Шрифт:
Благодарности
Огромная признательность Робу Кингу и Джиму Лаудеру за издательскую поддержку, Хезер Ричардс, Меган МакДоннел, Брюс и Пегги Вили, Ребекка Форд и Даниел Артур за полезные отзывы, и Пату Коннорсу за помощь в проверке игры «Гамбит Сокола» на группе ничего не подозревающих жертв на Tuscon XIX(собрание геймеров, фанатов Хаука, имевшее место быть 13-15 ноября 1992 в Тусконе, штат Аризона).
Специальная благодарность Брюсу Миллеру, который проявил экстраординарную щедрость к друзьям и не хотел ничего знать. Они знают, Брюс, почему они любят тебя.
Привет и тебе, Черил, объятия…
Пролог
В
Уже почти рассвело. Скоро темное солнце поднимется в небо и запылает как тлеющий уголек в наполненном пылью оранжевом небе, а его лучи ударят по пустыне, как молот по наковальне. Только по ночам земля отдыхала от его обжигающего жара. Пески пустыни становились более холодными, температура стремительно падала и смертоносные ночные твари выходили из своих гнезд и нор в поисках добычи. День приносил другие опасности, ничуть не меньшие. Атхас не был раем для своих обитателей.
Лира Ал'Кали мечтала о мире, который был когда-то давно, задолго до ее рождения. В последние мгновения перед рассветом, она представляла себе, что солнце поднимется над горизонтом и осветит изумрудные равнины, протянувшиеся под ней, а не голые пески пустыни. Склоны Поющих Гор будут покрыты лесом, а не завалены разбитыми камнями, а птичье пенье заменит траурное завывание ветра над разрушенной природой. Когда-то этот мир был зеленым. Солнце сверкало, а равнины кишели жизнью. Но это было до того, как природное равновесие было уничтожено теми, кто решил «переустроить» его, до того, как изменился цвет солнца, прежде, чем мир был разорен губительной магией.
Пирены были старейшей расой Атхаса, однако, несмотря на прошедшие столетия, их число скорее сократилось.Они вспоминали Зеленую Эру в своих легендах, историях, которые передавались из поколения в поколение, которые рассказывались, когда пирены становились взрослыми и приносили свои клятвы. Теперь нас осталось немного, подумала Лира. Каждый год она встречала все меньше и меньше соплеменников во время своих странствий. Она сама была уже старой, одной из старейших оставшихся пирен. Наше время прошло, подумала она. Хотя мы и живем столетиями, этого не хватает, чтобы вернуть к жизни умирающую планету. Нас слишком мало, и мы не сможем сделать это в одиночку.
Каждый год, в годовщину принесения клятвы, Лира приходила к Зубу Дракона и взбиралась на вершину. Для любой из гуманоидных рас Атхаса — даже для неустающих, легконогих эльфов или шустрых, жестоких халфлингов — мучительный подъем был почти невозможен, но Лира делала его не в своей гуманоидной форме. Только однажды, когда она впервые принесла клятвы, она взобралась на вершину без помощи своей способности изменять форму, и это почти убило ее. Теперь, когда она уже не девочка, карабкаться, даже в виде тагстера или расклинна, трудно для нее. Тем не менее, она продолжала делать это каждый год, и она будет делать это, пока дышит. И когда она не сможет, ну что ж, она умрет, пытаясь вскарабкаться.
Первые усики оранжевых лучей солнечного света слегка подсветили край горизонта. Лира стояла на самой верхушке, сильный ветер подхватил ее длинные белые волосы и они вились за ней, как белый флаг, а она молча смотрела, как темное солнце медленно и зло поднимается перед ней, чтобы сжечь пустынные земли, раскинувшиеся под ее ногами. И как она делала уже тысячу раз, с тех пор, как стала взрослой и начала считать года, Лира начала нараспев приносить клятвы утреннему ветру.
