Измена маршалов
Шрифт:
Из моего разговора с командующим 5-й армией выяснилось: части Унгерна перешли с юга в решительное наступление по правому и левому берегу Селенги. Не исключен захват Унгерном Верхнеудинска. Вы должны готовиться… Все ли вам понятно?
Головачев: Все понятно, товарищ главком, и меры, диктуемые вами, будут приняты».
Совместными усилиями НРА и Красной Армии Советской России наступавшие части Унгерна были изрядно побиты, они вынуждены были отступить в Монголию. По просьбе временного монгольского правительства войска ДВР пересекли монгольскую границу и помогли монгольской Народно-революционной армии освободить Ургу.
Унгерн
Бывшая гроза юга Забайкалья — Азиатская дивизия — металась в агонии, ища спасительный выход. «Нас обложили, как волков. Мы уже не думали о сопротивлении, все мысли лишь о том, как выскользнуть из расставленных нам капканов», — рассказывал потом один из плененных сподвижников Унгерна.
В начале августа барон с горсткой всадников вырвался из кольца и растворился в северомонгольских степях. Однако в ночь на 22 августа «верные» подчиненные генерала-кумира предательски арестовали его и выдали командованию одной их частей Народно-революционной армии.
15 сентября 1921 года в Новониколаевске, ныне Новосибирск, белый генерал-лейтенант Р.Ф. Унгерн-Штернберг был расстрелян по приговору чрезвычайного трибунала.
В августе 1921 года в Китае, в городе Дайрене (в поздние годы — Дальний), открылась русско-японская конференция (закрылась в апреле 1922 г.), где шли переговоры между Дальневосточной республикой и Японией об эвакуации японских войск с Северного Сахалина, из Приморья и Николаевска-на-Амуре. Делегацию ДВР возглавлял заместитель председателя Совета министров Ф.Н. Петров.
Японскую сторону представлял опытный работник министерства иностранных дел Мацушима. Хитрый дипломат вел переговоры вязко, всячески затягивая их. Мацушима пытался обходить обсуждение главного вопроса — об эвакуации японских войск с территории ДВР. Он мотивировал это тем, что слабо компетентен в военных делах и ждет приезда профессионалов. Да и в русской делегации нет военных специалистов.
Федор Николаевич Петров обратился к главе ДВР Краснощекову с просьбой дополнить делегацию военными представителями. И вскоре в Дайрен прибыл главком Блюхер с группой советников. Несколько позднее приехали и японские генералы во главе с Танакой.
Генералы повели себя совсем не так, как дипломат Мацушима. Они сразу же заявили о «кровных интересах японской нации на Дальнем Востоке», о «законных притязаниях Японии на территории Приамурья, Приморья и часть острова Сахалин». Все предложения Блюхера и его советников генералы безапелляционно отклоняли и диктовали свои, явно неприемлемые условия.
Как позже рассказывал Блюхер, представители Японии предъявили Дальневосточной республике так называемые 17 требований, основные из которых сводились к следующему:
Сделать Владивосток вольным городом, поставив его под иностранный контроль.
Пересмотреть рыболовную конвенцию, расширив права японских рыбопромышленников.
Не вводить на территории ДВР коммунистического режима и сохранить принцип частной собственности не только для японских, но и для русских граждан (понимай — белогвардейцев).
Отменить на территории ДВР ограничения японским подданным в горной и лесной промышленности, торговле, земледелии, предоставив японцам право собственности на землю.
Предоставить свободное каботажное плавание и плавание по внутренним рекам ДВР судам под японским флагом.
Срыть и взорвать все наши укрепления по морскому побережью Владивостока и по границе с Кореей, в будущем же никогда их не восстанавливать.
Признать свободное официальное пребывание и путешествие японских миссий и отдельных японских чинов по всей территории ДВР.
Никогда не держать военного флота в водах Тихого океана и уничтожить существующий.
Передать японскому правительству северную часть острова Сахалин на 80 лет.
Взамен же этого японское правительство эвакуирует свои войска из Приморской области по собственному усмотрению и в срок, который оно найдет нужным и удобным для себя.
Эти наглые требования делегация Дальневосточной республики, естественно, отвергла. В ответ японцы заявляли, что они найдут другое русское правительство, которое подпишет этот договор (имея в виду, конечно, владивостокское белогвардейское)…
5 декабря Блюхер получил шифрованную телеграмму от своего зама Трифонова, в которой сообщалось, что так называемая белоповстанческая армия генерала Молчанова перешла в наступление на станцию Уссури и, смяв немногочисленные части народоармейцев, заняла ее. Противник повел широкое наступление на всем фронте, отбросив наши части на линию Муравьеве—Амурский—Рождествен-ка. Белые рвутся к Хабаровску. Участие в боях японцев не отмечается.
Блюхер сразу же оценил всю глубину опасности наступления Молчанова. Если белогвардейские части так легко и быстро продвигаются к Хабаровску, значит, на их пути нет достаточных сил Народно-революционной армии. Поэтому он остро поставил перед Петровым вопрос о своем отъезде с конференции. «Мне нужно на фронт. Необходимо остановить Молчанова. Чем быстрее мы разобьем белогвардейцев, тем быстрее японцы примут наши предложения о выводе своих войск», — убеждал он Федора Николаевича Петрова…
Во второй половине декабря Блюхер убыл из Китая в Читу. Убыл вместе с женой.
Каким образом Галина Покровская оказалась с Василием Блюхером в Дайрене? Дело в том, что по предложению Блюхера она была официально включена в состав дополнительной делегации. При формировании в середине сентября группы военного министра ДВР на переговоры между Дальневосточной республикой и Японией потребовалась машинистка; ею стала Галина.
О пребывании ее с мужем в Дайрене во время работы русско-японской конференции она, арестованная в октябре 1938 года, на допросе даст показания. Галина расскажет, что в группе Блюхера находились в качестве военных советников лично доверенные ему люди, в частности, его старый и верный соратник по боевым делам на Урале, в Сибири и Крыму Русяев Виктор Сергеевич и новый сподвижник, бывший барон, Розен Георгий Николаевич. До работы в аппарате военного министра ДВР этот Розен проживал с семьей в японской столице, затем уехал в Читу, оставив жену в Японии. И дальше — чудовищное: «В Дайрене Блюхер занимался шпионской деятельностью в пользу Японии. Активную помощь в этом ему оказывали Русяев и Розен. Помогала и я; муж дважды поручал мне передавать пакеты представителям японской разведки».