Измена. Найди меня
Шрифт:
Я: Надо поговорить. Я жду дома.
Я: Ты где, Алик, не могу дозвониться.
Я: Это не смешно! Перезвони мне.
Я: Где же ты, Алик?
— Да.
— Гера, прости, что поздно. — Я посмотрела на часы — начало первого. — Алик с тобой?
— Нет.
— А где он? Ничего не сказал. Телефон отключил.
— Дара, я не скажу, где отец. Он в порядке, если можно так сказать. Хочет побыть один. Как и ты. И Андрей.
— И сколько это продлится?
— Да не знаю я! Вы трое меня с ума сведёте.
— Прости…
— Ложись спать, Дара, — я поймала его уставший выдох, — нам всем
Я: Прости меня… не хотела тебя напугать. Мне нужно было время после разговора с Андреем. Жду тебя дома.
Эта смс встала в очередь к другим, не доставленным.
Укол. Таблетки. Постель.
На большее в ту ночь сил не осталось. Обрывки мыслей блуждали в темноте.
Я получила одиночество, которого хотела, но в итоге испугалась. Дура, Дара! Но и Алик тоже хорош. Вздумал каждый шаг мой контролировать и отчитывать. Со мной так нельзя.
Алик пришёл рано утром и, убедившись, что я ещё сплю, принял душ и сварил кофе. Я проснулась от аромата и звука прогруженных разом эсэмэсок. Это был его телефон.
— Алик! — Я вскочила и прибежала на кухню в одном белье, растрёпанная. Он держал в руках мобильник и читал сообщения.
— Кофе будешь? — спросил как ни в чём не бывало и заправил мне волосы за ухо.
— К чёрту кофе! — не выдержала я. Голос сорвался, из глаз полилось, и я бросилась ему на шею. — Прости. Глупо вышло. Мне сначала было тяжело после разговора. Хотела осмыслить. Потом телефон, так некстати. Твой тон. А потом уже я волновалась за тебя.
— А я за тебя, — он обнял меня. — Очень. Моя отключка — это была не месть. Необходимость. Иначе наговорил бы лишнего. И тебе, и Андрюхе. Понимаешь? Расскажешь, как вы вчера пообщались?
— А вы разве не созвонились? Я думала, вы где-то вместе, вне зоны доступа. Так, погоди. Получается, Андрей всё это время был непонятно где?
— Он в гостинице спал. Гера проверил. Вчера мы все решили побыть наедине.
Алик налил кофе в две чашки. Я вкратце пересказала разговор с Андреем, опуская некоторые подробности. Это было похоже на сцену из фильма, когда переводчик предпочитал не переводить фразу полностью. И правильно делал. Алик молчал. Потом сказал, что Андрей поступил как настоящий мужчина и сын — принял верное решение. Я вяло согласилась, но меня беспокоило возвращение Андрея на север. Чувствовала себя в этом виноватой и в том, как по-дурацки всё вышло вчера. Алик, наоборот, тихо радовался. На севере оставалось много незаконченных дел, и действующие проекты он теперь мог смело поручить сыну.
Так что, если не считать сдержанную эмоциональную бурю, нас всех пронесло, мы легко отделались, и ситуация разрешилась удачно, без разрушений. Хотя могла и взорваться непредвиденными последствиями. Слава трём выключенным мобильникам. Выводы мы сделали. Я дала обещание везде носить зарядку с собой, а Алик больше не пропадать, не сообщив куда и насколько.
Таксист громче повторил сумму за поездку. Прокручивая в памяти события последних дней, я не заметила, как мы подъехали к офису.
Дел накопилось достаточно. Я попросила у Нины кофе и включила компьютер. Мне показалось, что Нина как-то странно посмотрела, когда принесла чашку и свежие городские газеты. Отогнав тревожное предчувствие, я хотела быстренько пролистать прессу перед началом рабочего дня, но не успела. По селектору на связь со мной вышла главный бухгалтер. Как всегда не здороваясь.