— Я, Лира Ал'Кали, дочь Тира Ал'Кали из Поющих Гор, даю священную клятву и объявляю целью моей жизни, как всякий сын и всякая дочь народа пирен до меня, и как сделает всякий сын и всякая дочь народа пирен после меня, работать не покладая рук до тех пор, пока Атхас снова не будет зеленым. Я клянусь следовать путем Охранителя Земли, использовать всю мою силу чтобы защищать и восстанавливать эту землю, а также преследовать и убивать любого осквернителя, который крадет силу земли ради своих извращенных целей. Я клянусь в верности Старейшинам, и особенное самому старому Старейшине, Алару Че'Аранол, Приносителю-Мира, Учителю, Охранителю, Убийце Дракона. Я клянусь следовать его благородным путем и отдать все силы моей души на службу Пути Друида и на возрождение этой несчастной земли. Я клянусь никогда не сходить с этого пути.
Ее слова улетали вместе с ветром, пока свет темного солнца заливал пустынный ландшафт под ней. Вот так же все мои мечты могут быть унесены ветром, печально подумала она. Возможно, что никогда не придет время, когда Атхас снова будет зеленым, во всяком случае, пока короли-волшебники еще живы и выкачивают из планеты ее жизнь как топливо для своих заклинаний, и пока драконы бродят по миру, оставляя за собой гибель и разрушение. Старейший поклялся уничтожить всех драконов Атхаса, но в одиночку он не может ничего сделать с их магией. Даже все пирены вместе взятые ничего не смогли сделать с ними. Во всяком случае за время ее жизни.
Че'Аранол пытался справиться с драконом, который когда-то был человеком, но магия сохранения не так сильна, как магия осквернения, а никакой осквернитель не силен так, как полностью преобразовавшийся в дракона человек.
Много искателей приключений нашли свою смерть в бою с этим драконом, и еще больше умрут, если короли-волшебники будут становиться все сильнее и сильнее. Каждый из них уже вступил на путь преобразования, который в конце концов превратит их в дракона. Процесс очень медленный и болезненный, требующий могущественных заклинаний, которые высасывают из из земли всю ее силу и заодно ослабляют души тех, кому не повезло жить под владычеством королей-волшебников.
Путь Охранителя требовал сдержанности и чистоты в использовании магии, так что волшебник или выкачивал нужную ему или ей энергию из себя, или попросту «занимал» энергию у растений или земли, забирая только ту маленькую часть, которую растение способно восстановить, и после такого заклинания земля не превращалась в безжизненную пустыню. Осквернители же, с другой стороны, совершенно не уважали жизнь и живые существа, и стремились только к силе и власти. Осквернители использовали заклинания, которые убивали все растения вблизи, оставляли животных упавшими на землю и корчащимися от боли, выпивали все соки из земли, так что на ней больше ничего не могло вырасти. Те же, у кого хватало магической силы, не колеблясь выкачивали энергию из высших форм жизни, из эльфов или халфлингов, дварфов или три-кринов, вообще из представителей любой гуманодидной расы Атхаса — и даже из пирен.
Магия осквернителей была абсолютным сумашествием, подумала Лира, особенно разрушающие все вокруг заклинания, которые короли-волшебники использовали для трасформации в драконов. Если бы она прожила еще тысячу лет, она никогда бы не поняла ее. Что они выиграют, получив такую невообразимую силу, если все, что им останется, — править разрушенным, безжизненным миром. К кому или к чему они обратятся, чтобы раздобыть огромное количество энергии, нужное взрослому дракону чтобы жить? Они будут убивать все и всех, а потом, как безумные чудовища, которыми они и стали, набросятся друг на друга, и будут сражаться до тех пор, пока не останется один, который и будет владеть сухой оболочкой планеты. И этот последний дракон будет глядеть на разрушенный мир Атхаса, испытывая краткое удовольствие, от того, что он самый сильный и непобедимый — прежде, чем медленно умрет от голода.