Избранные труды по гражданскому праву

Басин Юрий Григорьевич

В части нарушения обязанностей по извещению кредитора о предстоящей реорганизации с доводами суда можно согласиться. Что же касается невключения передаваемого при реорганизации долга в передаточный акт (либо разделительный баланс), то оценка судом правовых последствий такого нарушения вызывает сомнения, хотя аналогичное мнение уже высказывалось ранее в советской литературе.

Требование указывать в передаточном акте и разделительном балансе долги, обременяющие передаваемое при реорганизации имущество, направлено на защиту не столько кредиторов реорганизуемого юридического лица, сколько лица реорганизованного, ибо оно должно знать, какие долги принимает на себя в итоге реорганизации. Не указанные

в передаточных документах долги не включаются в пассив правопреемства.

А как же в этом случае защищаются интересы кредиторов?

Ответы на вопрос требуют более тщательного рассмотрения соответствующих предписаний закона. Ответы неоднозначны, ибо зависят от: а) вида реорганизации; б) характера имущества, передаваемого при реорганизации.

При реорганизации в форме разделения или выделения защита интересов кредитора обеспечивается достаточно просто и надежно: долги правопредшественника, не определенные разделительным балансом, могут быть взысканы солидарно со всех выделившихся юридических лиц и с самого правопредшественника (если он сохранился).

Если же реорганизация проводится в форме слияния или присоединения, то возникает презумпция перехода к правопреемнику всех долгов. Поэтому он при возражении против требования о взыскании долга обязан доказать, что таковой не был обозначен в передаточном акте. В случае же отсутствия самого акта правопреемник не должен освобождаться от ответственности, ибо, принимая имущество без определения долгов в его составе, принимает на себя негативные последствия нарушения требований закона. По доказанным долгам, не подтвержденным передаточным актом, должен отвечать правопредшественник либо собственник. Доказанные долги частного правопредшественника, ликвидированного реорганизацией, даже не внесенные в передаточный акт, должны переходить к правопреемнику.

В случае же преобразования сумма доказанных долгов должна безусловно приниматься к взысканию.

Учет характера передаваемого имущества при реорганизации для определения содержания правопреемства проявляется в том, что здесь можно различить правопреемство вещных и обязательственных прав. Вещные права, как известно, и прежде всего право собственности, включают право следования, т. е. при переходе к новому собственнику какой-либо вещи к нему же переходят обязанности, вытекающие из ее обременения вещными правами других лиц (правами аренды, сервитута, залога и т. п.).

Это, по нашему мнению, означает, что при вытекающем из реорганизации правопреемстве к правопреемнику, приобретающему право собственности на те или иные вещи, одновременно переходят обязанности, обременяющие эти вещи, даже без указания на обременение в передаточных документах.

В виде общего правила данный тезис не распространяется на обязательственное правопреемство. Но некоторые исключения возможны, они касаются, прежде всего, обеспечительных обязательств (статья 341 ГК). Если субъект основного договора совпадает с субъектом обеспечительного, при универсальном правопреемстве перейдет и обеспечительная обязанность. То же самое – при залоге. Однако при поручительстве и гарантии без специального подтверждения гаранта, поручителя их обязательства при переходе долга по обеспечиваемому обязательству к другому лицу прекращаются. Пункт 2 статьи 336 гласит: «Гарантия и поручительство прекращаются с переводом на другое лицо долга по обеспеченному гарантией или поручительством обязательству, если гарант или поручитель не дали кредитору согласия отвечать за нового должника».

Следует также выяснить соотношение правопреемства, с одной стороны, при реорганизации юридического лица, с другой же – при переводе долга. Для второго случая кредитора, т. е. кредитор не только должен быть извещен о переводе, но также должен выразить ясно воспринимаемое

согласие на перевод, без чего он не приобретает юридической силы. В первом же случае закон ограничивается требованием извещения кредитора, не наделяя его властью запретить перевод (а это означает – запретить реорганизацию) отказом дать согласие.

Мы полагаем, что сопоставление следует проводить по поводу правопреемства: сингулярное либо универсальное. Условия перевода долга, предусмотренные статьей 348 ГК, установлены для случаев сингулярного правопреемства. При универсальном же правопреемстве, применяемом при реорганизации, таковая не может быть остановленной несогласием на это одного из кредиторов. Интересы последнего, могущие быть нарушенными заменой должника, защищаются иными способами, предусмотренными статьей 48 ГК и рассмотренными выше.

3. Но правопреемство установлено законом также для случаев, когда предприятие передается по сделкам в качестве имущественного комплекса, в состав которого, как известно, могут включаться и долги предприятия (см. статью 119 ГК). Для данных случаев должны применяться гарантии защиты прав кредиторов, предусмотренные статьей 48 ГК, о чем уже говорилось. Мы полагаем, что вполне применимы условия правопреемства, предусмотренные статьей 46 ГК, т. е. переходят лишь долги (равно как и имущественные активы), указанные в передаточном акте, а при их неуказании права кредиторов защищаются теми средствами, какие были изложены выше, при рассмотрении правопреемства, связанного с реорганизацией юридических лиц.

При передаче предприятия в качестве имущественного комплекса возникает еще одна проблема, связанная с тем, сохраняется либо не сохранятся в итоге передачи собственник этого комплекса. При сохранении собственника передается лишь часть предприятия, что не ведет к прекращению юридического лица, передающего комплекс. И это лицо либо собственник его имущества, если речь идет о государственном предприятии, сохраняют за собой все долги, не переданные тому, кто становится новым собственником передаваемого имущественного комплекса. Если же передается весь имущественный комплекс, составлявший активы предприятия как юридического лица, то вряд ли можно говорить о его реорганизации, ибо участником таковой может быть только субъект права, а предметом передачи имущественного комплекса является объект права. Само же юридическое лицо, полностью лишенное такого комплекса, должно прекращаться путем ликвидации, но не реорганизации. На практике же нередки случаи, когда государство, передавая предприятие в качестве имущественного комплекса частному собственнику, называет эту операцию реорганизацией, нарушая тем самым установленный порядок приватизации.

4. Нередко распоряжение собственника своим предприятием как имущественным комплексом, особенно – распоряжение государственным предприятием при его приватизации, осуществлялось и сейчас еще осуществляется путем передачи этого комплекса в уставный капитал создаваемого юридического лица, чаще всего – акционерного общества, в качестве учредительного взноса (учредительного вклада).

В споре по одному делу, рассмотренному международным коммерческим арбитражем, истец – кредитор государственного предприятия, переданного в виде имущественного комплекса как учредительный взнос государства в уставный капитал создаваемого на базе этого предприятия акционерного общества, требовал от данного общества погашения долга предприятия. Ответчик – упомянутое акционерное общество – возражал против иска, поскольку не принимал в составе этого учредительного взноса никаких долгов. Тем не менее иск был удовлетворен. При этом арбитражный суд опирался на уже упоминавшуюся выше статью 119 ГК РК, где сказано, что в состав предприятия как имущественного комплекса могут входить и долги, обременяющие имущество.