Избранное

Горин Григорий Израилевич

Кин. Выглядите вы молодцом!

Король (усмехнувшись). Ну, ну… Это я ради вас усилием воли прибавил румянца… Нет, скверно, друг мой! Кажется, мне не выкарабкаться из этой заварушки… Приходится думать о вечном. Поэтому я и хотел просить вас помочь как-то срежиссировать мой последний выход. Но эти дураки лорды приходят в ярость при одном упоминании вашего имени… Ну да черт с ними! Пусть как хотят везут мои бренные останки. Но пока я жив, буду поступать так, как мне нравится… Кто-то из великих, кажется Вольтер, сказал: «Счастлив человек, кого смерть застает за любимым занятием». Сегодня ночью я долго думал над этими словами… И спросил себя: а что ты любил, Георг?.. Приемы во дворце? Нет. Парады? Нет. Речи в парламенте?.. Чушь! Я любил театр… Движенье занавеса…

Отблеск свечей в глазах актрис… Изящество реплик, которые эхом отдаются в зале… Ах, как прекрасно! Когда-то вы мне признались, что мечтаете умереть в театре. Я тоже этого хочу, Кин! Нет, не пугайтесь, я не буду составлять вам конкуренцию и не полезу на сцену. Я готов умереть в ложе. Такого еще не было… Сердце короля, остановившееся от восторга!.. Поэтому, когда мне станет совсем скверно и я реально увижу очертания этой костлявой бабы с косой, я поеду в Друри-Лейн. А вы в этот вечер играйте Ричарда… И когда это случится и моя голова упадет на грудь, вы встаньте на колено и прочтите монолог. Или нет… Лучше из «Юлия Цезаря»… «Прекрасна жизнь его, и все стихии так в нем соединились, что природа могла б сказать: «Он человеком был!»… (Плачет.) Ну, как?

Кин. Честно?

Король. Разумеется, честно. Мы друзья. И потом, это только наметки… Размышления вслух…

Кин. Если честно – не очень.

Король. Почему?

Кин. Мне кажется, ваше величество, вы не совсем правильно трактуете слова Вольтера. Вашим любимым занятием никогда не было сидение в ложе. Насколько я помню, больше всего вы обожали те моменты, когда мы с вами, переодевшись в простое платье, заваливались в какой-нибудь припортовый кабак и куролесили до утра…

Король. Грехи молодости…

Кин. Не самая худшая пора.

Король. Перестаньте, Эдмунд! Вы хотите, чтоб я запомнился гулякой! Говорят, уже в Париже появилась такая фривольная песенка, «Гений и беспутство» – так, кажется, она называется… Там уже выведены вы и я, причем я в каком-то недостойном образе повесы и вашего подпевалы… Все сплетни, которые нам сопутствовали, эти драмоделы вплели в сюжет!

Кин. Ваше величество, сплетни – предисловие легенды… Как повернуть. Вот сегодня весь Лондон болтает, что вы вовсе и не больны… Что у вас просто несварение желудка от обильной пищи. И что вы, извините, ваше величество, но так говорят… по ночам вылезаете из дворца… И мы с вами катаемся в лодке по Темзе… С песнями.

Король. Что за чушь? Я болен!

Кин. Народ отказывается в это верить… Люди считают, что вы – один из самых жизнелюбивых королей в нашей истории. Георг Веселый! Вот как вас называют!

Король. Вы считаете, это почетный титул?

Кин. Ну, разумеется, ваше величество! Вспомните – кто нами правил? Взгляните на портреты: постные лица, надменные физиономии… Тоска! Простой человек работает как лошадь, а потом смотрит на унылого монарха – и ему хочется удавиться! Все революции происходят от тоски! И вот в кое-то время появляется веселый король с заразительной улыбкой… Шутник и балагур! Это ж гордость нации! И болеет, как все, – колитом! И лечится, как все, – хересом! (Достает флягу и бокал.) Народное средство. Два глотка – и снимет как рукой… (Наливает.)

