Избранное
Шрифт:
— У меня вместо «благополучно» написано «хорошо», — сообщила Кузнецова.
— Кто-нибудь около вас был?
— Там полно народу, — пожала плечами Гущина, — Даже очередь стояла.
— Видал! — гордо сказал Рябинин инспектору и заложил бланк в машинку. В пять минут он отстучал два коротких, как справки, протокола. Потерпевшие молча расписались и ушли, заверенные им, что сделан еще один шаг к аресту преступника.
— Вот где разгадка! — нервно потер руки Рябинин. — В телеграмме есть все данные: адрес, имена родителей, имя потерпевшей. Ну и факт налицо — человек
Петельников только расстегнул пиджак, из-под которого сразу выскочил и повис маятником длинный галстук, расписанный не то цветами, не то попугаями. Радость следователя до него не дошла, как не доходит тепло солнца в рикошетном свете луны.
— Вадим, ты что? — подозрительно спросил Рябинин.
— Понимаешь, на почте и телеграфе я всех проверил, — задумчиво ответил инспектор. — Даже не могу представить, кто там ее соучастник.
— Какой соучастник? — не понял Рябинин.
— Кто телеграмму-то ей показывал? — впал в окончательное недоумение Петельников.
— Да проще все, гораздо проще! — обрадовался Рябинин, что это оказывается не так просто и не зря он думал день и ночь. — Она ходит по залу и заглядывает в телеграммы. Человек пишет… Или стоит в очереди — долго ли подсмотреть и запомнить. Элементарно гениально! А потом иди к старушке, плачься. Вадим, теперь она у тебя в руках.
— Почему? — спросил инспектор и выпрямился.
Галстук сразу лег на его широкую грудь. Рябинин
видел, что Петельников лукавит — он уже знал, почему. Он уже заработал мыслью, расставляя ребят по аэропорту. И его длинные ноги уже заныли под стулом от оперативного зуда.
— Она будет «работать» на телеграфе, пока се не спугнут, — все-таки ответил Рябинин.
Инспектор встал.
— Сергей Георгиевич, на всякий случай, где будешь?
— Спать дома.
Петельников кивнул и сразу вышел — теперь у него появилась конкретная оперативная работа. Искать преступника нужно медленно, чтобы наверняка. А ловить его надо быстро.
***
Через два часа, когда Рябинин, как подрубленный, свалился на диван и спал, вокруг здания аэропорта медленно бродила симпатичная молодая женщина. Казалось, она чего-то выжидала. Впрочем, она могла ждать самолет и не хотела сидеть в душном зале.
В субботний день народу в аэропорту много. Теперь в аэропорту всегда народ, потому что люди спешат и уже не любят ездить в поездах.
Женщина заглянула в кафе, посмотрела на взлетавшие самолеты, медленно вошла в почтовый зал и села в уголке скромно, как Золушка на балу. Теперь она ждала кого-то здесь. Казалось, она забыла то лицо, поэтому разглядывает всех внимательно, чтобы не ошибиться.
Прошел час. Она не шелохнулась, не спуская глаз с людей, которые входили, писали телеграммы, отправляли и уходили. Прошло еще полчаса. Женщина вытащила из сумки зеркальце, посмотрелась и встала, поправив пышнющую связку волос. Она не ушла, а принялась медленно ходить вокруг овального стола, как ходила вокруг здания аэропорта. Ее круги, а вернее, эллипсы, все плотнее прижимались к людям, сочиняющим телеграммы. Теперь она рассматривала стол, словно то, что она
Походив, она сделала восьмерку и оказалась у очереди к телеграфному окошку. Она встала последней. Никакой телеграммы у нее в руке не было, да она ничего и не писала. Сначала держалась рассеянно, смотря по сторонам, но потом ее взгляд как-то сам собой замер на телеграмме стоящей впереди женщины.
— Вы последняя? — услышала она над ухом и вздрогнула.
Перед ней стоял вежливый молодой человек и улыбался.
— Я, — вяло ответила она и сразу отвернулась, будто застеснялась.
— А у вас ручки не найдется? — опять спросил молодой человек.
— Нет.
— А чем же вы писали телеграмму? — поинтересовался он.
— А вам какое дело?! — Она резко обернулась к парню.
— Ну-ну-ну, — успокоил ее молодой человек, не переставая улыбаться. — Да у вас, я вижу, и телеграммы-то нет…
Его рот улыбался, но глаза смотрели серьезно, даже зло, и поэтому лицо показалось маской, которую он только что нацепил. Она поправила волосы, чтобы не рассыпались и не закрыли ее с головы до ног, — они еле держались.
— Не ваше дело! — сердито отчеканила женщина и неожиданно вышла из очереди.
Быстрым сбивчивым шагом она двинулась из почтового зала, и ее небольшая фигура понеслась но переходам. Она пробежала все пролеты, двери, залы и выскочила из здания аэропорта… Когда женщина миновала его длинное распластанное тело и направилась к троллейбусу, то опять увидела этого молодого человека — он спешил за ней.
— Подождите! — Парень встал на ее пути. — Зря вы обижаетесь. Я просто хотел с вами познакомиться.
— А я просто не знакомлюсь, — сурово ответила она, делая шаг в сторону.
— Давайте познакомимся не просто, — предложил он и сделал такой же шаг в ту же сторону.
Она посмотрела ему в глаза: они по-прежнему светились злостью и съедали улыбку, как вода съедает сладкий сахар.
— Повторяю, что не хочу с вами знакомиться, — уже громко сказала она, и ее лицо залилось краской.
— Может, вы со мной хотите познакомиться? — раздался голос сзади.
Она даже вздрогнула, потому что сзади вроде бы никто не подходил и вдруг оказался человек, точно вылез из люка. Человек был высок, изысканно одет, чисто выбрит. Пальцами он перебирал радужный галстук, будто вырезанный из павлиньего хвоста; смотрел на нее черными, слегка выпуклыми глазами и ждал ответа.
— Вас тут что — шайка? — удивленно спросила она.
— Да, — подтвердил высокий, — шайка из уголовного розыска. Прошу ваши документы.
— Какое вы имеете право? — спросила молодая женщина.
— Работа такая, — усмехнулся парень с галстуком.
— Нет у меня документов, — тихо ответила она, сразу потускнев.
— Тогда назовитесь, пожалуйста.
— Ничего я вам не скажу, — вдруг вспыхнула она.
— Вы задержаны, гражданка. Пойдемте с нами, — сказал Петельников и взял ее под руку.