— Дариночка Георгиевна, что же это делается? Гадость какая. Как они посмели так вас оклеветать? Чтобы вы, такая порядочная женщина, связались вместо Артура Владимировича с бандюганом из девяностых. Что ж творится! У меня прямо сердце защемило, не знаю, как теперь работать. А Николай Иванович? Как ему с женой объясняться? Я даже боюсь спрашивать, так это или нет. Вдруг правда? Кто бы мог подумать, вы же такая умничка. Что ж делается-то? — она не давала и слова вставить, но я и не пыталась. Из всего этого слипшегося набора
— Римма Геннадьевна, успокойтесь. Объясните толком, что происходит? Я и половины не поняла. Вы так кричите — оглохнуть можно.
— Как? Вы ещё не знаете? Весь офис уже обсуждает. Вам что, Ниночка корреспонденцию не принесла?
— Принесла. Только что. — Я ещё до конца не осознавала, что произошло, но тревожное предчувствие кольнуло с новой силой.
— Так откройте сегодняшний выпуск «Родного городка». Там статья с фотографиями. О вас. Дарина Георгиевна, что касается меня, я думаю, что это фотомонтаж и статью выдумали журналисты. Не верю, что вы на такую низость способны. Правда же?
Я открыла газету. На первом развороте увидела своё фото с Аликом. Под ним крупный заголовок «Красавица и чудовище. Кто скрывается под масками». В глазах даже не потемнело — почернело. Бешеным усилием воли я постаралась ответить ровным голосом.
— Отчего же, Римма Геннадьевна. Фото самое что ни на есть настоящее. Что касается текста, то я сначала прочту, а уж потом решу, на что и кому дать ответ.
Я положила трубку, не дослушав, что ещё спешила сообщить главбух. Пробежала по строчкам, и меня охватил ужас от полнейшего бреда, которым нафаршировали этот мерзкий сюжетец. Посмотрела, кто автор, и вернулась обратно к тексту. Кто-то дорого за это заплатил. Я не сомневалась, что статью заказали.
Меня пронзила боль, когда представила, что родители это прочтут. А Ника, Алик… Господи, за что это всё? Неужели буддисты правы, и путь к избавлению лежит через бесконечные страдания?
И работу сюда приплели. В статье описывалось, что я долгое время была серой мышкой, и даже деньги отца не помогали заявить о себе. Так продолжалось до тех пор, пока я не поняла, что если не лечь под нужных людей, то первых мест на известных конкурсах и спонсорской поддержки не видать. Дальше перечислялись мои титулы, победы и перечень агентств, которые предлагали сотрудничать. И тут же задавался вопрос, каким путём я этого добилась. Журналист как бы спрашивал читателей, со сколькими членами жюри я встречалась с глазу на глаз, чтобы обеспечить себе вереницу побед. Потом, по словам писаки, мне очень повезло, так как я встретила Артура. Наш роман стал спасением для моей порочной натуры. Артур якобы простил мне распутность. Оказывается, я продолжала неприемлемый для его благовоспитанной семьи образ жизни, но влюблённый Артур всё-таки сделал предложение. По мнению автора статьи, именно Артур настоял на уходе из модельного бизнеса, не вытерпев моих любовных похождений. И он же устроил на должность экономиста в нефтяную компанию. Но я и здесь пошла по привычной дорожке. Став любовницей шефа, через год пересела в кресло поудобнее. Пошла на повышение, но ценой какой низости. Бедный жених ослеп от любви, он до последнего не хотел верить, что невеста гуляет направо и налево. Судя по статье, я и сделки заключала, пользуясь эффектными внешними данными.
Дальше описывалось, как Артур страдал от душевных переживаний, как у него стал рушиться крепкий бизнес. Друзья в голос говорили суровую правду о невесте, а он ругался с ними и продолжал любить. Но всякому терпению приходит конец. Довершением всего стала моя интрижка с Князем. На глазах у всего общества, приглашённого на банкет по поводу приезда бывшего криминального авторитета, мы откровенно флиртовали друг с другом, не опасаясь широкой огласки.
Журналист извинился перед моей семьёй, для которой такая правда о дочери станет тяжёлым испытанием, ведь мой отец и Князь вроде бы ровесники и, кажется, давние знакомые. Но автор тут же оправдал себя тем, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. После этого Артур не смог больше терпеть подобные унижения с моей стороны и разорвал помолвку, заявив, что свадьбы не будет. О боже. Дальше было написано, что я заразила Артура венерическими заболеваниями.