Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Она такая огромная, что рук не хватает обнять её горячую голову.
– Хоть ты здесь, – шепчу я.
Надо думать о том, как выбраться отсюда, строить планы, рваться на волю, но у меня абсолютно нет сил. Страх будто выжег меня изнутри, и теперь, когда адреналин рассасывается в крови, накатывает невыносимая усталость.
Но я, отпустив Саламандру, продолжаю смотреть новости в ожидании известий о Леонхашарте.
Ни о нём, ни о Гатанасе не говорят ни слова, только разрушения фиксируют. К счастью, без жертв среди мирного населения.
Безымянный ужас поглощает «Вечность», дом за кафе, дорогу соседней улицы, высотный дом – и, наконец, останавливается. В этот момент диктор умолкает. Напряжённая тишина накрывает эфир, комнату, в которой мы с Саламандрой заперты, а потом… Безымянный ужас раскатывается шире в стороны, пожирая здания, и отступает.
– У них получилось! – восторг ведущего выплёскивается на меня, Саламандра растерянно моргает. – Так-так, постараемся не сглазить.
Никогда ещё ни у одного диктора я не слышала таких ярких, полных ужаса и надежды интонаций, и они напомнили, что всё это не игра, что тут речь идёт о жизни и смерти.
Отступление Безымянного ужаса освещается так же подробно, как и его наступление. Объединённые усилия корректировщиков, военных и присоединившихся к ним архисоветников наконец-то приводят к желанному результату. Дальше – дело техники, мы базовые схемы заманивания и фиксации Безымянного ужаса в центре загона проходили.
Демоны и иномирные помощники передвигаются, выбрасывая в пространство вокруг себя магию, а архисоветники наполняют накопители, которые забросят в центр, чтобы тварь жрала там и больше в сторону города не смотрела.
Я рада за жителей, правда, но…
Мне не даёт покоя одна вещь.
Один, возможно, случайный, но странный момент.
Этой ночью Безымянный ужас атаковал город и, несмотря на все приманки, прошёл через несколько кварталов. А остановился он и повернул назад после того, как побывал на том месте, где должен находиться кристалл с Леонхашартом и Гатанасом Аведдином.
Случайное совпадение?
Или Безымянный ужас не такое неуправляемое безумное существо, как считает большинство демонов? Что, если что-то всё же может на него влиять, способен задавать ему цели? Например, как с отцом Леонхашарта, ведь в том случае Безымянный ужас не остановился, пока до него не добрался…
***
– Фазарис, они третий день в таком состоянии, ты уверен, что это нормально?
На складе, официально никак не связанном с сектором Возмездие, довольно просторно. Стеллажи вдоль стен практически пустуют, лишь две полки заняты товарами первой необходимости, зато посередине стоит грузовик с кристаллом в кузове. Свет ламп отражается от мутноватой поверхности, мешая разглядеть две застывшие фигуры.
Все шесть помощников Фазариса, как и он, живут здесь, спят в оранжево-чёрных спальных мешках, греют консервы на газовой горелке. Сейчас кто читает, кто дремлет, и лишь один снова в кузове, разглядывает спасённых.
Фазарис не отрывает взгляда от планшета, через который просматривает новости о восстановлении повреждённого сектора. Журналисты и комментаторы не обходят стороной загадочное молчание главы Возмездия Гатанаса Аведдина и столь же удивительную неразговорчивость архисоветников, в том числе и самого молодого из них – Леонхашарта, возможно, послужившего причиной нападения Безымянного ужаса на город.
Прежние сообщения свидетелей о нападении, выстрелах из гранатомёта, фотографии и видео – всё почищено. Очень в духе Возмездия и Архисовета. Фазарис понимает это, и всё же ситуация, это умолчание ему не нравятся.
– Фазарис! Я спрашиваю, ты точно уверен, что они там не того? Всё же три дня без кислорода, воды, еды…
– Это магия, Кайно, это магия, они в таком состоянии долго могут храниться.
– Год? Два? – Кайно, только что трогавший кристалл, отходит от него подальше. – Что, если нас найдут с ними вместе и обвинят в похищении? Почему мы не возвращаемся в сектор Возмездие?
– Потому что ждём, когда наш прямой начальник отдаст по этому поводу чёткие распоряжения.
– Он в кристалле, – напоминает Кайно.
– Именно поэтому мы ждём. – Фазарис с независимым видом продолжает смотреть в планшет, но на самом деле он обеспокоен, потому что не знает, на какой срок дядя запечатал себя и архисоветника и насколько осознанно действовал в момент наложения заклинания. Потому что если он действовал неосознанно, то печать сохранения могла наложиться и на несколько лет, и на несколько десятков лет, а в этом случае Фазарис просто не представляет, что им всем делать.
***
– Это нечестно! – возмущение Шаакарана нарушает тишину в коридорах благородного факультета. – Кисы там нет, я не обязан туда ходить!
Крик отчаяния эхом проносится по коридорам, нарушая аристократическую тишину.
– Солнышко наше, – держащая Шаакарана под локоток вторая бывшая жена его отца спокойна и непреклонна, хотя повторяет объяснение уже не один десяток раз. – Ты пришёл сюда за дипломом, а не за невестой, поэтому ты сейчас идёшь на занятие независимо от состава группы.
Её вселенское спокойствие и сильные пальцы на локте как всегда производят на Шаакарана должное впечатление, он насупливается, но продолжает двигаться к аудитории. Правда, не спешит, намеренно оттягивая время. Седьмая бывшая жена его отца, страхующая на случай попыток к бегству, тоже его не торопит – маленькая поблажка за очень трогательный и очень несчастный вид всеми любимого котика.
С нападения Безымянного ужаса миновала неделя, а о Леонхашарте и Насте по-прежнему никаких известий. Слухи ходят самые разные: от их гибели во чреве ненасытного чудовища до безумно романтического побега в свадебное путешествие. Оба варианта Шаакарану не нравятся одинаково, но больше всего он обижается на Леонхашарта (неважно живого или мёртвого) за то, что тот не прихватил с собой и страшную ужасную Манакризу!
У Шаакарана мурашки бегают по спине, шерсть встаёт дыбом на хвосте, а сам хвост дрожит – так его пугает предстоящая встреча после недельной разлуки.