Изгнание норманнов из русской истории
Шрифт:
"Ладно, - промелькнула мысль.
– Попробую убедить мою вторую половину. И даже тещу к этому подключу, пусть помогает. Однако особо настаивать не стану. Ведь на Ярге тоже может быть опасно, как и на Строгове. А на "Забияке" превосходный медблок и это один из самых лучших кораблей в империи. Ну и нельзя забывать про тот факт, что Барбара Строгова штатный ксенопсихолог эскадры "Арго" и к своим обязанностям относится крайне серьезно".
Глава 13.
Тихое попискивание приборов и резкий звук:
– Вжик-вжик!
– Вжик-вжик!
Звуки были привычными. Поэтому три человека, которые находились в не слишком просторной штурманской рубке, не обращали на них внимания, а сидели за столом и молча играли в карты. Они называли себя благородными тофферами, вольными наемниками Центральных Миров на службе великого Орландо Таги, и большую часть жизни провели на борту древнего эсминца "Розалинда". Корабль, флагман небольшой флотилии из шести судов, был их домом, и постоянное пребывание в замкнутом пространстве научило этих людей быть терпеливыми и не срываться по мелочам. Например, по таким, как привычка четвертого человека, который находился на боевом посту, постоянно точить свой острый кинжал.
– Эх, господа. Какая же у нас скукота-а-а...
– прерывая игру и бросая на стол карты, протянул патлатый Иеремия Ноймарк, второй штурман "Розалинды" и дальний родственник Обадии Ноймарка, командира корабля.
– Вахта скоро заканчивается. Полчаса осталось. Может, в спортзал сходим?
– предложил ему Хенри Франко, подкачанный смуглый связист.
– Господа, не отвлекаемся, - сказал третий игрок, судовой электромеханик, невысокий и узкоглазый Озрик Обата.
– На кону пять долларов и вы проигрываете. Не хотите дальше играть, так и скажите.
Иеремия и Хенри переглянулись, а затем одновременно открыли свои карты. После чего Озрик удовлетворенно кивнул. Он выиграл.
– Ну что, пойдешь после вахты в спортзал?
– спросил Франко своего друга.
– Там в это время Холли качается, - штурман покачал головой.
– Не хочу с боцманом пересекаться, а то опять сцепимся. Не любит он меня, сволочь.
– Как хочешь, а я пойду.
Троица замолчала. Говорить было не о чем, и только звук металла, который скользил по точильному камню, нарушал тишину:
– Вжик-вжик!
Время тянулось очень медленно. Вахта казалась бесконечной и ничего не происходило. Вокруг корабля все тот же самый вечный космос. Система дикая и не обжитая, без пригодных для проживания человека планет.
Вот уже месяц, после демонстративного прохода вдоль новоросских границ, тофферы находились здесь. Наемники Орландо Таги ожидали подхода подкреплений, иногда перетаскивали от одной точки гиперперехода к другой самоходные мины последнего поколения и скучали. В карты играть не хотелось. Все популярные фильмы давно пересмотрены, а старье никого не интересовало. Компьютерные игры капитан запрещал, а книг тофферы сроду не читали. И чем заняться? Извечный вопрос
– Хасан, можно вопрос?
Приставленный к тофферам в качестве наблюдателя гвардеец положил свой тридцатисантиметровый клинок на колени, поверх точильного камня, и поднял лысую бугристую голову. После чего неспешно огладил черную бороду и сказал:
– Валяй.
– А правду говорят, будто в гвардии сплошь дворяне служат?
– Нет. У нас разные люди. Происхождение роли не играет. Главное, чтобы гвардеец был предан повелителю, обладал хорошими бойцовскими навыками и имел боевой опыт.
– А ты сам откуда родом?
– С Термена.
– Не слышал про такой мир.
– Неудивительно, - Хасан усмехнулся.
– Дыра такая, что во многих местах планеты до сих пор не знают, что такое электричество.
Сегодня гвардеец был на редкость разговорчив и Озрик, видя заинтересованность друзей, продолжил беседу:
– Хасан, а ты кем на родине был?
– Каганом.
– А что это такое, профессия или звание?
– Можешь сравнить меня с королем. Не ошибешься.
– Круто. И сколько людей у тебя в подчинении было?
– Три больших орды, примерно сто двадцать тысяч человек.
– И жена была?
– Не одна. Гарем целый. Двадцать красавиц.
– А дети?
– И дети были.
– А дворец?
– Мой народ не строил зданий. Мы кочевники. Как предки с Земли. Только вместо коней автомобили и вездеходы, а луки и сабли сменили на винтовки и минометы.
– А чего же ты покинул родину?
– Против меня племянник выступил. Вожди родов перешли на его сторону, и мне пришлось бежать. Я отомстить хотел. Но сейчас это уже неважно.
– Отчего же?
– Это не твое дело, Озрик, и я мог бы послать тебя, куда подальше. Однако отвечу...
– Хасан скривился, словно съел что-то кислое, и продолжил: - Все просто. Пока я бегал и скитался, а потом служил в армии повелителя, мое племя перестало существовать. Новый каган собрал людей на большой праздник в долине возле гор, и в этот день случилось землетрясение. Погибли почти все, и праведники, и злодеи, и старики, и дети.
Хенри Франко перекрестился и произнес:
– Это божья кара. Точно вам говорю.
Хасан скривился:
– Нет. Всего лишь буйство природы и бог тут не при делах.
Сказав это, гвардеец снова замкнулся в себе. Он продолжил прерванное занятие и занялся клинком, а тофферы, понимая, что при продолжении разговора можно нарваться на проблему, оставили Хасана в покое и решили вернуться к картам. Но не успели. На ходовом мостике появился командир "Розалинды", худощавый блондин в потертом сером комбинезоне и тяжелой пистолетной кобурой на боку. Звали его Обадия Ноймарк, и среди вольных тофферов личностью он был известной.