Изгнанник

Трифонов Кирилл

– Может быть в этой деревне какой-нибудь совхоз есть? – подумал горемыка, поднимаясь с лавки – А какая-нибудь бабка мне комнату сдаст в деревенском доме недорого? Должны же быть добрые люди на белом свете?

С этими оптимистическими мыслями он отправился на поиски жилья и работы.

Но местные жители, которые попадались на улице изгнаннику, почему-то отворачивались от него и на вопросы или не отвечали, или лишь недоверчиво косились и отвечали: "не знаю". Да и жителей на улице в это раннее время было немного.

Вадим дошел до окраины деревни и, к своей радости, увидел несколько длинных похожих на бараки построек. Послышалось ржание лошадей и мычание коров.

– Ферма – догадался изгнанник и пошел прямо к конюшне.

Возле неё мужчина средних лет, одетый в дорогой костюм, по всей видимости начальник распекал кучку собравшихся возле него работяг.

– Здравствуйте! Скажите, а можно к вам на работу устроиться? – спросил Вадим, подойдя к ним.

Мужчина в костюме обернулся к нему и, посмотрев свысока, насмешливо ответил:

– Да кто же Вас такого возьмет?! Вы себя в зеркало видели?

Работяги дружно захохотали.

– Идите отсюда – добавил начальник – у нас своих алкашей хватает.

При последних словах он кивнул головой в сторону своих подчиненных.

В зеркало себя Вадим не видел больше недели и как он выглядит только догадывался: немытое лицо, заросшее щетиной, на котором еще не зажили синяки после побоев, рваный пуховик, да грязная и мятая одежда после несколькодневного запоя.

На последнее изгнанник обратил внимание только тогда, когда, огорченно вздохнув, отошел от этой компании и, миновав ферму, направился куда глаза глядят.

Очередная неудача сильно расстроила его. У несчастного изгнанника складывалось впечатление, что как будто злая судьба, предвидя заранее все его намерения, вмешивалась и беспощадно рушила все его планы, оставляя лишь раны на душе и горечь разочарований.

Вадим брел через поле по размытой дороге, то и дело увязая в грязи. Терять теперь ему было нечего. Он понял, что ни работы, ни жилья он себе не найдет – всюду равнодушие и бессердечие.

Поле было большое, всего с пару километров. Изгнанник уже прошел больше половины пути, как вдруг где-то впереди послышался колокольный звон. Внезапно в измученную мыслями отчаяния голову пришла, как показалось Вадиму, спасительная мысль, которая придала сил его измученной душе – там впереди церковь. А что если прийти туда и поговорить со священником? Может он, что посоветует? Может объяснит мне за что мне все это? Как дальше жить? Что дальше делать?

Горемыка ускорил шаг. Впереди была церковь, а вместе с ней светился маленький огонек надежды. Вадим не шел, а летел, не чувствуя под ногами ни луж, ни вязкой весенней грязи. Так бывает с отчаявшимися людьми, когда сквозь беспросветную тьму сплошных жизненных неудач, ударов судьбы и разочарований, в самый последний момент впереди вспыхнет тонкий луч надежды и даже если этот луч – всего лишь соломинка для утопающего, человек хватается за него и не желает верить, что это всего лишь очередная надежда, за которой вполне может последовать очередное разочарование.

Как и любой православный храм, храм был необычайно красив. Он был голубого цвета с тремя куполами из сусального золота. Над входом в храм возвышалась колокольня. Под ней прямо над входными воротами находилась большая икона "Нерукотворный образ Спасителя". Буквы "Х" и "В" из красного оргалита располагались слева и справа от иконы. Напротив, храма стояла длинная белая одноэтажная постройка и пара подсобных помещений левее нее. Простой деревянный забор окружал территорию храма, размыкаясь лишь небольшими воротами и калиткой возле дороги.

Когда Вадим подошел к церкви, служба уже закончилась. Прихожане разошлись. Изгнанник опоздал на полчаса. Спотыкаясь от усталости, он подошел к калитке и, постояв немного в нерешительности, неумело перекрестился. Затем, открыв калитку, он быстро зашагал по асфальтированной дороге и остановился возле входных ворот храма. Перекрестившись еще раз, Вадим отворил дверь и робко вошел в храм.

Пожилая женщина в красной косынке и черном халате мыла пол недалеко от двери. Обернувшись достаточно резко, она злобно посмотрела на вошедшего и так же злобно заорала:

– Служба закончена, уходи отсюда… И нечего являться в таком виде.

– Мне священник нужен – робко ответил опешивший Вадим.

– Мария, на кого ты там орешь? – послышался в храме чей-то мужской голос.

– Батюшка, к Вам тут какой-то бомж явился – ответила старуха.

– Я занят. Пусть подождет возле ворот.

Она выставила Вадима из храма.

Около часа бедный изгнанник прогуливался возле ворот. Голова, как всегда раскалывалась с похмелья. Что бы скоротать время он принялся ходить вокруг черного Мерседеса, стоящего недалеко от ворот.

Наконец появился священник.

– Что ты хотел? – осведомился он, почему-то сдерживая раздражение.

Вадим чуть смутился, не зная с чего начать и, помявшись с ноги на ногу тихо и робко произнес:

– Я не знаю, как мне дальше жить. Помогите мне пожалуйста! –

– На службы надо ходить – не задумываясь, ответил священник – Что тебе денег дать? Выпить не на что? Пьяницы Царствия Божьего не наследуют.

– У меня горе! – со злостью ответил Вадим.

– А я тут при чем?! Ходят ко мне разные симулянты…

Священник явно не собирался поддерживать разговор. Обойдя Вадима, он подошел к двери Мерседеса, открыл ее и, сев за руль, захлопнул посильнее.

Заревел мотор и вскоре машина умчалась по дороге. Вадим молча смотрел ей вслед. Рухнула последняя надежда. Изгнанник был окончательно подавлен. Машина уже скрылась из виду, а он все продолжал смотреть ей вслед. Постояв так еще немного, он повернулся к храму лицом и, глядя на икону Спасителя, мысленно произнес:

– Ответь, Бог, если Ты есть, за что мне все это?! За что Ты меня отверг?!