Король (нерешительно берет бокал). До еды или после?

Кин. До дна!

Король выпивает.

Слава Британии, имеющей такого правителя!

Король (сразу захмелев). Да? Вы так считаете? Ну что ж, это не так глупо… И что говорит народ? Как я выбираюсь из дворца?

Кин. Народ говорит, вы спускаетесь из окна спальной по веревочной лестнице! Примерно такой… (Распахивает плащ, показывает веревку.) Корабельный канат. Двоих выдержит!

Король (в отчаянии). Кин, вы меня убиваете!

Кин. Я вас приглашаю в вечность, ваше величество!

Король. Да?!.

Там у вас еще осталось во фляге? Это надо обсудить! (Распахивает дверь спальной.) Прошу! (Соломону.) Ко мне никого не пускать, лейтенант! Я исповедуюсь!

Кин и Король скрываются в спальной.

Соломон (снимает форму гвардейца, говорит, обращаясь в зал). Английский король Георг Четвертый умер в тысяча восемьсот тридцатом году от кишечного заболевания. Похоронен в Лондоне, в Вестминстерском аббатстве. Спустя три года Эдмунд Кин упал замертво на сцене театра Друри-Лейн в спектакле «Отелло». Похоронен на кладбище предместья в Ричмонде. А еще спустя три года они впервые появились вместе на сцене парижского театра «Варьете». С тех пор – неразлучны…

Двери спальной распахиваются. Появляются Кин и Король. Впрочем, теперь это уже актеры, исполняющие эти роли, поэтому и одеты они соответственно финалу – ярко и броско.

Поют:

В далеком старом Лондоне,В Британии! В Британии!Люблю бродить в тумане яПри свете фонарей.И в дружеской компанииВыслушивать предания,Старинные преданияИз жизни королей:Про Ричарда и Генриха,Про Эдгара и Эдварда,Про Анну и ВикториюИ про Элизабет…Какое наслаждение —Вникать в их положение,Любой король – какая роль!Любая жизнь – сюжет!

К ним присоединяются все участники спектакля:

В далекой старой Англии,В Британии! В Британии!Приходят на свиданияУшедшие давно…Чтоб в театральном зданииНа час привлечь вниманиеИ чтобы на прощаниеЗа всех поднять вино:За Ричарда! За Генриха!За Эдгара! За Эдмунда!За Анну! За Викторию!И за Элизабет!!Какое наслаждение —Входить в их положение,Любой король – какая роль!Любая жизнь – сюжет!

Занавес

Королевские игры

Из всех достоинств монархического образа правления несомненным является его верное служение театру. Вряд ли в мире найдется сцена, на которой хотя бы изредка не появлялись короли, королевы, принцы и их титулованные родственники. Борьба за трон, придворные интриги, коварство и царская любовь – все это сплеталось в драматические сюжеты, вдохновлявшие литераторов и волновавшие зрителей. Генрих VIII, пожалуй, самый знаменитый из английских королей. Жестокий деспот, тонкий политик, разнузданный сластолюбец, романтический поэт, философ, пытающийся опередить свое время, он порой был подобен дикарю, у которого инстинкты брали верх над разумом… Более колоритной фигуры, кажется, и выдумать нельзя! Да и не стоит, поскольку сама история так вдохновенно потрудилась над этим человеком.

Под стать королю его вторая жена – Анна Болейн. В ней страстей не меньше, чем в супруге, добро и зло борются в ее душе с такой невероятной силой, что словами эту борьбу уже и не выразить. В 1613 году во время исполнения пьесы Шекспира «Генрих VIII» в театре «Глобус» вспыхнул пожар. По мнению полиции, причиной пожара было неосторожное обращение с огнем. По убеждению же зрителей, Анна и Генрих так бурно выясняли свои взаимоотношения на сцене, что их пламенные чувства обрели реальное воплощение… Вторая версия мне кажется достоверней.