Излом
Шрифт:
– Что за техника? – уныло спросил Степан Ефимович, снимая старенький серый плащ.
– Оргтехника, Ефимыч, самое то на сегодняшний день. Михаил Георгиевич везет крупную партию из-за границы. Из Польши по-моему, – также весело отвечал Артемьев.
– Органическая техника? Где она применяется? – поправляя под собой стул, безынтересно спросил Ефимыч.
– Не органическая. Офисная. Факсы, ксероксы ну короче все, что надо для офиса, – Артемьев прикурил сигарету. – А ты чего расстроенный? Случалось что?
– Да нет. Все хорошо, – равнодушно ответил Степан Ефимович.
– Ну, я вижу, что что-то не
– Да что ты опять про технику мне заливаешь? Ты что, думаешь я дурак? – закричал Степан Ефимович. – Думаешь не знаю, зачем эти хмыри приходили?
– Блин, Ефимыч, ты меня достал. Что ты истеришь как баба? Скажи что не так?
– Скажи? Я скажу. Но не тебе, а кому надо! – Ефимыч сорвал с вешалки плащ и стремительно вылетел из офиса.
Сомнений не оставалось. Артемьев все знает, а теперь и в «Прогрессе» разбираются. Ходят, задают вопросы. «Артемьев просто ждет, когда я окончательно свихнусь и во всем признаюсь. Конечно, у него доказательств нет – думал Степан Ефимович – он же сам подписал и накладные и акты. Вот и изводит меня. Фигушки, не из того я теста. Я тебе покажу доказательства!» Решение созрело. Необходимо пойти прямо к Михаилу Георгиевичу и все рассказать. Как Артемьев подписывал левые накладные на шестьдесят тонн удобрений, как делился с Сычевым украденными деньгами, как хотел подставить его – Степан Ефимовича. Надо себя спасать, любой ценой.
Артемьев исчез. К ним в подвал заходил участковый. Сказал, что жена Артемьева, наивная дура, написала заявление о пропаже мужа. Ефимыч сказал менту, Артемьев запойный и наверно где-то забухал. Не в первый раз. Участковый пожал плечами и ушел.
Позже к подвалу приехал грузовичок, и крепкие парни разгрузили коробки с техникой.
– Приветствую вас, многоуважаемый Степан … эээ .. Ефимович, – поздоровался невысокий крепкий мужчина в дорогом пальто. Набриолиненный волосы, зачёсанные назад, узкие колючие глазки, надменная улыбка. Степан Ефимович сразу узнал начальника безопасности Торгового Дома. В тот день, когда в приступе трусости Ефимыч спасая свою шкуру, подставил партнера, к хозяину холдинга его не пустили. Истеричного коммерсанта выкинули бы взашей. Но сбивчивый ор Степана Ефимовича показался любопытным этому человеку, который сейчас стоял перед ним в подвале – офисе.
– Здравствуйте! – испугано сказал Ефимыч. Он не мог выдержать взгляд этих узких колючих глаз.
– Мы решили закрыть долг. Георгичь … то есть Михаил Георгиевич ценит и дорожит честными, и главное, верными партнерами по бизнесу. После случая с вашим компаньоном долг «Прогресса» под сомнением. Мы признаем и закрываем только несомненную часть. Я думаю, вы не хотели бы дополнительных разбирательств?
– Нет. Я вообще ничего не хочу, – промямлил коммерсант, глядя в пол.
– Отлично. Ваше желание нас устраивает. Степан … эээ…
– Ефимович, – подсказал коммерсант свое отчество.
– Не важно. Вы понимаете, данная поставка последняя сделка вашей фирмы с «Прогрессом»?
– Я понимаю, – промямлил Степан Ефимович.
– Отлично, – человек в дорогом пальто развернулся и пошел к выходу.
– Спасибо! – успел крикнуть в след Степан Ефимович.
На
***
Снег продолжал идти. Мелкая снежная крошка сменилась крупными снежинками.
«Чего вдруг этот гад приснился? – думал Степан Ефимович, тяжело поднимаясь в гору – Все настроение насмарку». Ефимыч, крайне редко вспоминал своего компаньона. Прошедшие года практически полностью стерли его воспоминания о первой фирме. А сегодня вдруг этот сон.
Он идет по старому подвалу-офису по колено в воде. Кругом сыро, холодно как в склепе. Свет дневных ламп мерцает, хаотично выключается и неожиданно вспыхивает. Мерзко. Где-то капает. Вода под ногами противно шуршит. Письменный стол. На нем ночная лампа с зеленым абажуром. За столом Артемьев. Пишет. Ефимыч виновато смотрит на компаньона. Тот поднимает глаза, улыбается и подмигивает. Ефимыч пытается собраться мыслями, но вдруг на столе зазвонил факсовый аппарат. Компаньон снимает трубку, слушает, потому улыбнувшись, протягивает трубку Степан Ефимовичу. Ефимыч прикладывает ее к уху. В трубке тишина, ни голоса, ни гудка, не даже шипения. Мужчина вопросительно смотрит на Артемьева. Тот продолжает широко улыбаться. Срабатывает приемник факса и из аппарата с жутким скрежетом выходит тонкая белая бумага. Ефимыч в ужасе смотрит на Артемьева. Тот заговорчески ему подмигивает. Из факса медленно вылезает огромный доллар, с кошачьей мордой вместо портрета Вашингтона.
– Подъем, команда, приехали. Давай, давай разгружаемся!
Только сейчас Степан Ефимович замечает у Артемьева на лбу, с лева ближе к виску, красное отверстие. Вокруг отверстия черная, запекшееся кровь.
– Это не я! – орет во сне Степан Ефимович. – Это не я! Не я!
– Давай, рота, подъем!
Автобус. Снег. Горы. Похмельные рожи коллег.
Глава 5
Из снежной пелены выросли деревянные, наглухо закрытые ворота. От ворот тянулась высокая, в человеческий рост, изгородь.
Артур подошел к забору и заглянул во двор.
– Дома не видно. Ира, куда ты нас привезла? – пошутил молодой человек.
Парень застучал по воротам, и весело закричал.
– Эй, хозяева! Открывайте дверцы, пришли крутые перцы! Эй!
– Он не слышит, – сквозь частые снежинки можно было разглядеть красный пуховик. Оля сидела на пеньке под густыми ветками высоченной ели.
Коллеги обернулись. Оля продолжила:
– Игорек, ты самый легкий. Прыгай через забор, разбуди хозяина. Заодно, под крыльцом лопату захвати. Ворота замело.
– Почему «хозяин»? – удивилась Ира. – По телефону я говорила с женщиной. Она обещала встретить, поселить…
– Хозяйка в деревне, – поднимаясь, сказала Ольга. – Разве нормальная женщина в такую погоду останется в горах?
Игорь перелез через ограду и исчез в белой мгле. Несколько минут спустя послышались голоса. Из-за снежной шторы появился силуэт Игоря с лопатой в руках и приземистая фигура хозяина.
– Здравствуйте. А я уже и не ждал вас, – обратился он к гостям. Послышалось лязганье железного затвора. Ворота дернулись. Потом еще раз. С ворот посыпался снежок, но отворятся, они не желали.