Изгои
Шрифт:
– Побриться-то здесь можно?
Хардргаа достал кинжал и, повернув рукояткой от себя, протянул его Ило.
– Воды за бортом хватает. Веревку и ведро найдешь на палубе.
Было заметно, что сам центурион брился совсем недавно, и при этом умудрился ни разу не порезаться. Ило никогда не мог понять, как это тому удается, – ведь его кожа напоминала кору дерева и, вероятно, не уступала последней и плотностью. Наверное, он тер подбородок песчаником.
– Я подумаю…
Ило стал одеваться.
Хардграа прислонился к двери.
– Волчью шкуру оставь здесь, слышишь? С девицами ты тоже подолгу возишься, а?
– Набрось еще минут десять. – Поеживаясь от холода, Ило надел рубаху. – Ты разве не знаешь о том, что император свергнут с престола? Формально он уже не может отдавать нам приказов.
Хардграа зловеще усмехнулся.
– Лично Я остаюсь в числе его подданных.
– Я в этом как-то и не сомневался.
Центурион мозолистым пальцем пощупал острие кинжала.
– Ты хочешь сказать, что Шанди для тебя уже не император?
Он продолжал улыбаться, вот только улыбка его стала еще более зловещей.
Ило тем временем принялся натягивать на себя чулки. Изменилось ли его отношение к Шанди? Император мог одарить своих приближенных очень и очень многим. Свергнутый император мог поделиться разве что опасностями и тяготами. С другой стороны, если ему удастся в конце концов отвоевать свой трон, щедроты, которыми он станет одаривать подданных, не оставивших его в годину испытаний, могут оказаться просто безмерными… Здесь было над чем задуматься. Прошлой ночью ситуация казалась совершенно безнадежной, однако в свете дня начали брезжить лучики надежды.
Он заметил обращенный на него пристальный взгляд центуриона. Хардграа не задумывался о подобных вещах. Его привязанность к Шанди была абсолютной – сиди тот где-нибудь в пещере до скончания века, центурион оставался бы с ним до последнего. Они с Ило знали друг друга не первый день, однако старый легионер не задумываясь перерезал бы Ило глотку, реши он, что тот представляет угрозу для императора. Последнее относилось не только к Ило, но и ко всем остальным участникам побега. Закон не имел здесь силы, в чем Ило уже имел возможность убедиться.
– К этому вопросу я вернусь только тогда, когда сам Шанди спросит меня об этом.
Центурион спрятал кинжал, однако выражение его лица при этом не изменилось.
– Надо было принимать титул герцога и этот надел…
Ило нагнулся, чтобы застегнуть пряжки на башмаках. Они были ему в самый раз.
– Это ты о Прибрежных Лугах? Пустые слухи… И вообще – зачем ему нужно было делать меня герцогом? Неужели я от этого мог бы отказаться?
– Именно так ты и поступил. Он сам говорил мне об этом.
Ило не поднимал глаз. С его стороны было очень глупо не принять этого предложения. В пророческом отражении ему была обещана Эшиала, но что такое женщина в сравнении с герцогским титулом? Он надеялся заполучить и то, и другое – сначала она, затем – Прибрежные Луга.
– Тогда зачем ты говоришь об этом со мной? Ты ведь веришь ему, а не мне.
– Совершенно верно, – кивнул Хардграа. – Ему я верю.
Застегнув башмаки, Ило встал и тут же ощутил легкую качку.
– Ты знаешь, куда мы направляемся? И вообще – что происходит?
Понять что-либо по лицу Хардграа было невозможно.
– Как тебе сказать. Самое важное сейчас – найти безопасное пристанище для императрицы и ее дочери.
Ило накинул на плечи плащ.
– Звучит логично.
– Конечно, она будет нуждаться в защите – кому-то придется остаться с нею.
Их взгляды встретились.
– Я полагаю, речь идет о старом Ионфо и его супруге? – с деланным безразличием в голосе спросил Ило.
Хардграа кивнул.
– Да. И с ними один воин.
– Тогда-то мы и поймем – кому он доверяет, а кому – нет, верно?
– Конечно, – мрачно буркнул в ответ центурион. Его явно издевательский тон не мог не задеть Ило.
В кают-компании было светло и довольно тепло. Собравшиеся сидели на ветхих креслах и видавших виды диванах; настроение здесь царило самое мрачное. Все молчали. Ничего съедобного на столах не было. Судя по всему, Хардграа не солгал, когда говорил о том, что завтрак давно прошел. На появление Ило никто не обратил особого внимания.
Шанди сидел в гордом одиночестве. Он смотрел прямо перед собой и напряженно о чем-то размышлял. Свойственная ему бесстрастность не позволяла судить о направлении его мыслей. Возможно, он решал вопрос о том, что заказать на обед, или же прикидывал, сколько тысяч подданных он сможет послать на верную смерть.
Войдя вовнутрь, Ило поклонился. Ему явно не мешало попрактиковаться в поклонах.
Он тут же привлек к себе внимание императора – Шанди не мог думать о нескольких вещах одновременно. Его покрасневшие после бессонной ночи глаза смотрели на Ило с иронией.
– Ило, доброе утро! Тебя без волчьей шкуры прямо не узнать!
– Мне тоже как-то не по себе, сэр. Боюсь, шею продует.
– Увы, я тебя не обрадую. В течение ближайшего получаса ты будешь нашим адмиралом. Рулевому нужно передохнуть.
– Слушаюсь, сэр, – ответил Ило раскатисто, с северным акцентом, после чего решительно направился к двери. Когда он обернулся, Шанди уже вновь погрузился в задумчивость. Царившее в кают-компании угрюмое молчание свидетельствовало о том, что решение проблемы пока не найдено.