Изгнанник
Шрифт:
Корин кивнул головой, радуясь собственной сообразительности, и принялся рассуждать дальше. Учитывая, что жена Гарри не слишком хотела проводить лето в Серебристой Мгле, это семейство, скорее всего, поселилось на самом краю леса, поближе к Пустошам. Это было почти по пути к Далеко-Далеко, нужно сделать лишь небольшой крюк в сторону.
«Думаю, дело того стоит. Попробую вернуть похищенное яйцо!» — решил для себя Корин.
Стук сердца
Граница
Он знал, что Нира всегда была исключительно практичной совой. Скорее всего, она приказала устроить какой-то тайник для краденых яиц заранее. А как совы приносят туда яйца? Наверное, они одолжили или украли у кузнецов корзинку для углей, в которой можно легко перемещать по нескольку яиц за один раз!
По расчетам Корина, такой тайник должен был находиться где-то в районе пересечения Серебристой Мглы с Темным Лесом, возле северной оконечности Пустошей.
Корин понимал, что ему нужно быть предельно осторожным. Может, будет безопаснее лететь днем, а не ночью? Конечно, днем он рискует быть атакованным воронами, зато ночью ему угрожают Чистые.
«Кто из них опаснее, вот вопрос!»
Корин на лету вскинул голову, а затем повернул ее назад.
Небо быстро заволакивало низкими тяжелыми тучами. Серп луны тускло светил сквозь завесу облаков.
Отлично, значит, он сможет лететь над тучами или даже в самой их гуще! Тучи скроют его от нежелательных взглядов, нужно будет только время от времени высовывать голову наружу и оглядываться по сторонам.
Корин раньше уже летал в этих местах и сейчас с удивлением обнаружил, что отлично помнит не только лежащий внизу ландшафт, но и пролегающие над ним воздушные потоки.
Дело в том, что вне зависимости от погодных условий, каждой территории присущи собственные, характерные воздушные течения. Более того, слышимые наверху звуки также сильно зависят от лежащей внизу поверхности. Сигналы, доносившиеся со скудной^емли Пустошей, совершенно не походили на звуки, отражавшиеся от заросших травой степей, где ветер поет в зарослях. С зарослями была та же история, ведь у каждого леса есть свой, особенный, голос.
Было у Корина и еще одно, пожалуй, самое важное, преимущество. Он был отлично знаком с летными повадками Чистых. Он знал, что они летают очень быстро и очень шумно.
Чистые совершенно не умели ухаживать за нежным опахалом на передней кромке своих крыльев, поэтому эта обычно пушистая и легкая бахромка у них вечно была жесткой и растрепанной. Чистым и в голову не приходило, что именно эти тонкие пушинки отвечают за бесшумный совиный полет!
Мгла научила Корина правильно ухаживать за опахалом, и он едва не лопнул от гордости, когда она сказала, что он летает бесшумно, как настоящий Ночной Страж.
Корин витками спустился вниз и прорвал низкие, стремительно несущиеся облака. К сожалению, он упустил из виду одно немаловажное обстоятельство: облака были мокрыми. Корин быстро распушил перья, чтобы согнать с них мелкие капельки. Конечно, это было лучше, чем дождь, однако во время полета приходилось постоянно встряхивать крыльями, сбрасывая скопившуюся на них влагу.
Вскоре Корин почувствовал еле заметные изменения в воздухе. Доносящиеся снизу звуки вдруг стали глуше, а значит, он добрался до сочных долин и густых лесов Серебристой Мглы.
Чем ближе Корин подлетал к Темному Лесу, тем плотнее становилась тишина, ведь внизу уже потянулись густые хвойные рощи, храбро карабкавшиеся на крутые склоны глубоких долин.
Даже воздух тут пел по-другому, и Корин не был бы сипухой, если бы не мог отличить свиста ветра в хвойных иглах от шелеста в листве или завывания в голых ветвях лиственных деревьев.
Он снова наклонил голову, как будто выслеживал дичь, и насторожился. Сейчас его интересовали не мыши и даже не бурундуки. Он искал хищников, которые были подлее, опаснее и коварнее любого клыкастого зверя, потому что охотились за неродившимися птенцами одиноких совиных семей вроде злополучного семейства из Пустошей.
Вскоре Корин кое-что услышал. Прямо под ним шептались тихие голоса. Корин не мог разобрать слов, но ему показалось, будто сквозь приглушенную речь пробивается какой-то другой, весьма странный, звук. Он никогда в жизни не слышал ничего похожего. Это напоминало шелест волн, но Корин готов был поклясться, что внизу не было никакого водоема.
Он достаточно долго прожил в старых пнях на берегу озер, чтобы безошибочно узнавать близость воды. Ему ли не знать, как волны плещутся о берег, когда ветер пробегает по поверхности озера!
Доносящийся снизу звук нисколько не напоминал лепет воды. Это был ровный глухой шум.
«Может быть, там протекает река? Нет. Возможно, океан? Я никогда в жизни не слышал голоса океана, — напомнил себе Корин. — Я даже к морю Хуулмере близко не подлетал. Кроме того, океаны огромные, а непонятный звук маленький. Очень маленький, как крошечный океанчик в… в яйце?!»
Догадка молнией полыхнула в мозгу Корина, дрожью отозвалась в желудке. Он снова прислушался, и на этот раз из глубины этого маленького океана до него донесся еще один звук. Это был стук сердца.
Корин вынырнул из-за облаков и оглядел небо и землю в поисках Чистых.
Он был примерно в половине лиги от источника звука и теперь ясно понимал, что там находится не одно, а сразу несколько яиц. Даже если ему удастся к ним добраться, он сможет спасти только одно яйцо, и это должно быть яйцо пещерной совы. Но как он узнает, как оно выглядит? За всю жизнь Корин ни разу не видел ни одного совиного яйца!
«Ладно, подумаем об этом позже», — приказал себе он.
Сначала нужно было подобраться поближе к тайнику. Одно обстоятельство вселяло надежду в его желудок — среди голосов стражей не было ни одного знакомого. Это означало, что матери здесь нет. Не было тут и Зверобоя, самого сильного и жестокого помощника Ниры.