Измена. Простить или отомстить
Шрифт:
Тьфу, да нет, конечно. Или…? Нет, точно не слышала. Кухня далековато, да и Лиля с мигренью свалилась. У меня паранойя, однозначно.
Жена нахмурилась, а я расслабился — ей просто сон снится, вот и всё.
— Лиль? — на всякий случай прошептал я, и окончательно убедился, что превратился в чертова параноика. — Спи, скоро вернусь.
Пока я переодевался, жена даже не пошевелилась. Дыхание ее выровнялось, стало более глубоким. А я на всякий случай взял с собой еще один комплект одежды, и вышел
— А, точно, — хлопнул себя по лбу, вернулся и прихватил свой парфюм.
Не возвращаться же мне к жене, пропахнув другой женщиной.
Глава 2
ЛИЛЯ
— Он мне изменяет.
— Что? Кто? — подруга ещё не проснулась.
А я не спала всю ночь, кое-как дождалась семи утра — в это время у Насти звенит будильник и она начинает сборы на работу.
— Давид мне изменяет, — повторила в трубку и зажала плечом телефон. — Настя, что делать? Может, ехать к нему?
— Куда ехать? Ничего не поняла. Нормально можешь объяснить? — попросила она с раздражением. И мимо трубки буркнула. — Черт, где эти тапочки?
— Он смылся среди ночи, оставил записку. Что у пациентки шов разошелся, — хожу по комнате. Мну в пальцах клочок бумаги, от которого за несколько часов остались одни лохмотья. — Это в два часа было. Я как раз вернулась из ресторана. И голова разболелась, я выпила таблетку.
Вспоминаю, как легла спать и Давид был со мной, обнимал меня…
Сначала он говорил про супружеский долг. А потом сам принес таблетки и градусник, уложил в постель.
Он чай мне заварил с ромашкой, успокаивающий!
Нет, не может муж мне изменять.
— Дальше что было? — поторопила подруга.
— Ему кто-то названивал, — выдохнула и отдернула штору. Выглянула на улицу. Уже рассвело, со двора выезжают машины соседей. А Давида до сих пор нет. — Он думал, что я сплю. И ушел разговаривать в кухню. А потом. Сразу после звонка сорвался и уехал.
— Куда?
— Откуда я знаю, Настя? К любовнице? — от этого слова у меня просто мороз по коже.
Меня всю колотит.
Нет, так дальше нельзя.
Уверенно двинулась к шкафу.
Вытащила на свет плечики с костюмами мужа и даже яркость добавила на люстре, чтобы ничего не пропустить.
— Чем ты там занимаешься? — Настя заметила, что я притихла.
— В вещах его роюсь, — призналась.
— Боже. Лиля, не сходи с ума.
У Насти шумит сливной бачок. И одновременно с ним жужжит электрическая зубная щётка.
У меня играет «Реквием» Моцарта, который я слушаю на повторе.
Кажется, я нагнетаю.
Но Давида нет, а мне не померещилась эта записка, вот она.
— Ты ничего странного за ним
— Ничего я не замечала, — жужжание смолкло. Настя вздохнула. — Ох, ерундой занимаешься. Позвонить ему не пробовала?
— И признаться, что подозреваю его? Чтобы он все улики прибрал.
— Лиля, — подруга хмыкнула. — Ну ты прямо крутой коп. Уймись. Нет никаких улик. Давид от тебя без ума.
А мне безумно хочется в это верить.
Но ночной звонок…
Муж с женщиной говорил, я знаю его голос, с мужчинами он берет совсем другой тон.
И если это была пациентка — почему он не вернулся?
Семь утра!
Что он так долго делает, швы никак не может затянуть на ее вымени седьмого размера?
Черт.
Я ревную к силикону.
А Давид — профессионал. Он пластический хирург, а не Казанова, их с пациентками лишь рабочие отношения связывают.
Я должна ему доверять.
— До сих пор в его шмотках роешься? — спросила подруга.
— Угу.
— И как успехи?
В карманах ничего.
Как и на ткани. Ни чужих волос, ни запахов. Костюмы только из химчистки, — дошло до меня, когда нащупала скомканный чек.
— Скажи мне, я дура? — плюхнулась на кровать.
— Конечно, — заверила Настя. — Поговорку слышала? Кто ищет — тот найдет. Так вот это про недоверчивых жен. Которые своими подозрениями так мозг мужику выклюют. Что потом им действительно начинают изменять. Потому, что любого задолбает такая жена. И он ищет на стороне. Понимающую женщину.
— Слушай, понимающая женщина, — потерла глаз и поднялась. — Спасибо. Но я не знаю. Мне неспокойно. Поеду к нему на работу. Проверю.
— Лиля! — прикрикнула подруга. — Ты в себе или нет? На работу она поедет. Сядь и успокойся. Я скоро буду. Кофе мне приготовь, ладно? Отличное утречко.
Настя бросила трубку.
Я снова зашагала по комнате.
Наверное, подруга права. И я себя накручиваю.
Посмотрела на пустую чашку из-под чая, оставленную на тумбочке.
Не надо было притворяться, что сплю. Лучше бы встала, когда он записочку эту дурацкую под кружку засунул и сразу спросила, что происходит.
Всем было бы легче.
Вместо этого я следила в окно, как муж уезжает.
А потом несколько часов пыталась уснуть, уговаривая себя, что никакого обмана нет.
Давид — он как на ладони.
Я знаю пароль от его телефона.
Да и все наши знакомые считают нас идеальной парой.
Но уже семь тридцать.
Его всю ночь не было — такое у нас впервые.
Позвонить, спросить где он?
Вздохнула.
Аккуратно развесила костюмы обратно по плечикам, всё убрала в шкаф.