Избранное

Штритматтер Эрвин

Не успел Антон уладить дело с местной лесопильней, как поступила жалоба от заведующего народным лесопильным заводом из Майберга. Округ Блюменау отдает предпочтение лесопильщику Рамшу, снабжает его сырьем для штакета и круглым лесом. Куда подевались справедливость и профсоюзная бдительность?

Антон Дюрр не в силах снести несправедливость. Он выспрашивает лесничего Флункера:

— По какому принципу мы распределяем лес?

— По плану, — отвечает Флункер, но смотрит при этом на деревья, словно вороны, сидящие на них, невесть какие заморские птицы. В трактире районный лесничий вперяет

взгляд в кружку с пивом, как будто на дне ее плавают трехиглые колюшки. Антон настораживается.

Лесничий нет-нет да и заглянет к лесопильщику Рамшу. Рамш наносит ответные визиты лесничему и лесничихе. Из дома в дом передаются теплые приветы… Рамш выпивает у Флункера стаканчик-другой медового самогона. И теперь, как прежде, они беседуют о лесном хозяйстве. Часок, не больше. Потом Рамш уходит. Гуд бай.

— Ни пуха ни пера!

Утром лесничиха, подметая комнату, находит стомарковую бумажку. Она ломает себе голову: кто бы мог ее обронить? Но ничего ей на ум не приходит.

— Уж не мои ли это сто марок? — говорит лесничий. — Так и есть, сунул их мимо кармана.

Лесничиха тоже не теряется.

— Теперь я вспомнила, они выпали из моей хозяйственной сумки.

После следующего визита Рамша опять находка. Все было бы хорошо, не потеряй Рамш аннулированной стомарковой бумажки. Это кредитный билет времен инфляции. Лесничихе некогда, она его не разглядывает, а цап — и в карман. В потребительском кооперативе она вынимает его из кошелька. Кооперативная барышня, товарищ Данке, наметанным глазом определяет изъян стомарковой бумажки.

— К сожалению, не годится.

Лесничиха багровеет до самого выреза блузки. Что ж это, ее обманщицей выставили?

— Подлец!

— Кто, простите?

— Лесопильщик Рамш!

В кооперативе полным-полно женщин, местных жительниц.

— Упаси господи!

5

Но господь не упас. Происшествие достигает ушей Антона Дюрра. Это что же, новый обычай — лесничему получать жалованье от хозяина лесопильни? Беспокойство во взгляде лесничего становится понятным.

Но прежде чем Антон и его соратники успевают притянуть к ответу лесничего Флункера, тот укладывает чемоданы, забирает таксу, супругу и уезжает в направлении солнечного заката.

Антон, пока суд да дело, взваливает на себя еще и обязанности лесничего. Ему это диктует его представление о справедливости. Он утешает себя. Жизнь без трудностей — все равно что баллон без балласта. Всем известно: ветер унесет мешок с газом, если к нему не привязать тяжести.

А вот старик Серно с его имуществом — это для Антона побольше, чем два центнера балласта. Опять у него в услужении две девушки и кучер. Опять он растолстел, обзавелся постоянным абонементом на болезнь печени, боится смерти и заигрывает с господом богом. Даже велел за свой счет покрасить церковь в розово-красный цвет. А где расход, там и доход! Серно мечтает и теперь устанавливать цены на хлеб, колбасу, мясо.

Антон это нюхом чует. Недаром нос у него крючком. Он вконец исхлопотался. Пускай корысть царит где угодно, только не здесь, где жизнью руководят он и его люди. Балласт на Антоновом баллоне становится не в меру тяжел. Необходимо сбросить несколько мешков заботы.

Антон идет к своему старому другу Оле Бинкопу. Оле из того же теста, что и он сам. У него тоже хлопот по горло, он тоже думает не о толстых, а о тощих крестьянах.

Вот, например, Франц Буммель, барышник, картежник, кутила, таскается по дорогам, а домой редко заглядывает. Тягловый скот у него — жена и корова. Земля хорошая, хозяйство — из рук вон. Урожая снимает треть того, что мог бы снять. Куда же это годится в такое трудное время? Людям позарез нужно все, что родит земля.

Антон и Оле вытряхивают друг перед другом свои мешки. Заботы сыплются из них, как худые заморенные поросята. К черту все! Легко сказать! Что-то ведь должно сдвинуться с места. Ну а что?

Дома Антон листает свои книги, точь-в-точь как неумелый врач, прежде чем поставить диагноз. Читает он до седьмого пота.

А через три дня опять приходит к Оле. И лукаво улыбается. Может, он нашел камень мудрости? Поглядим-ка на этот камень!

6

Ян Буллерт сидит на скамеечке возле лачуги Дюрра. С жалобой. Аннгрет, эта фря, завела быка для своих коров.

Антон злится. А камень мудрости куда подевался? Или Оле бьет им стекла в окнах? Он посылает Антона Второго, своего сына, сказать, чтобы Оле пришел к нему утром, в приемные часы. Без опоздания!

Посетителей Антон принимает в лесу. Жертвует своим обеденным перерывом, чтобы разобраться в том или другом деле. Вечером у него хлопот по горло, и еще каракули выводи, да-да!

Оле не приходит в обеденный перерыв. У него своих дел довольно. Не такая уж он важная птица, этот Антон.

Лесопильщик — тот является вовремя, хотя его и не звали. За зеленую ленточку на его шляпе заткнуто перышко сойки. Лицо изрезано сабельными шрамами — памятка студенческих лет. Эти следы ранений кажутся бледными в утреннем свете.

— Тебе чего?

Лесопильщику надо поговорить с Антоном.

— Secret, you understand? [24]

— В чем дело?

— Дело в бегстве лесничего Флункера и так далее.

Лесничий Флункер сбежал. Рамшу, надо думать, лучше, чем Антону, известно, почему.

Лесопильщик готовится произнести речь.

— Тебя сюда не звали, — говорит Антон; он уже заметил подходящего Оле.

До сих пор лесопильщику не приходилось жаловаться на неуважительное к себе отношение в деревне. Он весь дрожит от ярости.

24

Секретно, понимаете? (англ.)

— Ты будешь говорить со мной! Я подожду!

Антону плевать на разъяренного лесопильщика. Они с Оле отходят за пригорок. Стоят на остекленелой от мороза траве. Оле улыбается. Антон, сосновая шишка, напускает на себя важность.

Слова, которыми они обмениваются, пламенеют на ветру.

— Что это выдумала твоя Аннгрет? Зачем вам бык?

— Ведь женщина должна о ком-нибудь заботиться.

— Возьмите ребенка!

— Аннгрет не хочет.

Некоторое время разговор вращается по кругу.