Изгнанники Менантра. Книга 1
Шрифт:
Еще полчаса тряски, и человек уже объезжал неровные зубцы хорошо сохранившейся стены. Вблизи Зайнаб оказался огромным городом, величественным и прекрасным, несмотря на века запустения. Звенящая тишина давила на уши, ничто не могло побеспокоить тысячелетний покой покинутого города. Лишь от перепада температур, иногда перестукивали камни, вызывая неожиданным треском мурашки по спине.
Верблюд прошел в широко распахнутые ворота. Глазницы выбитых окон полуразрушенных домов, уставились на незваного гостя. На небо выкатила огромная, красная луна, ее свет залил мертвые улицы, окрасив стены в кровавые тона. Впереди чернел дворец, его медные кровли тускло горели в лунном свете. Из глубины, от живота, поднялась тревога и вцепилась в мозг мертвой хваткой. Амадо привязал верблюда и медленно пошел вперед. Шаги чеканно
Четверть часа спустя Амадо оказался перед громадой дворца последнего раджпута, не останавливаясь он поднялся по ступеням парадной лестницы. Пустые залы эхом отзывались на каждое движение человека. Дворец разграбили еще в глубокой древности, остались лишь фрески, да мозаика на полу и стенах. Судя по количеству костяков, которые устилали пол приемной залы дворца Сарназара, мародеры частенько наведывались в покинутый город. Многие тут и остались, подбадривая нового искателя легкой наживы, недоброжелательными оскалами выбеленных временем черепов.
Амадо прошел дворец, стараясь нигде не задерживаться, и вышел на ровную площадку позади огромного зала приемов. Когда-то тут располагался великолепный сад, от которого остались лишь немногочисленные остовы деревьев, с жуткими, искореженными ветвями и вывернутыми наружу корнями. Внутренний голос предостерег его входить внутрь, и Амадо обошел сад по узкой, мощенной черным базальтом, дорожке. Она вилась далеко вниз, скатываясь с холма, подобно небольшой горной речушке, и терялась в каменных навалах позади города. При ближайшем рассмотрении навалы оказались остатками, некогда величественных усыпальниц, династии Налидов. Последним ее представителем считался Сарназар.
Искать проход внутрь не пришлось, кто-то до него тщательно разрыл спуск в подземелье, заботливо отбросив все лишнее в сторону. Сделав шаг вниз по круто вьющимся ступеням, Амадо застыл. В ноздри ударил тяжелый смрад разложения. Инстинктивно рука потянулась к эфесу. Приготовив клинок и закрыв грудь небольшим, круглым щитом, Амадо шагнул вниз. Вскоре обнаружился и источник запаха. Молодой воин из банды пустынных налетчиков, что нападали на караваны и быстро разграбив, исчезали в многочисленных оазисах пустыни, примостился прямо на ступенях. Запрокинутая голова, с широко разинутым ртом, смотрела пустыми глазницами в потолок. В этот раз ему не повезло, кто-то пригвоздил тело грабителя саблей к стене, воткнув кривой клинок между плит, слагающих ее. Приглядевшись Амадо отметил, что умер воин от удара копьем в пах, кишки мертвеца выпали на ступени, залив зловонной жижей узкий проход. Преодолевая брезгливость, Родриго двинулся вниз, старательно обходя мерзкую жижу. Дальше начались коридоры, петляя по ним путник переходил из одной залы в другую. Кое где попадались саркофаги, украшенные специфической вязью, и растительным орнаментом, но ничего похожего на описание саркофага самого Сарназара, Амадо так и не нашел.
Снова потянуло смертью. Путник пошел на запах, и вскоре оказался в помещении много большем предыдущих. В центре стоял блестящий саркофаг, выполненный из отполированного до зеркального блеска базальта. Камень буквально пробуждал желание коснуться его гладкой поверхности. Сверху, сквозь световую шахту, падал луч лунного света, отражаясь от саркофага он освещал призрачным светом внутреннее убранство мавзолея, что придавало окружению еще больше таинственности. Надписей на камне не было, как, впрочем, и украшений.
Надписи и не требовались, настенные росписи более чем красноречиво, говорили о том, кто здесь похоронен. Сплошь батальные сцены, в центре которых, возвышалась гротескно огромная фигура воина в черной чалме, с дорогой брошью, исполненной в виде анаграммы. Такую же анаграмму Амадо видел в манускрипте, в той его части, где говорилось о родовых символах Налидов.
