Избранные произведения писателей Юго-Восточной Азии
Шрифт:
— Это вы хотите снять дом? — спросила она.
— Да, а что?
— У меня есть племянница. Они с мужем на некоторое время уехали из Рангуна и поручили мне сдать их дом, если найдутся подходящие жильцы, то есть если семья будет небольшая.
— Очень хорошо. Нас всего двое. Мы согласны. Нам как раз нужно временное пристанище. Пожалуйста, не откажите нам. Я сейчас позвоню мужу.
Я была так рада и вместе с тем так боялась, что в последний момент она передумает, что забыла расспросить о самом доме. Главное, думала я, есть стены,
— Ко Чи Та! Это я. Знаешь, я нашла дом.
— Не может быть! Где?
— На улице Кан.
— В каком конце улицы?
Я спросила стоявшую рядом хозяйку.
— Около белого моста, говорит.
— Район-то хоть чистый?
Вот привереда! Всю жизнь прожил в центре города и ни за что не хочет переезжать на окраину А я не люблю многолюдные душные улицы центра. Для меня главное — свежий воздух.
— При чем здесь район?! У нас будет крыша над головой, и мы будем одни. Разве тебе этого не достаточно?! Да и долго мы там не задержимся. Найдем же когда-нибудь дом, устраивающий нас во всех отношениях.
— Ну хорошо. Ты уже смотрела его?
— Нет. Заходи за мной после работы. Вместе и посмотрим.
— А аванс-то какой?
— Не спрашивала.
— И сколько же в месяц?
— Тоже не спрашивала.
— Как же ты ничего не узнала?
— Просто я очень обрадовалась. Приходи скорее.
— Ладно, постараюсь.
— Ко Чи Та, ты не забыл, сколько часов в сутках?
Ко Чи Та недоумевающе молчал Затем вдруг рассмеялся.
— Вспомнил.
До нашей женитьбы Ко Чи Та звонил мне по нескольку раз в день Проводив меня вечером до общежития, он звонил из дома. Утром, едва проснувшись, мчался в чайную, где был телефон. С работы звонил опять. Хозяйке общежития приходилось то и дело звать меня к телефону. Мне было перед ней неловко, и я просила его звонить пореже.
— Хлайн, я все время думаю о тебе. Мне мало видеть тебя всего один раз в сутки. Ведь в сутках, как тебе известно, двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа мучений! Пожалей меня, Хлайн.
Целый день я провела в одиночестве, ожидая возвращения Мья Мья Тин с подругами. На плите я нашла вареное яйцо и немного жареной капусты. Я успела уже отвыкнуть от скудной студенческой пищи, но на сей раз я поела с превеликим удовольствием и, дивясь необычному своему состоянию, к великой радости, поняла, что меня перестало тошнить.
Девушки вернулись, когда я, приняв душ, сидела перед зеркалом и наводила красоту.
— Куда это ты собираешься? Ты же плохо себя чувствуешь. Погоди, сейчас приготовим ужин Я принесла твои любимые креветки.
Мы все вместе отправились на кухню. Я посмотрела на Мья Мья Тин. Она выглядела очень усталой.
— Я вижу, у тебя ничего не изменилось: ни любимого нет, ни постоянной работы. Тебе здесь, видно, не легко? Почему бы тебе не вернуться в свой родной город? Устроилась бы там учительницей, был бы и заработок и положение.
— Нет, Хлайн. У меня иные планы.
— Какие, если не секрет?
— Когда устроюсь на постоянную работу, начну писать рассказы. Хочу стать писательницей.
— Писать можно где угодно. Был бы талант. Разве мало писателей, которые живут в провинции?
— Так-то оно так. Но здесь и редакции журналов, и издательства под рукой. Если нужно отнести рукопись или с кем-нибудь посоветоваться — пожалуйста. Да и знакомства в этом деле играют не последнюю роль.
— Конечно, если проявить энергию, быстрее напечатают.
— Я бы с удовольствием поехала в деревню. Но и там найти работу непросто. Никто тебе ее не предложит.
— В таком огромном городе, как Рангун, всегда есть возможность как-то устроиться. Только надо уметь воспользоваться этой возможностью. А кто не сумеет, тот быстро покатится по наклонной плоскости.
— В наше время это довольно часто случается.
— Женщин легкого поведения в городе много. Да и мужчины основательно обнаглели. По городу одной пройти невозможно.
— До чего все это мерзко!
Наконец-то я отвела душу разговорами! Приготовив ужин, Мья Мья Тин отправилась принимать душ. Я очень проголодалась и с нетерпением ждала, когда мы наконец сядем за стол. В комнате вместе с Мья Мья Тин жили еще три девушки. Я с интересом разглядывала Ти Та Нве. Она очень напоминала мне Твей Твей. Я никак не могла понять, в чем именно их сходство, но Ти Та Нве была, несомненно, миловиднее и, как мне показалось, помягче характером.
— Ну, все. Пора ужинать, — объявила Мья Мья Тин. Взяв в руки железный прут, она постучала им по металлической решетке двери. Это был сигнал к ужину. Вскоре за столом сидело шесть девушек. Остальные ужинали отдельно.
На улице прямо под окнами кто-то насвистывал знакомую мелодию. Я тотчас догадалась, что это Ко Чи Та.
— Пришел наконец, — сообщила я и, встав из-за стола, побежала на улицу.
— Вот это любовь! Ни дня друг без друга прожить не могут, — засмеялась мне вслед одна из девушек.
— Ты так рано? А мы только что сели ужинать. Как дома? Что говорит бабушка Мьин? До Ту За, наверно, недовольна? Ладно, по дороге расскажешь. Погоди немного, я сейчас позову хозяйку общежития, и мы поедем смотреть дом.
По недовольному выражению лица Ко Чи Та я поняла, что ему не нравится улица, где нам предстояло жить. Долго петляя по узким грязным переулкам, по обе стороны которых ютились маленькие неопрятные развалюхи, мы наконец вышли к месту, где находились небольшие аккуратные домики с палисадниками.
— Вот этот дом, — сказала хозяйка, подводя нас к одноэтажному деревянному дому, укрывшемуся в тени манговых деревьев. — В месяц просят пятьдесят джа, но уплатить придется за два месяца вперед. И еще два условия: во-первых, поддерживать чистоту и, во-вторых, как только возвратятся хозяева, вы должны немедленно съехать.