Избранное
Шрифт:
От автора
Так уж повелось, что каждый раз перед публичным представлением «Оперы нищего» на сцене появлялся Некто от автора и провозглашал:
– Почтеннейшая публика! Сейчас вы увидите!..
Очень хотелось бы так начать и мне, но, к сожалению, не получилось.
Выдуманный сюжет обернулся пророчеством, пародийная история про то, как в России мучительно снимать музыкальный фильм, сделалась скучной реальностью…
Фильм «Трехрублевая опера», объявленный и разрекламированный в печати, ввиду отсутствия средств был законсервирован на неопределенное
«Консервация» для комедии – вещь опасная, юмор – продукт скоропортящийся…
Поэтому мне ничего не оставалось, как забросить свой сценарий в дальний угол антресолей…
Но, как говорится, «голь на выдумки хитра»! Персонажи моей несостоявшейся «трехрублевой истории» стали приходить ко мне по ночам и жалобно тянуть руки… Они не просили хлеба! Они хотели зрелища!
И я подумал, что если из всех кинематографических средств сегодня нам доступна только фантазия читателя, то глупо не обратиться к ней за подаянием…
Поэтому…
– Почтеннейшая публика! Братья и сестры! К вам обращаюсь я! Сейчас вы можете увидеть в своем воображении новый фильм режиссера Евгения Гинзбурга! С музыкой А. Басилая! На стихи Ю. Ряшенцева! В главных ролях – Н. Караченцов, Л. Гурченко, А. Джигарханян, А. Калягин, И. Угольников и др. Фильм должен был сниматься на небольшом островке Финского залива под Санкт-Петербургом… Премьера предполагалась в канун Нового, 1997 года!..
Однако злодейка-судьба и отсутствие спонсоров остановили рождение плода нашей совместной любви!
Не дайте же безвозвратно погибнуть музыкальной комедии!
Прочтите сценарий и помогите своей фантазией, кто сколько сможет!..
Актер… У оперы всегда должен быть счастливый конец!
Нищий …Ваше возражение справедливо, сэр… И дело легко поправить! Вы не можете не согласиться, что в произведениях такого рода совершенно неважно, логично или не логично развиваются события…
Пролог
Подземный переход современного города. Ларьки. Киоски. Толпа прохожих. У одной из стен встал юноша в темных очках. В руках – скрипка.
У ног – открытый футляр.
Заиграл лирическую мелодию…
Толпа привычно бежала мимо…
Юноша поклонился, глянул на пустой футляр, затем, подумав, заиграл первые ноты знаменитой мелодии К. Вайля из «Трехгрошовой оперы»…
Кто-то из прохожих остановился. Улыбнулся. Бросил первую монетку… Затем вторую, третью…
Павильон киностудии.
Надпись мелом на дощечке-хлопушке: «Джон Гей «ОПЕРА НИЩЕГО».
Дым начинает заполнять кадр. Голос ассистента:
– Улица старого Лондона. Дубль первый!
Хлопушка. Голос оператора:
– Стоп!
Голос режиссера:
– В чем дело?
– Камера не пошла…
– Ой, плохая примета…
Голос режиссера:
– Без глупостей! Мотор!
– Старый Лондон. Дубль первый.
– Стоп!.. – кричит звукооператор. – Звук не идет… Я не слышу микрофон.
– Пить
– Услышал! Нормальный звук! Снимаем!..
Голос режиссера:
– Мотор!
Ассистентка в очередной раз объявляет:
– Лондон старый! – хлопает хлопушкой и взвизгивает. – О, черт!
Режиссер в отчаянии:
– Что еще?!
– Извините… По пальцу…
– Уберите хлопушку! Уйдите из кадра и с глаз! – приказывает режиссер. – Снимаем! Что бы ни случилось, не останавливаться!..
Дым перерастает в типичный лондонский туман.
В тумане вырисовываются персонажи: полисмен, торговка цветами, уличные музыканты.
Нищие дети, словно сошедшие с иллюстраций диккенсовских книг, жалобно тянут руки к богатым прохожим.
Полисмен повесил плакат, стилизованный под полицейские плакаты прошлого века: рисованный портрет преступника – Мэкки, и трехзначная цифра – сумма, установленная за поимку.
Все рассматривают плакат.
Подъехал кэб. Остановился.
Из него царственно выплыл на мостовую бандит Макхит. Он – весь в белом: костюм, туфли, кепи.
Для полной гармонии у уличной торговки цветов покупается букет белых роз.
Макхит подошел к плакату, достал из кармана толстый грифель, нахально пририсовал к портрету усы и бороду.
Наблюдавший за этим полисмен улыбнулся, отдал Макхиту честь.
Макхит сделал знак уличным музыкантам в темных очках. Те послушно заиграли
Музыкальный номер 1
Мальчишки подхватили песенку по-английски.
Песня переросла в танцевальный номер, в который включилась вся улица…
Макхит закончил его, швырнув мальчишкам мелочь, а букет роз – в окно дома коммерсанта Пичема.
Там букет ловко поймала какая-то девушка в белой шляпке и белой вуали, таинственно прикрывающей ее лицо.
«Девушка» отошла от окна с букетом. Сорвала шляпку и вуаль.
Под вуалью оказался мистер Пичем, пожилой джентльмен с пышными бакенбардами.