Избранное

Кортасар Хулио

— Как, детка! Ты не любишь мороженое? — встрепенулась сеньора Трехо.

— Нет, благодарю, — сказала Беба, выдерживая всепонимающий ехидный взгляд брата.

— Вот глупая девочка, — сказала сеньора Tpexo. — Ну, если ты не хочешь…

Но стоило ей поставить перед своим обширным бюстом порцию мороженого, как ловкая рука метрдотеля выхватила у нее лакомство.

— Это уже немного растаяло, сеньора. Возьмите другую порцию.

Сеньора Трехо густо покраснела, к радости своих детей и супруга.

Сидя на краю постели, Медрано качал ногой в такт едва приметной качке. Запах

трубки Рауля напоминал ему вечера в Иностранном клубе и беседы с мистером Скоттом, его учителем английского языка. Теперь он вспомнил, что уехал из Буэнос-Айреса, не предупредив клубных друзей. Может, Скотт скажет им, а может, и нет, смотря по тому, какое у него будет настроение. Беттина, наверное, уже позвонила в клуб и спросила о нем притворно небрежным тоном. «Завтра позвонит снова и позовет Вилли или Маркеса Сея, — подумал он. — Бедняги не сообразят, что ей ответить, действительно я сплоховал». К чему в самом деле было уезжать тайком, умолчав о выигрыше? Предыдущей ночью, перед сном, он подумал о том, что играет с Беттиной, как кошка с мышью. Да, он был жесток. «Это скорее похоже на месть, чем на разрыв, — сказал он себе. — Но за что, если она такая хорошая? Неужели именно за это?» И еще он думал, что последнее время видел одни лишь недостатки Беттины — обычный вульгарный симптом. Так, например, клуб Беттина вообще не принимала. «Никакой ты не иностранец, — заявляла она почти патетически. — В Буэнос-Айресе полно разных клубов, зачем тебе лезть в клуб гринго…» Грустно было думать, что из-за таких вот фраз он никогда больше не увидит ее. Конец. Конец.

— Не будем разыгрывать оскорбленное достоинство, — резко сказал Лопес. — Было бы весьма прискорбно испортить с самого начала такое развлечение. С другой стороны, мы не можем сидеть сложа руки. Для меня такая поза неудобна, и один господь знает, как я недоумеваю.

— Согласен, — сказал Рауль. — Железный кулак в лайковой перчатке. Предлагаю сообща проложить путь к sancta sanctorum [74] , по возможности пользуясь фальшиво-слащавыми манерами, которые янки приписывают японцам.

74

Святая святых (лат.).

— Итак, вперед, — сказал Лопес. — Спасибо за коньяк, че, он у вас отменный.

Медрано налил всем еще по глотку, и они вышли из каюты.

Каюта Медрано была расположена почти рядом с задраенной дверью Стоуна, преграждавшей левый коридор. Рауль с видом профессионала принялся изучать ее, подвигал какой-то ручкой, выкрашенной зеленой краской.

— Ничего не поделаешь. Она открывается только под большим давлением и из определенного места. Та же система, что у стоп-крана.

Дверь коридора правого борта тоже не поддавалась никаким усилиям. Резкий свист заставил их с испугом обернуться. Пушок приветствовал всех, возбужденный, взволнованный.

— Вы тоже не можете? Я сам только что пробовал, но двери непробиваемы. Чего только не накрутили эти дурошлепы! Ничего, видно, не поделаешь. Как вы думаете?

— Конечно, — сказал Лопес. — А вы не нашли другой двери?

— Тут все заколдовано, — торжественно объявил Хорхе, появляясь, точно привидение.

— Какая к шуту дверь, — говорил Пушок. — На палубе их целых две, но обе

заперты на ключ. Нет ли тут какого-нибудь подвала или чего-то в этом роде…

— Вы готовите поход против липидов? — спросил Хорхе.

— Да, вроде, — сказал Лопес. — А ты видел хоть одного из них?

— Только двух финнов, но те, что на этой стороне, не липиды. Они, наверное, глициды или протеиды.

— Что за чушь несет этот пузырь? — изумился Пушок. — Сегодня уже болтал об этих липедах.

— Липидах, — поправил Хорхе.

Медрано почему-то беспокоило присутствие Хорхе, он не хотел, чтобы малыш принимал участие в их поисках.

— Знаешь, — сказал он, — мы поручим тебе особое задание. Ступай на палубу и хорошенько последи за дверями Может, там появятся липиды. При малейшей тревоге свистни три раза. Ты умеешь громко свистеть?

— Немного, — смущенно ответил Хорхе. — У меня очень редкие зубы.

— Не умеешь свистеть? — сказал Пушок, которому не терпелось показать свое умение. — Во, гляди! Делай так.

Он соединил большой и указательный пальцы, сунул в рот и свистнул так, что у всех заложило уши. Хорхе тоже сложил пальцы, но, поразмыслив, не стал свистеть, а махнув Медрано, отправился на задание.

— Итак, продолжим розыски, — сказал Лопес. — Может, лучше, если мы разделимся, и, кто первый найдет проход, пусть сразу же оповестит остальных.

— Потрясающе, — сказал Пушок. — Похоже, будто мы играем в полицейские и воры.

Медрано вернулся в каюту за сигаретами. Рауль увидел Фелипе в конце коридора. В своих blue-jeans [75] и клетчатой рубашке он выглядел весьма эффектно на фоне запертой двери. Рауль рассказал ему, чем они занимаются, и вместе с ним направился к центральному переходу, соединявшему оба коридора.

— Да, но что мы ищем? — спросил Фелипе растерянно.

— Сам не знаю, — ответил Рауль. — Проход на корму, например.

75

Синие джинсы (англ.).

— Там, наверное, почти так же, как здесь.

— Возможно. Но раз туда нельзя пройти, это меняет дело.

— Вы так думаете? — спросил Фелипе. — Я уверен, что это из-за какой-то поломки. Сегодня вечером двери откроют.

— Вот тогда действительно все будет, как здесь, на носу.

— А, ясно, — сказал Фелипе, понимая его все меньше. — Ну, если это для развлечения, то, конечно, хорошо, вдруг нам удастся отыскать проход раньше, чем другим.

Рауль подумал, почему только Лопес и Медрано, единственные из всех, испытывали то же, что он. Остальные смотрели на их поиски, как на развлечение. «Но и для меня, в конце концов, это тоже игра, — решил он. — В чем же тогда разница? А разница наверняка есть».

Они прошли почти весь коридор левого борта, когда Рауль обнаружил еще одну дверь. Очень узкую, выкрашенную, как и стены, в белый цвет, с глубоко утопленным, едва различимым в полумраке коридора замком. Без особой надежды Рауль нажал на ручку и почувствовал, как дверь подалась. В глубине виднелся узкий трап, уходивший вниз, в темноту. Фелипе судорожно глотнул воздух. Было слышно, как в правом коридоре болтали Лопес и Атилио.

— Предупредим их? — спросил Рауль, исподтишка взглянув на Фелипе.