Избранные произведения
Шрифт:
Подлокотник кресла разразился пронзительно-залихватской трелью. «Нахально-соловьиная трель», — подобрал эпитет Кир-Кор.
— Мы пересекли границу экзархата, — подсказал интротом.
«День иволги остался позади, — с грустью отметил Кир-Кор. — Впереди у меня, как минимум, еще одна ночь на Земле. По новаст-ринскому календарю — ночь осьминога…»
ЗНАК ЗВЕРЯ
Плавно снижая скорость, вагон промчался вдоль декоративного коридора из люминесцентных резво прыгающих с места на место белых, синих и красных полос, пробил диафрагму павильона станции с названием «Пара-тунка». Топоним чистокровно местный —
Многое тут было связано с Ниной…
«Не надо об этом, — посоветовал внутренний голос. — Ты сам запретил себе вспоминать Нину здесь, на Земле, — следуй зароку. Память о ней должна быть связана, только с Новастрой».
«Плюм-плим-плям» — створки дверей распахнулись. С перрона шагнул в салон черноусый, приятной наружности человек в светлом с искрой блузоне. Амортизаторы вагонного корпуса дрогнули на ходовой платформе — верный признак того, что новоприбывший весил не менее центнера. Усач свойски улыбнулся представителю экзархата, приветливо кивнул Кир-Кору и, чтобы не стеснять собеседников, вышел в первый салон. Через прозрачные створки автоматической межсалонной двери было видно, как он стал заталкивать в наплечную сумку небрежно скомканный дождевик.
— Федор Шкворец, наш главный механик, — пояснил Лирий Голубь. — Принимать целебные ванны ему приходится чуть ли не заполночь.
Кир-Кор обернулся. Пять торопливых фигур в черных дождевиках прошмыгнули в вагон через последнюю дверь. Лица под капюшонами скрыты забралами странных по форме серебристо-черных масок…
— Ваши астрологи и шаманы? — пошутил Кир-Кор. — Или просто ночной карнавал?
Юноша не нашел, что ответить. Двери захлопнулись, вагон тронулся. Двое из карнавальной пятерки устремились в первый салон. Федор Шкворец, еще не успевший там сесть, смотрел на шустрых пришельцев. Кир-Кор ощутил укол тревоги и почти одновременно — прохладное прикосновение металла к затылку.
— Не двигаться! — приказал на геялогосе жесткий, исполненный отнюдь не шуточной угрозы голос. — Вы, оба! Руки на подлокотники!
Скосив глаза, Кир-Кор увидел у виска ошарашенного интротома ствол кернхайзера с характерным креплением утинга на конце. Подумал: «Сдается мне, юноша, мы имеем дело с тяжело вооруженными налетчиками».
— Да-а? — Интротом невольно повернул голову, и было ясно, что он никогда еще в жизни не видел налетчиков.
— Молчать! Не оглядываться, смотреть только вперед! Не вынуждайте нас применить оружие. Подчинение или смерть!
«Запугивают, но парализовать чем-нибудь действительно могут», — думал Кир-Кор, глядя «только вперед». Кстати, там было на что поглядеть: двое конвоиров пытались усадить механика в кресло — Федор Шкворец удивленно и, очевидно, из принципа сопротивлялся. Более крупный конвоир наседал как бульдог, тот, который помельче, вертелся хорьком, угрожая выхваченным из-под полы короткоствольным миттхайзером. Инерционная тяга в стремительно набирающем скорость вагоне плюс неожиданно сильный противник помешали налетчикам с ходу провести заученные приемы: «будьдог» пропустил удар локтем, чуть не упал, «подставился» задом и вдруг получил от разгневанного механика такой пинок, что автоматика едва успела распахнуть дверные створки перед улетающим
Итог катастрофического возврата конвойного авангарда привел уцелевшую тройку в состояние остолбенения (какое-то время Кир-Кор не слышал ни дыхания, ни шороха дождевиков у себя за спиной). В проходе корчился, шипя и поскуливая от боли, «бульдог», неподвижно лежал «хорек», накрытый черной полой, словно траурным флагом, покачивался на ремне миттхайзер, пойманный подлокотником ближайшего к двери кресла. «Ваш механик великолепный боец, — думал Кир-Кор, — но ситуация теперь тупиковая. Если он переступит порог — число целительных процедур ему, боюсь, придется утроить».
Дверь распахнулась. Механик, гневно шевеля усами, переступил роковой порог — паз для отката, дверных створок. Ворот блузона разорван, из прорехи выпирало плечо, в глазах — готовность к неравному бою.
— Уходите, Федя, уходите! — отчаянно закричал Лирий Голубь. — Сопротивление бесполезно!
Федор Шкворец увидел миттхайзер, ухватил его за ремень. «Настоящий воин», — с уважением подумал Кир-Кор, стараясь как можно точнее определить для себя тыловую позицию конвоиров. Вз-з-анг, вз-з-анг! — пронзительно (металлом по стеклу) скрежетнули стволы кернхайзеров над головой — две синий — молнии обезоружили механика. И следом — негромко: шпок-шпок-шпок-шпок! Скорострельный парализатор бил слева, почти в проходе.
Выронив чадящий обрывок ремня, Федор Шкворец схватился за грудь, присел, попытался выпрямиться, медленно завалился боком, лег на спину и затих на пороге между салонами, как между двумя мирами… Лиловой птицей сорвался с места Лирий Голубь, кинулся к поверженному герою: налетчики обменялись невнятными возгласами. «Втащить его в первый салон!» — императивно подумал Кир-Кор, вскочил и, убыстрив движение правой руки разворотом корпуса, сделал отмашку назад. Эффективность этого своего слип-удара он знал. Два черных стрелка синхронно рухнули на пол, как сбитые кегли.
Третий отпрянул и выставил перед собой тонкий ствол шестнадцатизарядного парализатора системы «гюйэт». «Четыре заряда он израсходовал, — прикинул Кир-Кор, вызывая на животе и груди отвердение слоя кожной защиты. — Остальными он испортит мне всю рубаху, маракас… Не взбрело бы ему на ум выстрелить мне в лицо».
— Вернитесь в кресло! — приказал стрелок голосом, сдавленным от испуга.
— Кто вы такой? Что вам от нас нужно?
— Не двигаться! Или я нашпигую вас отравой сверх нормы! «Очень нервные налетчики у нас сегодня в гостях», — подумал
Кир-Кор. Миролюбиво сказал:
— Я не могу вернуться не двигаясь. Давайте спокойно поговорим.
Шпок-шпок-шпок! Колкие удары в грудь (один — в опасной близости к горлу) заставили Кир-Кора отказаться от миролюбивой тактики. Обманный шаг в сторону, обманный зигзаг, пируэт и — внезапный бросок.
К броску «парализованной» жертвы отравитель был не готов. Кир-Кор согнул его тычком напряженной ладони в чревное сплетение, отобрал и разрядил гюйэт (пульки-ампулы ссыпал в карман). Быстро обезвредил кернхайзеры, выдрав из рукоятей отработанным на Новастре приемом миниатюрные супераккумуляторы вместе с похожими на пауков блокинг-генераторами. Сзади захлопнулись наконец створки межсалонной двери. Было видно, как Лирий Голубь, кривясь от натуги, тащил обмякшее тело механика вперед по ходу вагона. «Довольно, юноша! — одобрил Кир-Кор. — Оставьте героя в покое».