Изгой. Трилогия

Михайлов Дем Алексеевич

Зычный голос здоровяка послышался со стороны озера, и вскоре бестолковая беготня стала целеустремленней. Лишние костры тухли один за другим, панически кричащие голоса утихли. Все спешно освобождались от мокрой одежды и бросали ее на камни поближе к огню. Детей торопливо растирали пучками сухих водорослей, раненых и ушибленных располагали у костров. Теперь я видел – наведен порядок, люди и гномы медленно, но верно приходили в себя после перенесенного шока.

Удовлетворенно понаблюдав за деловитой суетой, я убедился, что моего вмешательства не

требуется, и облегченно опустился на спину, уставившись на нависший надо мной сталактит. Вернувшаяся сонливость накрыла меня мягким одеялом, и, не сумев дать ей отпор, я смежил веки и погрузился в тяжелый сон. К счастью, на этот раз без сновидений… Койна я так и не дождался.

* * *

Как я узнал гораздо позже, все без исключения последовали моему примеру и погрузились в глубокий сон. Рикар оставил лишь одного часового перед водопадом на случай, если какой-нибудь безумный шурд рискнет последовать за нами, и для поддержания огня.

Открыв воспаленные глаза, я долго смотрел на нависающий надо мной каменный свод с недоумением и все никак не мог сообразить, где я нахожусь. Все сомнения развеял Литас, заметивший мое пробуждение и поспешивший ко мне.

– Как вы, господин?

– Неплохо, – еле выговорил я непослушными губами и, с трудом преодолевая боль в занемевших мышцах, поднялся на ноги. – Рассказывай.

Загребая ногами мелкие камни и песок, я подошел поближе к костру и приготовился выслушивать неприятные новости – ничего другого я не ожидал. Боль в ране перешла в мерно пульсирующую. Зато голова больше не кружилась, чувство тошноты бесследно исчезло.

Зачерпнув из мерно булькающего котелка две кружки бульона и протянув одну мне, Литас начал доклад:

– Мы потеряли одного – Тифия, видать, сломал шею при падении. Остальные обошлись ушибами и ранениями. Одному пальцы на руке переломало – видать, между бревен зажало. Стефий серьезно приложился головой, но, похоже, выкарабкается.

– Гномы?

– Коротышкам пришлось хуже, – буркнул охотник, прихлебывая горячий бульон. – Три взрослых гнома, одна женщина и девочка. Всего пять гномов не пережили падения. Зато ранений у них, считай, и нет – пара ушибов и мелких порезов. Даже удивительно!

– Один человек и пять гномов… – произнес я. – Мы потеряли шестерых. Удивительно? Что здесь удивительного? Радоваться надо, что никого не покалечило.

– Да я не об этом, господин, – поспешил объяснить Литас. – Еще при первом падении я собственными глазами видел, как одного гнома с нашего плота волна приподняла и со всей мочи о стену каменную приложила. Ну все, думаю. Один готов. За ремень гнома обратно вытащили, а он целехонек! Только воды нахлебался и топор утопил. Видать, не зря старики говорят, что для гномов твердый камень, словно перина пуховая. Да и погибших коротышек я лично осматривал – все до единого захлебнулись.

Хмыкнув,

я пожал плечами:

– Всякое случается. Что еще я пропустил?

– Из животных остались мул и одна лошадь. Шкуру им знатно подрало, конечно, но ничего – оклемаются. Пес баронессы уцелел, чертяка, – только на переднюю лапу прихрамывает. Привязал его у костра – пусть оклемается.

– Я видел двоих лошадей и мула, – вспомнил я.

– Одна лошадь ногу сломала – пришлось прирезать, – пояснил Литас. – Груз большей частью пропал – уцелели лишь мешки, что мы успели привязать к плотам. Многие потеряли оружие и заплечные мешки. Зерно намокло, мука раскисла и превратилась в кашу.

– Что с дровами? – спросил я, окидывая взглядом кольцо костров.

– Дрова есть, господин. Тут по берегу столько бревен и сушняка валяется, что целый дом отгрохать можно. За годы нанесло чего попало.

– Ясно, – подытожил я. – Уже неплохо.

– Пока вы без сознания лежали, мы с Рикаром плечо раненое почистили, – мимоходом добавил Литас и вновь окунул кружку в котелок.

– Что значит почистили? – заинтересовался я и только сейчас обнаружил, что на мне нет доспехов. Оттянув ворот рубахи, я взглянул на плечо и увидел толстый слой свежих бинтов с непонятными кружевами по краям – не иначе, здоровяк пустил на бинты одну из шелковых ночных сорочек баронессы.

– Всю заразу выпустили. Рикар рану осмотрел и говорит мне: «Дело совсем плохо, старик, рану надо чистить». Вот мы и почистили, – хмыкнул Литас. – Прямо как в старые добрые времена, когда еще наемничали. Нож в пламени костра прокалили хорошенько и вскрыли рану с обеих сторон. А оттуда черная кровь так и поперла, знай вычерпывай. Подождали, пока чистая кровь не пойдет, затем почерневшее мясо срезал и, да заново перебинтовали.

– Отрезали от меня кусок мяса? – сглотнув, переспросил я. – И я не проснулся?

– А вы и не спали. В беспамятстве лежали, ровно померли. Пока рану чистили, вы, господин, и не шевельнулись даже. Рикар все проверял – дышите еще, аль нет. Обошлось.

– Спасибо, – поблагодарил я и, представив себе, как от моего плеча срезали куски плоти, передернул плечами. – Где Рикар?

– Вон, – указал охотник на здоровяка, мерно посапывающего в трех шагах от нас. – Наказал разбудить, как только вы очнетесь.

– Оставь. Пусть поспит, – покачал я головой. – Пошли, осмотрим наше хозяйство и заодно покумекаем, как будем отсюда выбираться.

Обход не занял много времени – весь отряд расположился неподалеку от берега подземного озера, вокруг кольца костров. Гномы и люди вповалку лежали на просохших одеялах, погруженные в тяжелый сон. Чуть поодаль от огня исходили паром высыхающие вещи – доспехи, верхняя меховая одежда и одеяла.

Вдоль кромки воды прохаживался часовой, в котором я с трудом узнал осунувшегося Ортиса. Окликнув его, я дождался, пока он подойдет, и коротко распорядился:

– Иди к огню. Выпей горячего бульона и отдохни. Не думаю, что здесь появятся шурды.