Излечи мою душу
Шрифт:
В роддом приехал, как только узнал, что Нина сына родила. Женщина назвала мальчика Анатолием – в честь своего покойного отца. Папа рождению второго сына был так счастлив, что даже признал мальчишку, помог все документы оформить, свое отчество даже вписал. А после уехал. Не мог остаться дольше, подозрения бы начались.
Потом его перестали отправлять в этот город, все в другой конец страны ссылали. Поэтому сначала не мог доехать до женщины, а потом уж подумал, что нашла она себе кого-нибудь за это время. Правда деньги высылал, всегда и помногу.
Их
В этот день у меня был день рождение, я смутно помню, чтобы отец куда-то уходил. Мне казалось, что весь праздник он был рядом со мной. А оказалось, что он удачно открыл входную дверь, думая, что пришли гости. А на пороге Нина с сыном. Бросилась к нему на шею, причитать стала. Что любит, что ждет до сих пор. А он только и успел на лестничную клетку выйти, да от себя её отстранить. Женщина за эти годы как-то сильно поменялась, пострела очень. А Толя подрос, правда, всё за мать прятался и глаза дикие, как у волчонка.
Да и сама Антонина слишком уж неадекватно себя вела. То причитала, то на крик переходила, то на пол опускалась и из стороны в сторону раскачивалась. А потом вдруг схватила себя за шею и душить начала, тогда отец и ударил её по лицу, чтобы в себя пришла. А она руки опустила, смотрит сквозь него, только губами шевелит. Подхватила сына и бегом с лестницы побежала. Отец в дом за деньгами зашел, а когда на улицу вышел, им и след простыл.
Тогда-то мужчина и задумался о том, что нужно переехать. Стал подбирать квартиры, но остановился на доме. Тут уж его точно никто не найдет и не достанет. Правда, на день рождения Анатолия поехал, только его даже на порог не пустили. Подарок сыну передал и ушел, не оборачиваясь.
Деньги женщине, так же как и подарки сыну, отправлял до совершеннолетия Анатолия. Приезжал, как мог. Но дальше порога не проходил. Нина совсем плохой стала, его даже, в конце концов, узнавать перестала, а Анатолий либо из комнаты не выходил, либо отсутствовал в квартире.
В один из дней приехал, а жильцы сменились. Сказали, хозяйка померла, а парень квартиру продал, как только в наследство вступил. Отец искал Анатолия, да только из города он уехал. Куда? Никто не знал.
А буквально чуть больше месяца назад встретил бывшую соседку. Она рассказала, что недавно к ней стучался молодой парень и спрашивал об отце. Сергеевна и знать не знала, куда переехала наша семья, да и давно это было. А парень много расспрашивал, о жизни, о сыне, о жене. Соседка все что знала, рассказала. Отец еще тогда хотел мне обо все рассказать, да не сумел. В итоге я приехал сам. Только, пойди он со мной на контакт, все было бы по-другому.
Я налил себе еще рюмку.
– Я своим коллегам бывшим позвонил, - проговорил Сан Саныч после долгой паузы.
– Скоро приедут сюда с аппаратурой, будем вычислять Анатолия.
Ульяна.
Я слушала рассказ о бедном мальчике, я крепко сжимала пальцы между собой. Понять, о ком говорит Анатолий, было проще простого. Я сразу сообразила, что рассказывает о себе и своей матери. Правда, закрылось подозрение, что женщина была либо глупой, либо больной. Например, меня поразило, с какой отрешенностью Толик рассказывал, как она его била за то, что он похож на отца. Как мыла рот с мылом, потому что мальчик спрашивал о подарках от папы. Любящая мать никогда бы так жестоко не поступила, а Толик говорил об этом спокойно, словно так и должно быть.
– Он мне ни единого подарка не подарил, ничего. Я много спрашивал у матери, а она орала на меня, что мы отцу не нужны. А мы и правда, были не нужны, он ведь ни разу не приехал, на меня не посмотрел. Понимаешь? – последнее слово он прокричал мне в лицо, схватил меня за голову и притянул к себе.
Долго рассматривал, большими пальцами смахивал набежавшие слезы, потом прижал к груди, обнял и стал раскачиваться вместе со мной из стороны в стороны.
– Как думаешь, Мирон соскучился по моей сказке? Мне мама эту сказку всегда рассказывала, каждый день на ночь. Я слушал очень внимательно, мне всегда было интересно, чем она кончится. И знаешь чем?
Я отрицательно помотала головой.
– Мама сказала, что я должен отомстить. Прямо перед своей смертью сказала. Что должен ударить по самому больному. Для отца самое больное и уязвимое место – это Мирон. А для него ты. Значит, я должен ударить по тебе?
Стала отползать от него, рассматривая безэмоциональное лицо. Глаза холодные и пустые смотрели прямо на меня. Он наклонился и снова притянул к себе.
– Это слишком просто, а как же помучить?
Перед глазами стали появляться черные круги и мушки, в ушах звенело. Слабость во всем теле накатывала быстро.
– Сейчас мы позвоним ему и поговорим.
Этот сумасшедший отпустил меня, достал телефон, дождался, когда тот включится. А меня стало клонить в стороны. Держалась из последних сил.
– Мирон, брат! Соскучился? А мы по тебе соскучились, не поверишь. А тут с тобой Ульяна хочет поговорить, правда, маленькая? А нет, не хочет, в обморок падает…
Это было последнее, что я услышала.
Глава пятнадцатая.
Мирон.
Анатолий позвонил сам, я даже сначала растерялся, но ребята из отдела быстро встряхнули меня и сказали тянуть время, как можно дольше. Вот только успели приехать и аппаратуру подключить, и тут звонок. Явно удача.
– Мирон, брат! Соскучился? А мы по тебе соскучились, не поверишь. А тут с тобой Ульяна хочет поговорить, правда, маленькая? А нет, не хочет, в обморок падает…