Избранные записи
Шрифт:
Так вот, в баре в воскресенье вечером было немноголюдно. Там-то, у барной стойки, меня признали и очень удивились два парня лет тридцати. Уж очень сильно они удивились, хотя бар находится метрах в ста от театра, а на театре висела большущая моя афиша. Чему так удивляться, я не понял.
Ребята были выпившие, и поэтому не постеснялись обратиться ко мне с просьбой, точнее, предложением угостить меня чем-нибудь на моё усмотрение. Они вели себя деликатно для выпивших людей, и я им не отказал. К тому же в баре практически никого и не было, кроме барменов. За разговором выяснилось, что ребята не местные, а приехали из Москвы. Этим объяснилось их удивление. Я, конечно же,
Парням действительно по тридцать, они давние друзья, один – фармацевт, а другой – «айтишник» (так он сам охарактеризовал род своих занятий). Парни неженатые, весёлые, активные, и оба коренные москвичи. Видимо, именно поэтому они и выбрали бар «Москвич» в Харькове, где, в общем-то, хватает мест, куда зайти вечером.
Они сказали, что никаких дел в Харькове у них нет и никогда не было. Просто во время чемпионата Европы они приехали во второй по величине город Украины на футбольный матч.
И им понравилось. Понравился город, понравилась атмосфера, люди, а главное – ощущение городской среды, которое они получили во время пребывания в Харькове. Они объяснили, что захотели поехать из Москвы на несколько дней не в далёкую иноязычную заграницу, не к морю, не в лесную глушь, не на рыбалку, не в комфортабельный дачный посёлок – они поехали из Москвы в другой город. В город большой, город, который говорит по-русски, который своими зданиями, очертаниями и длительным советским прошлым не революционно отличается от Москвы. Мало того, в каких-то местах он Москву напоминает. В Харькове вполне можно снять кино и выдать его за кино про Москву тридцатых, шестидесятых, восьмидесятых годов. Мне даже думается, что в Харькове это сделать проще, чем в сегодняшней Москве.
Короче говоря, ребята поехали из Москвы, потому что там невыносимо, в нечуждую, знакомую им городскую среду, в которой им хорошо. Они поехали в знакомое им пространство, в пространство, которое они, может быть, вспоминают из своего детства. Но в то пространство, которое в Москве перестало существовать, исчезло и уничтожено.
Я тут же вспомнил молодого московского юриста их возраста, который летом приезжал в Калининград в поисках возможностей здесь обосноваться. Вспомнил молодого музыкального продюсера, который в начале года переехал из Москвы в Калининград, перевёз семью, и ребёнок его пошёл в калининградскую школу.
И это всё москвичи, которые Москву любят и не могут не любить, потому что это город их детства, родной город. Видимо, именно они острее других видят, понимают и чувствуют, что Москвы, в которой они родились, больше нет. Её нет во всех смыслах.
Ещё я побывал в Чернигове. Причём приехал туда из Житомира. В Житомире я играл в четвёртый раз и город, можно сказать, знаю. У меня там уже сложилась моя публика.
Житомир и Чернигов почти на одном расстоянии от Киева. По российским меркам, они рядом с Киевом. Но насколько же это разные города! Своими размерами они, в общем-то, одинаковы, но совершенно разные, будто находятся в разных странах. В этих городах по-разному говорят, по-разному одеваются, по-разному ведут себя за рулём, по-разному едят. Хотя между городами просто крошечное расстояние. У нас в этом смысле разница между укладом Челябинска и Хабаровска не так значительна. А разницы между Рязанью и Ивановом просто не существует. Эта разница, конечно, есть, и она выражается во многих и многих деталях, но по сравнению с тем, как различны и укладисты украинские города, кажется, что в наших городах нет никаких различий, кроме климатических, даже если это Краснодар и Петрозаводск. Сложно представить себе, что город Ужгород и Кривой Рог – одна страна и одно государство.
Интереснейшая
Мне было интересно и важно побывать в Чернигове, поскольку, как недавно выяснилось, мои предки Гришковцы – выходцы из Черниговской губернии. Мне было интересно взглянуть на пейзаж, который покинули мои давние родичи ради далёкого, сурового и холодного края, в котором родились мои дед, отец и я. В двадцати пяти километрах от Кемерова, куда в начале ХХ века на рудники приехал мой прадед, есть разрез Черниговский. Интересно, почему он так называется. Может быть, из-за того, что не только мои предки приехали из Чернигова, что много их было…
Подъехали мы к Чернигову часа в три дня. День был солнечный, ветреный и ясный. По мосту через реку Десну попросил ехать медленно. Какая дивная река! Таких в Сибири нет. Вся извилистая, неспешная, тёмная, но гладкая, и берега её зелены, а с обеих сторон с невысоких берегов свисают к воде ветки густых деревьев. Самих берегов не видно из-за этих веток.
Как пересекаешь Десну со стороны Киева – сразу видны холмы и купола. Холмы невысокие, куполов много. Красота такая, что дух захватывает!..
Однако город, историю которого я не знаю, ничем особым в смысле архитектуры блеснуть не может. Небольшой центр Чернигова в основном послевоенной постройки, ну и семидесятые годы стандартными пятиэтажками также определили внешность города. На многих улицах, если бы не теплолюбивые деревья, Чернигов можно было бы запросто принять за Кировский район города Кемерова или Барнаула. По сравнению с ухоженным, чистеньким и к десяти часам вечера засыпающим Житомиром, Чернигов скорее неряшлив, но гораздо более шумен и охоч до выпивки и веселья. Много больше питейных заведений и, соответственно, больше желающих эти заведения посетить людей.
Драматический театр в Чернигове в точности такой же, как в Кемерове. Да и в Донецке такой же, и в Новокузнецке. В Севастополе тот же проект. Таких театров много по нашим городам. Удобный, должен сказать, проект. Вполне сталинский, но архитекторы, которые его придумали, были людьми толковыми и понимающими в театре. Как правило, в этих театрах неплохая акустика, удобное закулисье и торжественное фойе. Фасады же этих театров с колоннами украшали и украшают наши промышленные города, неплохо вписываясь в исторический городской контекст. А ещё колонны придавали значимости самому факту посещения театра.
Однако Черниговский театр находится в жутком упадке. На его фасаде красовались афиши Юрия Шатунова, Ирины Аллегровой и, с позволения сказать, балета «Тодес». Мне гордо сказали, что в моей гримёрной до меня бывал сам Филипп Киркоров, очевидцем чего, думаю, был огромный фикус, который занимает большую часть гримёрной. Кого только не видало это дерево!
Публика была рада моему приезду и принимала спектакль прекрасно. Люди, которые с самого детства, редко, а может, и вовсе никогда не бывали в театре, чаще всего не знают, как себя во время спектакля вести. Они сильно опаздывают, не считают нужным отключать мобильные телефоны, охотно и не сдерживаясь беседуют между собой, ходят по залу. Таких людей в Чернигове было больше, чем в других городах. Это объясняется только одним: Чернигов – город не театральный, люди здесь не привыкли ходить в театр. У них нет привычки посещать спектакли местной труппы, а интересные публике гастрольные спектакли бывают крайне редко. Театр явно используется как концертная площадка, и в основном для тех исполнителей, публика которых с публикой, что ходит на мои спектакли, никак не пересекается.