Изгой
Шрифт:
— За что я тебя люблю, так именно за такие моменты, — я наклонился и поцеловал её в щёку, — спасибо что помогаешь без лишних вопросов.
— Ну Рэджи, кто ещё тебе будет помогать! — непонимающе ответила она, заслужив ещё один поцелуй.
— Ладно, можете приступать прямо сейчас, я всё равно ближайшее время буду занят, — я поднялся с кровати, — спасибо за ужин и компанию.
Спокойно почитать мне не дали, едва я вернулся в комнату, как туда же прорвался маленький метеор. Перепуганная
— Господин Жнец, пожалуйста, я здесь уже второй месяц, а пользы от меня никакой! Прошу вас!
— Хм, — в голову пришла неплохая идея, — а ты и правда хорошая ученица?
— Лучшая! — она с вызовом посмотрела на меня.
Я протянул ей три книги.
— Какая из них никчёмный мусор?
Девушка бегло пролистала страницы всех трёх, и осторожно ответила.
— Вероятно, это зависит, от того, что вас интересует.
— Свободна! — я с разочарованием, отвернулся от неё.
— Все три! Все три полная ересь! — она дёрнулась ко мне, с выступившими на глазах слезами.
Я заинтересованно обернулся.
— Объяснись.
Девушка сначала спутанно и сбивчиво, затем почти слово в слово повторила мои собственные мысли об этих «творениях». Я посмотрел на кучу книг, которые ожидали отсеивания и принял решение.
— Хорошо, будешь полезна, заключим небольшой договор. Ты помогаешь мне, я уделяю время тебе. Неси сюда свою машинку.
Радостно вскрикнув, та бросилась из комнаты, уже через десяток минут вернулась в сопровождении двух слуг, которые принесли за ней огромного печатного монстра, который вместе со столом и стулом заняли целый угол комнаты, а пристроившаяся за ним девушка, приготовилась слушать.
— Что же, — я открыл книгу из неразобранной кучи, — пожалуй начнём с основ, слово в слово перепечатывая мой прошлый труд, для начала вам хватит и этого.
Девушка замерла, но как только я заговорил снова, её пальцы запорхали над клавишами машинки и стрёкот кнопок и механизмов наполнил комнату.
Две недели спустя
— Рэджинальд? — в дверь постучали и когда я отозвался, в комнату спешно вошёл Пауль, обеспокоенно посмотрев на меня, — у вас всё готово? Мы привезли образцы.
Я оторвался от чтения.
— Дежурящие душеприказчики в лаборатории всё ещё отвлекают меня от работы.
— К сожалению ничего пока с этим сделать нельзя, мы отчитываемся о каждом твоём дне, — он извиняющее развёл руками, — может быть позже?
— Пауль, всё что нужно, прислать более некомпетентных людей, — я нахмурился, — эти трое слишком много видят! Все наши достижения могут достаться вашим врагам, вы понимаете это?
— Более чем, — он нервно потёр ладони о ткань сюртука, — попробую ещё раз поговорить с Габриэлем.
— Хорошо, пойдёмте, опробуем образцы, вы привезли ведь и материал?
— Да
— Отлично, — я одел тёплые ботинки, сюртук и пальто, натянув кепи поглубже на уши. Зима постепенно входила в свои права и даже короткие перебежки между домом и лабораторией могли выморозить тело.
— Арон и Френки сильно сомневаются, что это всё заработает, — стал рассказывать он мне по пути, — они сказали, что такое просто за гранью их понимания и человеческих возможностей.
Я лишь хмыкнул на подобные заявления. Если бы они знали, чем я занимаюсь сейчас, они бы ещё больше стали вопить, что такое невозможно. Я, сталкиваясь с бесконечными трудностями на пути переселения душ, может быть тоже забросил это дело, но только искалеченное тело Анны, которое я видел перед собой каждый день, предавало мне сил и я вновь и вновь возвращался к книгам и исследованиям. Для меня это стало своеобразным вызовом.
— Доброе утро, — поздоровался с обоими мастерами, которые ожидали нас в первой комнате, рядом с двумя деревянными ящиками, всё время косясь в сторону второго помещения, куда завели дезертиров.
— Что же, сначала покажите то, что мы будем встраивать в приклад, в открытом виде, — без особых предисловий попросил я и когда мне протянули небольшую коробочку, которая оказалась по размером меньше в два раза, чем то, что рисовал нам мастер механик при первой встрече, я удивлённо на него посмотрел.
— После многочисленных тестов со стрельбами, оказалось, что только плотно укомплектованный механизм может выдержать многочисленные выстрелы, — он развел руками, — пришлось не спать ночами, но разделить крупные накопители на секции мелких, плотно укомпоновав их между собой.
— Простой радиосигнал вы пробовали передавать?
— Да, примерно двести метров, легко добивает до более мощного ретранслятора.
Я достал паинит и поднёс его к глазам, пробуя на прочность накопители и саму систему. Всё работало как часы, была видна рука настоящего мастера.
— Где установили станцию?
Пауль показал тростью в потолок.
— Прямо над нами.
— Ладно давайте проведем тест.
Я закачал в накопитель частичку своей души и она тут же, через механизм, похожий на телеграфный, передалась дальше, как раз наверх.
— Пусть проверят.
Глава комиссии не поленился и сам пошёл наружу, вернулся довольным, протянув мне монету.
— Два франка!
— Ну тогда давайте опробуем уже собранный образец, — я вернул коробочку в руки механика и взял от оружейника винтовку, точную копию той, какую массово использовали на полях сражений.
— Тяжелее? — я взвесил её в руке.
— На двести грамм, — согласился Арон, — но если ваше предложение сработает, пустяки. Дальше можно будет оптимизировать и сам механизм, и дерево из которого делаем приклад, облегчая всё это.