Избранные фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-13
Шрифт:
Куда ни глянь, везде эти соты-ячейки… Мы словно попали в гигантский улей.
Рядом, устало кряхтя, плюхнулся Крим:
– Никогда не видел ничего подобного.
Я обернулся:
– Ты же говорил, что у вас были грибницы.
– Да, но это… Это…
Крим обвел рукой пещеру, безуспешно пытаясь объяснить все величие данного строения. Затем отмахнулся и сказал со вздохом:
– В общем, ты меня понимаешь…
Я лишь молча пожал плечами в ответ. Ну а что тут непонятного? Конечно, понимаю.
– Мой отец всю жизнь
– Нокты? – спросил я.
– Нет-нет… Мой отец умер в своей постели, в окружении семьи, за пять лет до прихода орды.
– Мне жаль…
– И мне… – вздохнул Крим. – Ну, да ладно… Что я хотел сказать-то… Я ведь, когда мальчишкой был, помогал старику моему в грибнице.
Так-так-так… Интересно… Я весь внимание.
– Ничего серьезного, – продолжал Крим, не замечая моего настроения. – Принеси-подай и все такое… Но кое-что помню. Так вот… Я тут осмотрелся. Водоснабжение ячеек не повреждено. Видишь, вон те перемычки?
Я глянул в указанную сторону и сказал:
– Там какие-то рычаги и механизмы?
– Ага, – подтвердил Крим. – Выглядят исправными. Осталось очистить от грязи ячейки и каналы. Завезти свежую почву. Посадить грибочки. И можно пускать воду…
– Ты уверен?
– Абсолютно, – самодовольно улыбнулся Крим. – Если засадим хотя бы четверть ячеек этой грибницы, о голоде можно будет забыть…
Я, словно элитная гончая, почуявшая след, встал в позу.
– Что для этого понадобится?
– Хе-хе… Ты будешь удивлен, Ольд. У нас все есть. Грибные споры есть у каждой уважающей себя хозяйки. Самое сложное – это завезти почву. Но с этим, думаю, справимся.
– Сколько народу придется задействовать для ухода за грибницей? – задал я очень волнующий меня вопрос.
– Об этом не беспокойся, – отмахнулся Крим. – Грибы неприхотливы. Как выйдем на поверхность, познакомлю тебя с Питом Белоглазым. Он у нас специалист в этих делах.
Вспомнился худой кальт, прозванный Белоглазым за голубой цвет глаз. Я ему еще инструмент фермерский заносил.
– Я знаком с Питом, – отвечаю Криму.
Тот сперва смотрит удивленно, а потом, улыбаясь, бьет себя по лбу.
– Точно! Ты же теперь каждую собаку в нашем таборе знаешь! Ха-ха!
Здоровяк, несомненно, шутил, и я, конечно же, посмеялся вместе с ним. Но вот что забавно… Как бы отреагировал Крим, узнай он о том, что я действительно знаю каждую собаку в нашем клане? И не только собаку, но и каждую кошку, курицу, поросенка. И если уж на то пошло, у нас даже один ежик есть. Это Лия себе питомца завела.
Но о моих знаниях Криму говорить необязательно. Не вижу смысла. А вот разузнать кое о чем не помешало бы…
– Крим, дружище, некая истина в твоих словах действительно присутствует… О нашем клане мне уже многое известно. А вот о наших союзниках…
–
– Все, да не все… Как насчет Пайка?
– Пайк… – Здоровяк призадумался. – У нас его называют Многоруким. Такого мечника, как он, мне еще не приходилось встречать.
– Это я тоже заметил…
Фокус со светящимися саблями до сих пор не выходит из головы.
– Кстати, кроме воинских качеств я увидел в нем лидера и мудрого советчика.
– Не поспоришь, – ухмыльнулся Крим. – Если бы не Многорукий, этот болван Амай уже давно бы сгинул там в тоннеле. Клянусь всеми подземными богами: это Пайк уговорил сопляка увести клан в степь перед приходом орды.
– Даже так… – удивился я.
– Конечно, – уверенно сказал Крим.
– Это твое мнение?
– Не только, – сказал здоровяк. – Многие так тоже считают.
– Но Лаош… – попытался возразить я.
Крим насмешливо перебил меня:
– Старик не видит дальше своего носа. Если бы не ты, Рыжие Совы уже давно перестали бы существовать!
– Ну, в выживании клана не только моя заслуга…
– Вот видишь! Твоя скромность лишь говорит о твоей мудрости.
– Мне приятны твои слова, друг мой, но, увы, ты заблуждаешься. Это не скромность – это констатация неоспоримого факта. Клан, подобно нашему телу, не сможет жить без сердца, почек или печени. Все должно функционировать как высококачественный механизм. Иначе смерть. Но не могу не согласиться с тобой в том, что многое зависит от лидера.
– Вот и я говорю, – сказал, поднимаясь кальт. – Амай ни за что не решился бы уйти в степь.
Слова Крима Молота о Пайке и Амае были тем последним фрагментом пазла, который несколько дней не мог сложиться у меня в голове.
Я поискал глазами Многорукого. Вон он стоит за спиной сидящего на камне Амая. Как всегда, сложил руки на груди. Спокоен и холоден, будто кусок льда. Как говорится, «держит руку на пульсе», дабы молодой вождь не учудил еще чего-нибудь.
Проводив взглядом широкую спину Крима, я вернулся к прерванному занятию. Жму на пылающую иконку рюкзака. Видать, нераспределенные баллы за уровни требуют внимания. А может, «знаний» уже под завязку? Надо выкроить несколько минут, чтобы навести порядок.
Когда увидел, что является причиной переполоха у меня в рюкзаке, то сперва не пове- рил. Пришлось даже протереть глаза. Сердце замерло испуганным зайцем. Губы непроизвольно начали расплываться в глупой улыбке… Наконец-то…
Иконка плана-схемы Сумрачной твердыни наконец ожила. А я уж, грешным делом, подумал, что это никогда не произойдет. Помню тот день в столице. Когда в «Усталом путнике» пришлось активировать Петрушино приложение, должен заметить, перепугавшее меня до икоты. Тогда все эти карты, планы и схемы казались несбыточной мечтой. Чем-то недосягаемым… И вот он я, стою посреди гигантской грибницы в шаге от очередного открытия.