Избранные произведения в 2-х томах. Том 1
Шрифт:
— Долго ждать, долго ждать, мальчики, — грустно сказал бригадир. — Много воды за три года утечёт. Много! — повторил он и резко изменил тон: — А пробу ты. Иван, сделал хорошо. Золотые руки!
Раньше в бригаде называли «золотыми руками» Сидоренко. Иван знал это, и ему стало одновременно и приятно и горько. Но в такой день о печальном думать не хотелось.
Он шёл домой, и, как всегда, ему хотелось поскорее рассказать всё сёстрам и Андрейке. Ноги сами сбивались с шага на бег, но Иван сдерживал себя: неприлично слесарю-сборщику шестого разряда рысью бежать по цветущим аллеям июньского сада. За работой, за подготовкой к пробе, за тренировками, за многими домашними и хозяйственными делами он и не заметал, как в Калиновку пришло лето. И только теперь, когда проба на шестой разряд уже сдана, он отметил всё — и красоту пламеннокрасных и бледно-розовых, почти белых, пионов на клумбах, и тепло июньского солнца, и лукавые улыбки встречных девчат.
Скоро сёстры и брат снова поедут в лагеря, а он — в Святогорский дом отдыха. Впервые за последние годы разрешает он себе полный отдых. Возьмёт с собой боксёрские перчатки и будет там тренироваться.
Он прошёл по аллее и неожиданно увидел Саню, сидевшую на скамье. Раскрыв на коленях книгу и заглядывая в неё иногда, девушка что-то писала в тетради.
Железняк подошёл к Сане и закрыл рукой книгу.
— Объявляется перерыв, — сказал он.
Саня возмущённо подняла голову, ещё не видя, кто помешал ей заниматься, хотела рассердиться, но передумала.
— Нет, перерыв не объявляется, — сказала она, — в половине шестого у меня испытание по алгебре.
— И мы только сейчас принялись её учить? Не поздно?
— Нет, не поздно. — Голос девушки звучал уверенно и спокойно. Ничто, кроме алгебры, её сейчас не интересовало.
— Ты что, в восьмой класс переходишь?
— Нет, уже в девятый. Иди, пожалуйста, мне некогда.
И она снова опустила глаза в тетрадь, где иксы и игреки толпились, никак не желая выстроиться в стройные колонны.
— Ни пуха тебе, ни пера, — сказал Железняк.
Но девушка не расслышала этих слов — так поглотило её решение задачи.
Иван шёл домой с ощущением обиды. Саня уже догнала его, переходит в девятый класс. А что же он? Положим, он сдал пробу на шестой разряд, а всё-таки полная ли у него нагрузка? Нет, вероятно, не полная. «Но об этом подумаем после армии». Иван строил планы теперь только до призыва, до сентября, а планировать своё будущее или мечтать о нём не позволял себе. Значит, когда он вернётся из армии, Саня уже окончит десять классов, может, и в институт пойдёт учиться на инженера-металлурга. Ничего не скажешь, «королева стали»!
Но вот и дверь его квартиры. Он ожидал увидеть вопросительные, тревожные лица и не ошибся.
— Ну?! — выскочил навстречу Андрейка.
— Можешь поздравить: слесарь шестого разряда.
— Ура!
— Прошу слесаря шестого разряда садиться к столу! — торжественно пригласила Марина.
— Трудная проба была? — спросила сидевшая за столом Христя.
— Трудная ли? — переспросил он. — Честно говоря, не знаю. Работа как работа. Нечего об этом думать, она уже позади. Седьмой разряд нужен. Но это уже будет после армии. Ясно?
— Ясно, — ответила Марина.
Они все привыкли к мысли, что осенью на два, а может, и на три года расстанутся, и говорили о призыве спокойно.
— А теперь, — продолжала Марина, — объявляется большой аврал. Если первого едем в лагеря, значит, всё должно быть подготовлено вовремя — вымыто, вычищено и выстирано.
Незаметно Марина приняла на себя ведение хозяйства в семье. Как это случилось — Иван не заметил, ко теперь почувствовал это ясно.
«Вот и хорошо, — подумал он. — Если я уйду в армию, всё пойдёт как по рельсам, ничто не нарушится. Марина вытянет».
Но «большой аврал» начать не успели, потому что неожиданно пришёл Матвей Шаронов. Хозяева молча, выжидательно смотрели на непрошеного гостя.
— Разрешите войти? — спросил Шаронов.
— Прошу, — сдержанно ответил Иван.
Шаронов вошёл в столовую:
— Разрешите сесть?
— Пожалуйста.
Гость сел. На дворе стояла жара, и потому директор ателье был одет во всё белое, тщательно выглаженное. В руках у него был свёрток, он торжественно развернул его, поставил на стол бутылку шампанского и небольшую коробку с шоколадом.
Иван с Мариной переглянулись, пряча лукавые улыбки. Они теперь ничуть не боялись Шаронова. Зато Христя, увидав бутылку, сразу вскипела от возмущения, Андрейка же демонстративно отвернулся к окну, как будто для него никакого гостя не существовало.
— Я очень прошу хозяйку поставить на стол пять стаканов, — сказал Шаронов.
— Это, Шаронов, ни к чему, — ответил Иван, — никто с вами пить не будет.
— А я уверен в противоположном. Я не для того пришёл, чтобы предлагать вам меняться квартирами или по каким-нибудь другим меркантильным делам. Я пришёл, во-первых, попросить у вас прощения за все те неуместные слова, с которыми я тогда вторгся в ваше жизненное пространство.
Это был очень непривычный разговор, но недоверчивые Железняки не шелохнулись.
— Во-вторых, — торжественно продолжал Шаронов, — я ещё раз хочу поблагодарить вас за спасение от смерти, и, в-третьих, я пришёл для того, чтобы предостеречь вас от явной опасности.
— Опасности? — недоумевая, переспросил Железняк.
— Да, опасности. Я очень хорошо отношусь к вам, у меня самые серьёзные намерения. До сих пор вы знаете меня только с одной стороны, а я хочу, чтобы вы узнали меня лучше, я хочу стать настоящим другом вашей семьи, а со временем, может, и больше, чем другом. — И обращаясь к Марине, напыщенно произнёс: — Я очень вас прошу — не ходите в тюрьму, не носите передач вашим знакомым, которые бесспорно получили по заслугам. Старайтесь не пачкать свою безупречную репутацию…
— Значит, если товарищ попал в беду, пусть пропадает? — сердито спросил Иван.
— Он вам не товарищ, он преступник.
— Преступник? — Марина шагнула к Шаронову. — Преступник?
Она уже поняла красноречивые взгляды и намёки Шаронова. «Ведь это он как жених явился, чучело гороховое!»
— О ваших поездках знает вся Калиновка, — продолжал Шаронов, пристально смотря на Марину, — а я бы хотел, чтобы вас не коснулись сплетни. Вы мне не безразличны.
— Слушайте вы, Шаронов, — сказала Марина, — уходите сейчас же отсюда со своим вином и шоколадом и никогда больше не появляйтесь! Удивляюсь: как это вы к нам пришли, не побоялись запачкать свою репутацию?