Избранник. Трилогия
Шрифт:
Прикалывая орден к кителю, Владислав коснулся его груди, и Осетр с трудом сдержал дрожь.
Ощущение было, словно в него выстрелили из станнера. Разве что не парализовало…
Пора!
«Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики», – мысленно скомандовал он себе.
Если на церемонии и присутствовали менталы, никакого их влияния не ощущалось. На месте императора появилась туманная фигура. Черной полоски блока на месте головы не было.
Ишь, без блока клоун живет! Конечно, зачем же правителю ходить под угрозой смерти? Его охраняют – будь здоров!
Осетр смотрел на императора, император смотрел на Осетра.
Вот и пришло время, папочка! Сколько веревочке ни виться, а кончик будет! И не нужно никаких боевых действий… Не требуется приносить в жертву невинных… Такими и должны быть перевороты, неожиданными, но бескровными…
Возникшая пауза, похоже, встревожила охранников. Они явно подобрались и насторожились.
Осетр протянул «руку» к туманной фигуре императора, сжал ее в кулак.
– Пусть к нам никто не приближается.
Император тут же сделал знак охранникам, и они успокоились.
Ну что ж, осталось произвести внушение. Как с Железным Полковником. Нет проблем! Император-то у нас совсем не железный! Вершитель Бедросо, небось, не пользуется «Магеллановыми Облаками», а все у него получается.
Дать приказ императору. Тихо и равнодушно! «Отрекись от короны…» И отречется! А дальше уже – дело Железного Полковника и его соратников! Они знают, как официально оформить передачу власти наследнику… И все закончится! То есть, наоборот, все только начнется. Но будет уже другое все. А этозакончится…
Итак, отрекись от короны, папочка!
И тут он понял, что вот так, по принципу «сила солому ломит», он не может. Нельзя так сейчас!
Исчезла туманная фигура, прекратили работать «Магеллановы Облака».
– Я ваш сын, Владислав!
Пришла мысль: «Не то я делаю!»
Но как можно командовать родным отцом, будто бойцом на плацу?!
Император смотрел на него спокойно и равнодушно. Как уже много раз смотрел Дед. И как должен смотреть всякий, поддающийся «Магеллановым Облакам» человек. Потом он встрепенулся:
– И чего бы ты хотел, мой внезапно появившийся сын?
Действие «облаков» закончилось.
– Видите ли, отец… Думаю, вам не надо объяснять, что многие подданные не одобряют вашей дружбы с Вершителем Бедросо. Думаю, вам не надо объяснять, что многие подданные считают, что политика, которую вы проводите, полезна Великому Мерканскому Ордену, а интересам Росской империи, наоборот, не соответствует. Думаю, вам не требуется объяснять, что многие подданные желают, чтобы на росском троне сидел совсем иной император? Очень многие…
– В самом деле?… Впрочем, ты прав, сын. Мне известны эти желания некоторых моих подданных. Но ты-то, лично ты, чего хочешь?
Осетр собрался с духом:
– Я хочу, чтобы вы отказались от власти и назначили меня регентом.
Это был момент истины.
Это был момент торжества совести. Это был момент утоления ненависти.
Это был момент победы желаний, которыми жили в последнее время очень многие в Империи.
– А почему ты решил, что я пойду тебе навстречу, сын мой? Почему ты решил, что достоин исполнять обязанности императора? Почему ты вообще решил, что я признаю тебя как сына? Еще не факт, что Ленка Шувалова забрюхатилась тобой от меня! Это еще надо разобраться, кто тебе дал жизнь, выродок!
«Зря ты так!» – подумал Осетр.
– Полагаю, самое место тебе – в моих застенках, – продолжал Владислав. – И верные мнелюди выбьют из тебя имена твоихлюдей. Понял?
– Хорошо, отец, – сказал Осетр. – Я понял вас. Вы сами выбрали свою судьбу!
«Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики», – снова скомандовал он себе.
На месте отца опять возникла туманная фигура. На сей раз в голове императора присутствовала знакомая угольно-черная полоска.
«Что за черт! – подумал Осетр. – Теперь у него стоит блок! Впрочем, иное было бы странным. Кто как не император обладает наиболее важными знаниями. Не в смысле глубокой осведомленности, а в смысле некоторых сведений по максимальному количеству интересующих врага проблем… Да уж, вот чью ментальность надо охранять как зеницу ока! Но почему блока не было в первый раз?»
Впрочем, ни о чем расспрашивать Владислава он не собирался. Не за тем он сюда пришел. Да и вряд ли император знает что-то важное, что неведомо его министрам, а министры донесут это знание и до того, кто займет место Владислава.
Нет, сейчас главная задача – другая.
И он протянул к туманной голове императора «руку». Ощущение было прежним – вытягиваясь, рука росла, набухала, увеличивалась. И вот уже исполинская лапа обтекла туманную фигурку и зажала ее в гигантский кулак.
И Владислав Второй лишился своей воли.
– Слушай меня, отец! – сказал Осетр. – Ты очень сильно, смертельно болен. Пора думать о судьбе Империи. Сегодня же ты выпустишь высочайший указ, в котором назначишь меня своим регентом. Дальнейшие политические решения будут приниматься уже без твоего участия. Ты отправишься на покой. Я вовсе не собираюсь лишать тебя жизни. Хотя стоило бы. – Все это совершенно не требовалось говорить, ибо Осетр разговаривал сейчас не с человеком, а со столбом. Но иначе он не мог. – Нет, ты можешь спокойно жить где-нибудь в одном из твоих дворцов и заниматься выращиванием цветочков или чем-нибудь подобным, что пристало отказавшемуся от власти императору. Хоть мемуары сочиняй. А судьбой Империи займусь я и мои люди! Ясно?
«И попробуй только не прислушаться к этому предложению! – подумал он. – Пеняй тогда на себя. Ты полностью развяжешь мне руки. Я тебя раздавлю. Столбы не давят, а ломают. Но я раздавлю!»
– А моя семья? – Столб стоял неподвижно, как и положено столбу. И только губы его шевелились. – Что будет с императрицей и принцессами?
– Ничего с ними не будет. Никто не пострадает. Они будут жить вместе с тобой… А сейчас пусть церемония продолжается, и ты забудешь, о чем мы говорили во время моего награждения. Ясно?