Несмотря на луч света, падающий с потолка, остальное помещение терялось в полумраке. Зажженный факел, едва добивал до ближайшей стены. Игра пламени создавала причудливые блики на ее поверхности, отчего казалось, что картины ожили. Пройдя вдоль стены, он наткнулся на светильник. Масло в нем оказалось свежее. От испуга дыхание Амадо сбилось, прошло все-таки без малого тысячу лет, и наличие масла могло означать только одно, кто-то ухаживает за некрополем, и этот кто-то, прячась в тени наблюдает за ним. Ярко вспыхнуло пламя светильника, по промасленной нити огонь побежал от светильника к светильнику, на мгновение яркий свет ослепил.
Сверкание смальты, выложенной в причудливую мозаику на полу, не дало сразу разглядеть трупы подельников мертвеца, раскинувшего внутренности при входе. Они лежали в беспорядке, искромсанные, и изрубленные не менее зверски, чем их коллега наверху.
Тихое шуршание нарушило покой гробницы, в изголовье саркофага, на стене, медленно отползла идеально пригнанная панель, раскрывая черный зев прохода в смежное помещение. Амадо завороженно смотрел как из черного прямоугольника появилась тонкая нога, обутая в дорогой башмак, и обтянутая кольчужными штанами. Следом из темноты выплыла рука с вертикально поднятым копьем. В гробницу один за другим вплыли четыре воина. Серебреная кольчуга покрывала их с головы до ног, лица также терялись за кольчужной защитой. Казалось, они плыли над землей, так легко давалось им движение.
Воины направились к Родриго, окружая путешественника. От первого удара он увернулся, второй отвел круглым щитом. Ответив резким выпадом, Амадо заставил стоявшего перед ним стража откатиться назад. Этого хватило, чтобы вырваться из окружения.
Быстро вращаясь, путник уходил в сторону от колющих ударов двух копейщиков, и размашистой сечи скимитара и ятагана мечников. Несколько озадаченные скоростью противника, стражи, выстроились в одну линию и стали сходиться к Амадо. Не имея никакой защиты кроме стеганного халата и щита, Родриго искал спасения в скорости. Он атаковал с такой яростью, что воины отступили, обескураженные его напором. Закрывая голову щитом, и припав на колено, Амадо подрубил ноги одного из воинов, крутанув боковое сальто, он оказался чуть сбоку от второго стража. Молниеносный удар прямого меча, проткнул кольчугу на голове защитника некрополя, его тело застыло, и мгновение спустя рухнуло на мозаичный пол, звякнув кольчугой о камень. Из раны с легким шелестом вытекал песок.
Копейщики тем временем ловко загоняли Амадо в угол. Пользуясь огромным саркофагом как скалой, путешественник петлял, стараясь уйти подальше от молниеносных уколов копейных жал. Наконец ему удалось разделить врагов, просчитав удар он ловко подсел под копье, и страж промахнулся. Удар соскользнул со щита, а меч человека глубоко вошел в живот копейщика, вздыбив на спине стража кольчужный покров. Рукоять застряла в разорванной кольчуге, и копейщик крепко схватил Амадо за руку, удерживая на месте. Второй копейщик нанес быстрый удар, но промахнулся, скользнув жалом копья по боку Родриго. По инерции копье вошло в тело стража, что держал руку Амадо. От удара он потерял равновесие, падая навзничь, раненный копейщик утянул за собой всю троицу. Путник успел выхватить кинжал, и глубоко вогнал стальной стержень в шею копейщика, что только, что ранил соратника. Песок засыпал халат и пробравшись за ткань, неприятно коснулся кожи. Амадо оказался зажат между телами, а тем временем с пола поднялся мечник. Рассыпая остатки песка из раны в голове, он медленно шел к ним. Почти теряя самообладание, Родриго скинул с себя тело копейщика, едва успев выставить щит. Скимитар соскользнул с гладкой поверхности, в то время как кинжал Амадо вошел под ребра нападавшего. Поднимаясь с колен, он надавил на противника щитом, и толкая его перед собой прижал к стене, беспрестанно нанося удары кинжалом в живот. Враг сполз вниз по стене, с громким звоном обронив скимитар. Тяжело дыша Амадо уставился на рисунок, прямо перед собой, только сейчас он обратил внимание, что меч в руке Сарназара зеленый. Необычная для той эпохи форма, настолько специфическая, что ничего подобного тогда не могло существовать, сомнений не оставила, это то оружие, что описывал эпос Налида.
Используя копье как рычаг, Родриго скинул крышку саркофага. Внутри, вместо тела, на шелковой подушке лежал меч, плотно спелёнатый промасленной тканью. Выдохнув волнение Амадо взял его в руки, и освободив от пут, извлек клинок из ножен. Едва заметные зеленные искры пробежали по острейшему краю меча, точно приветствуя владельца.
У самого выхода он споткнулся о тело одного из воинов, кольчужная маска сползла, по спине Амадо пробежала дрожь. Гладкая, восковая кожа, совершенно лишенная черт, матово отливала в неясном свете масляных лампад.