Изгой. Через тернии к звёздам

Беспалова Екатерина

Кай едва заметно улыбнулся краешком губы. Философ? Чёрт, они даже здесь были похожи.

– Кстати, я хотел тебя спросить, – Влад бросил на него заинтересованный взгляд. – Почему ты назвался моей фамилией, когда поступил в университет?

– Я слышал её пару раз от Петра, – после короткого молчания произнёс тот. – Она его дико раздражала, если не сказать, что бесила, а делать ему назло – это то, что доставляло мне удовольствие. Такой ответ тебя устроит?

Яблоко от яблоньки…

– Вполне, – улыбнулся Архипов. –

Значит, у тебя осталось всего четыре дня, чтобы вернуться в Москву.

– Да.

– И что ты намерен делать? – мужчина с интересном наблюдал за сыном.

Кай уставился на гладкую поверхность стола и о чём-то размышлял. Спустя несколько секунд он ответил, по-прежнему не изменяя траектории взгляда:

– Я вернусь к Петру, начну тренировки, приведу себя в форму, сделаю всё, как он того хочет, а потом «солью» бой.

Губы Влада стали растягиваться в улыбке.

– Но мне нужно быть уверенным, что с Сашей ничего не случится. – Кай наконец поднял на него глаза. – Что смешного?

– Мне нравится идея, но она слишком поверхностная и предсказуемая. Для Петра. Допустим, я спрячу Александру, и ты будешь уверен в её безопасности. Допустим, ты вернёшься в форму и выйдешь на ринг, закончив бой проигрышем. Откуда тебе известно, на кого поставит Бестужев?

На лице Кая отразилась растерянность:

– Что значит, откуда я знаю?

– Да, – улыбался Влад. – Откуда ты знаешь? Ты проиграешь, думая, что он сделал ставку на тебя. Хорошо. А если нет? Если он поставит на твоего противника, в чём я ни капли не сомневаюсь. Другой вариант: он ставит на тебя. Ты «сливаешь» бой. А теперь подумай, каким окажется результат в этом случае.

Молчание.

– Пётр тебя уничтожит, – заключил Влад, и ни единого намёка на улыбку не осталось. – Не убьёт, а уничтожит. Ты понимаешь разницу, Кай? Смерть – слишком лёгкое наказание, которое подразумевает лишь один финал, тогда как уничтожение – это целая наука. Твоё тело будет жить, а разум… – Он выдержал паузу. – До Александры Пётр не доберётся, но у неё есть семья. Она уже один раз потеряла близкого человека по твоей вине, второй раз тебя не простят. А теперь главный вопрос: ты с этим справишься?

Кай проглотил ком в горле. Лицо побледнело, и на нём заходили желваки.

– Сомневаюсь, поэтому здесь нужно всё чётко продумать, иначе ты проиграешь не только бой, но и свою жизнь.

– А если я хочу выйти из игры?

Влад бросил быстрый взгляд на часы и, нахмурившись, произнёс:

– Давай не будем принимать поспешных решений. Мы встретимся завтра в центре и всё обсудим. Я уже устал прятаться в четырёх стенах, если честно. А ты подумай над тем, что я сказал, и над своим желанием выйти из игры – к чему оно может привести.

Кай быстро закивал, но мысли его находились далеко от кабинета. Слишком громкая фраза, но теперь это было единственным, чего хотело сердце – покой: вдали

от людей, которые приносили несчастья. Он настолько погрузился в размышления, что даже не заметил, как Архипов вышел, оставив его одного.

*****

С каждым днём Кай менялся, но Саша не знала, радоваться этому или переживать. Общение с Владом явно шло на пользу, однако чем больше он с ним общался, тем задумчивее и отрешённее становился. Возможно, новоиспечённый отец был ни при чём, и причина крылась в другом. Например, в возвращении в столицу, ведь до истечения отведённого срока оставалось всего-ничего.

Во вторник вечером, когда Саша готовила ужин, раздался звонок в дверь.

– Прости меня, – сразу же с порога заявил Кай.

Девушка застыла. Она не сводила с него удивлённых глаз, а на лице читалась полная растерянность. Выдержав драматичную паузу ещё несколько секунд, Бестужев продолжил:

– Сегодня я меняю твой замечательный ужин на государственный сухпаёк. Нет мне прощения, но по-другому никак.

– Ты сумасшедший! – ударила его по плечу Саша, выйдя из ступора. – Я уже не знала, что думать!

Кай заключил её в объятия, сморщившись от боли, – раны всё ещё беспокоили.

– На это и был расчёт, – проговорил, улыбнувшись, он, – чтобы в порыве радости ты отпустила меня в центр на встречу с Владом.

– В центр? – отстранившись, насторожилась девушка.

– Он хочет посмотреть на местные достопримечательности, а я – лучший гид, оказавшийся под рукой.

– Ну я серьёзно! – насупилась Шереметьева.

– Влад хочет поговорить без лишних ушей, – пожал плечами Кай. – Насколько я понял, он не совсем доверяет моему дядьке, а потому эта встреча должна пройти вдали от мест, где бывает Манохин.

– И где же нынче такие места, где не ступала нога ректора?

– Какая-то забегаловка на Садовой. – Он склонился к её губам и быстро запечатлел на них поцелуй. – Вернусь через пару часов.

Саша кивнула и, освободившись из объятий, позволила ему выйти из квартиры, закрыв следом дверь.

Его не было ровно три с половиной часа. Вернувшись, он сразу направился на девятый этаж. Позвонив в дверь, Кай не услышал ответа. Ещё одна попытка и ещё. Внутри стала зарождаться тревога. Вторник. Ещё только вторник, не четверг. Рано, слишком рано!

Схватившись за ручку, он потянул дверь на себя, и, к удивлению, она оказалась открытой.

– Саш! – ворвался в квартиру и громко позвал Бестужев. – Саша!

Только в её комнате горел свет, а везде царила зловещая, давящая на уши тишина. В несколько больших шагов, Кай оказался в знакомой комнате и замер. Дыхание оборвалось, а сердце, сделав пару резких ударов, остановилось.

– Саш?..

Он бросился к ней, но поза, в которой лежало на полу её тело, говорила сама за себя: она ему не ответит.