Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика
Шрифт:
В комнате лишь тикали часы. Минуты казались бесконечно долгими. Мила старалась сдерживать дыхание и вообще замерла, когда вдруг из-под кровати раздалось недовольное ворчание, а потом по полу захлопали чьи-то удаляющиеся шаги.
Наутро она переехала жить к Сергею.
Продолжение второго сна, в котором голоса выносят приговор Сергею
Дух женщина подвёл итог:
– Она одержима, она уже с ними, потому что слишком желала их в своих мыслях. Её мечты исключительно от тела.
– Как обычно для молодой девушки! Это вполне
– Поговори у меня, кобель! – отозвался дух-гермафродит.
Девушка сказала жёстко:
– Она вообще не человек! А парень тоже верит в наш мир, но по-другому. Она его погубит!..
Глава шестая
Всевысший из миров
Когда Сергею исполнилось четыре года, ему подарили две книги-раскраски, они-то и подсказали ребёнку, что такое чудо. Героями одной из них были плюшевые мишка, мышонок, котик, пёсик и зайка. На первой странице пылало утро: игрушечные звери спали в отдельных кроватках, а в открытое окошко заглядывало улыбающееся солнце. Спальня была чисто прибрана и уютно обставлена – шкаф с разноцветными книгами, кресло-качалка, высокая этажерка с игрушками, полосатый коврик на полу. Всё, что было на странице, светилось уютом, радостью и дружбой.
Следующая картинка была нецветной, но такой же доброй. Игрушечные звери проснулись: мишка приводил в порядок кровать, зайка искал тапочку (одна у него была в лапке, а другая лежала под кроватью, но он её не видел), котик надевал шортики, пёсик – рубашку, а мышонок, ещё в пижаме, пытался поиграть с мячом, он держал его перед собой.
Потом были утренние процедуры… Лёжа на спине в ванной, мишка натирал щёткой с длинной ручкой заднюю лапу. Вокруг него всё пенилось и пузырилось, и непоседа мышонок играл с летающими по комнате огромными мыльными пузырями! Котик уже вытирал мордочку, пёсик чистил зубы, а зайка полоскал ушки в раковине. Дальше они завтракали, гуляли, обедали, рисовали, ужинали, рассматривали книжки, готовились ко сну.
Картинка, где они мирно спали под мягкими плюшевыми одеялами, а луна через раскрытое окно серебрила и стены комнаты, и кроватки, и шкаф, и умиротворённые мордочки зверьков – эта картинка больше всего умиляла Сергея. Уютная идеальность мира, которая предстала перед мальчиком, влюбила его в себя. Он захотел в этот лучший из миров навсегда.
Была и вторая такая же уютная книга. В ней главными героями стали курочка и петушок. Они жили в красивом домике на берегу реки: по сюжету книги они вместе со своими соседями гусем и гусыней пили чай, ходили на речку, собирали овощи на огороде. Сменялись сезоны – весна, лето, осень, и на всё были свои картинки. Зимой петушок решил покататься на коньках и провалился в прорубь – его спасла курочка, она держала его за шарф, пока не подоспел сосед гусь. Потом гусь и курочка вместе несли замёрзшего и промокшего друга домой.
Петушок заболел, а курочка его выхаживала, а потом снова наступила весна, и они пили чай на веранде.
Сергей захлёбывался от ощущения любви и счастья! Он больше не хотел жить в мире, где нет этого всепоглощающего чувства совершенства. Он хотел попасть в книги. Больше всего в первую. И от безысходности он плакал, громко, навзрыд, как будто потерял что-то самое ценное! На самом деле ему было грустно оттого, что он не приобрёл…
Дедушка, увидев его слёзы, спросил внука, в чём дело. Сквозь рыдания Сергей ответил:
– Я хочу к ним… Я хочу быть с ними…
Он показывал на страницу из книги, где звери обедали.
Сергей увидел в глазах деда странную грусть. Дедушка погладил его по голове и сказал:
– Ложись спать. Они тебе приснятся. Во сне ты попадёшь туда.
Сергей без слов откинулся на подушку. Как он хотел к ним!
Засыпая, он загадал уйти из этого мира в мир зайки, мышонка, котика, пёсика и мишки. Он в слезах молил высшие силы забрать его отсюда, но наутро снова проснулся в своей кровати.
Это было второе главное разочарование в его жизни. Первое пришло, когда он узнал о том, что не бессмертен. Об этом ему сказала бабушка. Он не сразу поверил: в голове не укладывалось, что он может исчезнуть навсегда. Сергей точно знал – так не должно быть! Не может он умереть! Не может! Но потом вдруг осознание неотвратимого пришло, и он затосковал.
И вот теперь пришло второе разочарование. Он перестал верить в чудеса. Сергей никому ничего не сказал, он уже не плакал, и хотя слабая надежда на счастье ещё тлела в его душе, ребёнок ожесточился против мира, в котором ему приходилось жить.
К первой книге Сергей охладел, и она вскоре потерялась. Осталась только вторая. С ней он не расставался лет до десяти, но уже боялся взывать к существам идеальной материи. Он страшился, что ему снова не ответят. Сергею хотелось оставить иллюзии, что Всевысший мир, так он назвал его в своих мечтаниях, для него не потерян навсегда, поэтому он не молился о переходе в него, чтобы не разочароваться окончательно.
Вторая книга до сих пор хранилась у его родителей, наверное, где-то на антресолях. А первую Сергей напрасно забыл, он не знал самого главного – на самом деле ребёнком в ту ночь он побывал в Всевысшем мире, но просто не помнил этого. Так было нужно.
Продолжение второго сна, в котором голоса выносят приговор
Красивый женский голос сказал:
– Она не сможет дать ему то, что он хочет. Он же даст ей то, что хочет она, но на время.
– Предлагаю помочь им! – весело воскликнул мужчина.
– Как? – Женщина не обратила внимания на его шутливый тон.
– Не вмешаемся и поможем этим!
– Это не по правилам, – заметил гермафродит.
– Зато интересно! – ответил мужской голос.
– Мне так неинтересно, – сказала женщина, – пусть она лучше обретёт своё счастье!
– Так и будет! Пусть она станет чудовищем! – радостно откликнулось оно.
– Ну вы даёте, бабы! Стервы! Лень с вами спорить…
– Это мой приговор! – сказала женщина.
– Это мой приговор! – произнесло оно с какой-то мерзкой радостью в голосе.
– Ну пусть будет… Всё равно мой голос ничего не поменяет… Это ваш приговор.
– Злые духи боятся любви… – успокаивающе проговорил кто-то четвёртый, и его слышал только Сергей.
Глава восьмая
Новиковский и злыдня в кишках