Излечи мою душу
Шрифт:
И еще мне не понравились его последние слова перед уходом, и то, как он на Ульяну смотрит. В тот момент готов был разорвать его на куски, глаза наглые выколоть, да самоуверенность с лица стереть.
Ульяне он тоже не понравился. И мне для понимания этого факта не нужны были её слова, достаточно того, как она ближе подвинулась, как с опаской косится на нового для неё человека.
Но его последние слова меня сильно напрягли. Казалось, он знает того, чего не знаю я. И это бесило и сильно злило. Я вновь был вынужден отправиться в офис, прихватив с собой Ульяну. Пусть хоть посмотрит,
Уже в квартире, когда Уля ушла в комнату, сажусь с Сергеем разговаривать. Он хмурится, но, так же как и я, разводит руками. Мы не сдвинулись с мертвой точки, даже когда пересмотрели его аккаунты в социальных сетях, ничего не заметили. Обыкновенный парень, который учился и вырос в небольшом городке, потом поступил в наш город в вуз, но закончить его не смог. То ли сессию завалил, то ли учиться не собирался, но экзамены не сдал и ушел в армию. По возвращении подрабатывает везде, где только можно. По крайней мере, так мне написали в личном деле. И что странно, я никак не могу найти связь между рыбным цехом и отделом автозапчастей. И еще только что заметил, что будь ты сверхчеловеком, но такую нагрузку не потянешь. Семь фирм, в которых он был замечен. Семь! И везде он работает? Да бред, кем он там числится?
Вот с этими вопросами и погнал на следующий день Сергея. Надеюсь, все разузнает и правильно преподнесет мне информацию. Да и я молодец, сразу не вчитался, не обратил внимания на эти тонкости.
Сам сегодня решил взять выходной. Поэтому утром, когда готовил завтрак, Ульяна увидев меня, немного растерялась. А затем так нежно улыбнулась, что я готов был вот так каждый день с ней быть.
– Доброго утра, - поприветствовала она, - ты сегодня с нами?
И столько радости в голосе.
– С вами, заметь – весь день!
Пока Уля завтракала, занимался с Тимофеем. Нравится мне этот малец, на мамку очень похож. Такие же большие и красивые глаза, умный взгляд. И очаровательная улыбка. Так и хочется в ответ на его смех рассмеяться самому, просто так без повода.
После завтрака решил вытащить девушку с сыном на улицу. Погода просто отличная, с самого раненого утра на небе нет ни единого облака, светит солнце. Прекрасная погода и прекрасный день. Ульяна меня поддерживает и бежит собирать сына. А я смотрю на неё и понимаю, что больше не отпущу. Никогда. Ни за что. Моя и только моя. И пусть она об этом еще не знает, но я растоплю в ней ледяной ком недоверия ко всем, помогу излечить её израненную душу, буду опорой и защитой. И никак иначе.
Наша прогулка по двору перетекла в прогулку к торговому центру. Когда Тимофей уснул в коляске, мы решили быстренько пробежаться по отделам. Хорошо, что магазин был в нескольких метрах от дома, и далеко идти не пришлось.
Я остался с коляской на улице, дав Ульяне наставления. Все-таки хоть сейчас и затишье, о безопасности нужно помнить. Просил в случае чего сразу звонить. Она кивнула и побежала к входу. Я же тем временем созвонился с Сергеем и предупредил, где нас искать. На другом конце провода мне сухо сообщили, что друг будет через десять минут. И тон мне ох как не понравился.
Сергей приехал быстро, мне даже показалось, что и отведенного времени не прошло. Быстро пошел ко мне и заглянул в коляску.
– Спит? – спросил он, переедая мне папку.
– Спит, - открыл документы, стал вчитываться.
– А Ульяна?
– В магазин ушла…
Что ж, с Толяном все оказалось очень непросто. Все те заведения, в которых он якобы работал, платили дань. В прямом смысле этого слова. Дань за то, что он их прикрывает, защищает, подкидывает средства в нужный момент. А они ему за это платят. И он у них числится как работник, даже зарплату имеет, ну и остальное в конверте получает.
Одного не мог понять, зачем тогда к нам приходил устраиваться? Чтобы тоже бабла иметь? В нем он, судя по всему, совсем не нуждается. Тогда что?
– Мир, там, у машины сестра Ульяны, - отвлекает меня Серый.
Я поднимаю глаза и смотрю на пришибленную девушку с собачкой на руках. Она нервно покусывает губы и оглядывается по сторонам, но нас не замечает.
– Так, а где Алла, там и Руслан, - говорю вслух и бегу к торговому центру. Стоило только зайти в людное помещение, как звонит телефон, и номер на экране Ульянин.
– Где ты? – почти кричу в трубку. Мне сейчас наплевать на то, что на меня смотрят, меня волнуют странные звуки борьбы в динамике, неразборчивая речь. И только несколько слов, сказанных девушкой, позволяю быстро сориентироваться. Отдел белья. Их тут всего два. И первый находится по правую руку от меня.
Влетел внутрь, зал пуст. Сразу рванул в примерочную. Проверил все кабинки и понял, что Ульяны тут нет. Как бежал на второй этаж и как расталкивать неторопливых гуляк, помню плохо. Перед глазами, словно пелена красная, и одно единственное слово в голове «убью».
Зря пожалел Руслана, нужно было отбить ему все внутренности, а я по доброте своей душевной только пару раз его по лицу мазанул. Зря, зря ты Мирон такой добрый. Пора бы уже понять, что в нашей жизни так нельзя. Либо ты, либо тебя.
Нужная кабинка нашлась сразу, а когда увидел, что там происходит, буквально взревел.
Ульяна, зажатая в угол этим ублюдком, старалась прикрыться руками. В то время как бывший муж держал её за волосы и что-то тихо говорил. Во второй руке был зажат телефон, с которого девушка мне звонила. Уля увидела меня первой и стала оседать на пол, из глаз покатили слезы. И все, крышу сорвало.
Я рывком развернул к себе мужика, который посмел напугать мою девушку. Мою! И стал наносить удары. Бил четко и резко, так, чтобы он даже в туалет сходить не мог, чтобы от каждого вздоха его тело сводило в судорогах. Бил с такой силой, чтобы обезболивающие не помогали, чтобы он забыл, как на свет появился.
Остановился только тогда, когда меня стали оттаскивать от него. Подоспела охрана центра, меня попытались скрутить, но куда уж там. Оттолкнул от себя, опустился перед Ульяной, закрывая собой ото всех и крепко обнимая за плечи. Пока помогал ей собраться, вызвал ребят. Они пусть решают вопросы, на камерах все зафиксировано. И даже себе потребовал запись, когда выводил Улю из отдела.