Избранное

Заренков Вячеслав

Ора

Ора была страшно недовольна, когда хозяйка посадила ее в корзину и увезла в неизвестном направлении. Жизнь в маленькой комнатушке оказалась настоящей тюрьмой для орлицы: ее прятали от людей и не давали летать. Но самое главное – рядом не было ее любимого Орра. Сидя взаперти, она вспоминала, как они вместе летали и учились охотиться, было весело и кругом царила любовь. Замечательные времена! Но потом хозяева начали ссориться и кричать друг на друга. Хозяйка куда-то уезжала на несколько дней, а хозяин ничего и никого не замечал. Порой он один всю ночь пил вино и спал, уронив

голову на стол. Хозяйка возвращалась, и жизнь опять становилась прекрасной. Но однажды она уехала насовсем, поселилась в маленькой комнатушке и забрала с собой Ору.

Ора часто звала своего друга. День проходил за днем, а он все не прилетал. Последние три дня хозяйки не было дома. Ора не спала вторую ночь, в горле першило от криков и обиды на всех: хозяев, которые бросили ее одну взаперти, и друга, который забыл. Собрав последние силы, орлица издала очередной пронзительный крик и вложила в него все свое отчаяние, мольбу о помощи и призыв к любимому.

Орр

Уже много дней Орр жил один. Рядом хозяин, но не было главного – Оры. Он часто поднимался высоко в небо и кружил в надежде увидеть любимую. Пытался звать ее понятными лишь им двоим сигналами, но в ответ – безмолвие. Каждый вечер Орр возвращался домой один, снедаемый грустью, тоской и одиночеством. Даже успокаивающие слова хозяина не приносили облегчения. Орр понимал, что тому не легче – вместе с Орой исчезла и хозяйка. Поздними вечерами он внимательно наблюдал, как хозяин в задумчивости сидел один за столом. Днем приходили люди, и дом наполнялся жизнью, но вместе с темнотой возвращалось отчаяние.

«Надо любыми путями найти Ору и хозяйку», – решил Орр, взмахнул широкими крыльями и исчез в небе. Надвигались сумерки, но орел продолжал парить. И вдруг неожиданно для себя повернул в сторону моря: ему показалось, что он слышит зов подруги. Каким-то невероятным образом Орр чувствовал – Ора совсем рядом. Он кружил в полной темноте над домами. В одном из них зажегся свет, и в этот момент Орр отчетливо услышал призыв орлицы.

«Она там!» – его сердце часто забилось, и он бросился в сторону светящейся точки.

Стекло Орр заметил поздно, успел затормозить, но удара не избежал. Не обращая внимания на боль, он уцепился мощными когтями за раму и стал яростно бить крыльями, надеясь разбить окно и выпустить на свободу подругу. На балкон вышли напуганные его появлением и ударами по стеклу люди. Но Людмилы не было! Затем мужчина попытался его прогнать.

«Значит, Ора в комнате», – решил Орр и, отпустив раму, ринулся в проем. Но дверь балкона захлопнули перед самым его клювом, и он остался один. Прошло какое-то время, разговоры в комнате стихли, свет погас, и воцарилась тишина.

«Что делать?» – Орр пробрался в угол балкона и затих. И вдруг – снова знакомый звук. Он мгновенно уцепился за раму и принялся с новой силой бить по стеклу: «Она там! Ее нужно освободить любой ценой!»

На балконе опять появился мужчина, который явно пытался его успокоить. Повинуясь убаюкивающей интонации, Орр сложил крылья и заковылял в угол.

«Может, и правда дождаться утра?» – подумал он.

Ближе к рассвету уснул. Разбудил птицу звук шагов. Орр попытался взмахнуть крыльями и улететь, но ножки кресла, под которое он забрался, не позволили это сделать. Подошел мужчина,

взял его на руки и вынес на улицу. Орр не сопротивлялся. Его легонько подбросили, и вот она – свобода!

Сделав несколько кругов над домами, Орр опять услышал призыв Оры и понял, что звук доносится с балкона соседнего дома. Снизившись, он сел на балкон и увидел через стекло подругу. Какое-то время они переговаривались на только им понятном языке, затем Орр уже знакомым приемом уцепился за раму окна и, расправив крылья, изо всех сил ударил по стеклу. Стекло не выдержало такого сильного удара и разбилось на мелкие осколки. Ора свободна!

Птицы взмыли в небо и, кружась в радостном танце, полетели в сторону гор к хозяину.

Заговор орлов

Орр и Ора вместе уже пятый день, а хозяин мрачнее тучи. Он заметил, что птицы «болтают» о чем-то, будто готовят заговор.

– Уж не думаете ли вы, ребята, улететь от меня? – спросил Рустам.

В ответ – молчание.

– Да нет… Вы у меня умные, не улетите, – успокаивал себя мужчина. – Но что мне делать? Не могу я без Людмилы, пропаду…

В этот момент орлы поднялись в небо и направились в сторону моря, призывая хозяина следовать за ними.

– Нет, ребята! Она сама ушла, сама должна и вернуться.

Покружив над морем, птицы вернулись.

– Вы же возвращаетесь! А Людмилы нет…

Орр сел на руку Рустама и сильно сжал ее когтями, словно говоря: «Ты – мужчина и должен уметь прощать, ты должен спасать свою подругу. Освободи ее и верни домой! Я же сделал это, а ты?..»

Птицы снова улетели, теперь надолго. Перевалило за полдень, а их все не было.

– Неужели они отправились к Людмиле? – подумал Рустам и решился. – Я должен пойти к ней и уговорить вернуться!

Он сел за руль внедорожника и дал газу. Всю дорогу думал: «Где я ошибся? Что я сделал не так? Эх, Людмила, Людмила… Я же люблю тебя! Почему ты меня не понимаешь?»

Людмила увидела парящих в небе птиц, и ее сердце защемило. Она догадалась, кто разбил стекло и увел Ору.

«Какой молодец Орр, – подумала Людмила. – Прилетел и увел любимую. Вот это джигит! Почему же ты не идешь, мой славный Рустам? Но ведь и Ора не молчала, каждый день звала друга, рвалась к нему. И он услышал ее зов. А я, дура, сижу сложа руки и жду. Надо немедленно возвращаться!»

Людмила быстро собралась и поехала в горы вслед за медленно летящей парочкой орлов к Рустаму.

Они целовались на тропинке, ведущей к дому, потом кружили среди цветов на лужайке и снова целовались… И наконец пришли ДОМОЙ!

А высоко в небе над ними парили две великолепные птицы – счастливые Орр и Ора.

Возвращение к жизни

Рабочий день подошел к концу. Виктор Антонович, как обычно, навел порядок на столе, попрощался с секретарем и спустился вниз, к машине.

Стояла прекрасная июльская погода – было тепло, тихо, остывающее солнце медленно катилось за горизонт… Настроение было под стать умиротворенной природе. Сев за руль, Виктор Антонович не спеша поехал к дому. Ему нравилось водить машину, и он легко ориентировался в лабиринтах Васильевского острова, хранившего память петровских времен: параллельные линии вместо улиц, Большой, Средний и Малый проспекты.