории, чтобы поскорее завершить с отработкой и заняться куда более полезными делами. Столкнулась в самом буквальном смысле. Налетела, когда поворачивала за угол.
– Оп-па, какая птичка, да прямо в мои лапы! – моментально среагировал оборотень, поймав за плечи. – Романовская! Какая неожиданная, но несомненно приятная встреча! Ты. Да ещё и одна. Без своих защитничков. Сегодня определённо мой день!
Чуть не взвыла в голос.
– Архаров, птичку в зеркале увидишь, когда туда смотреться будешь. Павлина, – поморщилась, дёрнувшись назад, хотя попытка освободиться оказалась неудачной. – Пусти!
– Всё трепыхаешься, Романовская, – нисколько не задели того мои слова. – Но мы ведь оба знаем, что это лишь напускное, и на одном красивом плечике в скором времени будет стоять моя метка… – склонился ниже, чтобы прикусить кожу на моём плече.
Едва ощутила чужое дыхание, как моментально пожалела, что не надела какой-нибудь толстенный свитер, прикрывающий по самую шею. Дёрнулась в его руках снова, изворачиваясь.
– Пусти, сказала! – повысила голос.
– Зачем же мне упускать собственное счастье? – снова принялся лапать меня по всем фронтам.
Наглая ладонь скользнула ниже поясницы…
– Кажется, я тебе, Архаров, уже говорил, чтобы ты держал свои лапы при себе в отношении Романовской, – донеслось из-за спины Сергея.
Последний заметно скривился, но полуобернулся, позволяя увидеть лениво прислонившегося плечом к стене Артёма. Заметив, что я на него смотрю, серый волк мне ободряюще подмигнул.
– Я не слушаю вяканья каких-то там гамм. Валил бы ты отсюда, Троицкий, пока не огрёб. А то, смотрю, ты сегодня здесь без своего дружка. Некому защитить, в случае чего.
Ну, да, сам-то он бета, и один из сильнейших в своей иерархии.
– Вякаешь здесь только ты один, Архаров. Девушку отпусти! – потребовал Артём повторно, выпрямляясь.
Сергей надменно ухмыльнулся и ещё ближе прижал меня к себе, демонстративно положив ладонь на мои нижние девяносто, прикрытые смявшейся юбкой. То, что я ему по этой самой ладони тут же заехала, не особо помогло.
Зато помог другой удар. В висок. Кулаком. С подачи непонятно в какой момент появившегося Антона.
Сергей, охнув, выпустил меня из рук и, дезориентированный, схватился за голову.
– Сказано же было «отпусти», – брезгливо проговорил Златогорский, аккуратно приобняв меня за талию и прижал к своему боку. – Всё хорошо? – уточнил, осматривая скептическим взглядом.
Невольно улыбнулась. Посмотрела сперва на Антона, потом на Артёма. Обняла своего спасителя в ответ.
– Теперь гораздо лучше, – произнесла, впервые за последние минуты свободно вдохнув.
Подошедший к нам Артём ласково провёл по моим волосам, не сводя своего взора с находившегося неподалёку Архарова.
– Ах вон оно что, – ухмыльнулся тот. – Так бы сразу и сказала, что предпочитаешь втроём…
И схлопотал второй удар. На этот раз от Троицкого.
– Пошёл ты, урод!
Правда вместо этого ушли мы. Втроём. В примыкающий коридор, где уселись у ближайшего окна, прямо на подоконник. Я оказалась посередине между оборотнями, согреваемая их теплом. До сих пор трясло.
– А вообще что-то в этом есть, – протянул через паузу Антон, задумавшись.
– Ты о чём? – удивилась.
– Я про бал, – пояснили мне с улыбкой.
– А что, неплохая идея, – поддержал друга Артём. – И выбирать не придётся. А ты что думаешь, Карин?
С учётом, что до упомянутого события оставалось не так уж и много времени, а я уже битых две недели размышляла, кого из ребят выбрать себе в сопровождающие, как только получила от них приглашения, то…
– А Романовская у нас думает, что ей пора переставать обтирать углы с мужским полом и идти на отработку, – раздалось сбоку ледяным тоном.