Измена. Счастье на десерт
Шрифт:
Достаю из холодильника сметану, накладываю в мисочку. Пушистый питомец тут же опускает свою упитанную мордочку прямо в кисло-молочный деликатес.
Глажу его по спинке, пока он урча и пофыркивая поглощает свое лакомство.
Максим, все это время, так и стоит в коридоре.
По его белоснежной сорочке, затекая под пиджак, ползут мокрые разводы после экстренного умывания. Покраснение возле глаз уже значительно уменьшилось, но сами глаза все еще воспалены. В одной руке бархатная коробочка, в другой — уже довольно
Жених, блин!
— Ну, вот и что мне теперь с тобой делать? — спрашиваю я, поправляя намокший воротничок на его рубашке. — Не готова я пока. Понимаешь? Неготова.
— Я просто хотел предложить… — не оставляет Максим попыток позвать меня замуж.
— Да знаю я, что ты хотел мне предложить, — вздыхаю я. — Но я не могу. Я замужем еще.
— Не понял? — Максим удивленно приподнимает брови, — При чем тут…
Хм, он что, забыл про мое семейное положение?
— Ой, да ладно, — прерываю я его удивление. — Я же тебе рассказывала что замужем.
— Да какое, вообще, имеет значение замужем ты или нет?
Ого! А он настойчивый. Смотрю на этого высокого красавца уже по-новому. Если он готов ТАК меня добиваться, то я даже не знаю…
— Имеет, — тихо шепчу я, чмокая его в щеку, — для меня — имеет.
Ай, блин!
Похоже не все следы перцового спрея смылись. Часть всё-таки осталась на его щеке. И теперь мою верхнюю губу жжет так, будто я раскаленную сковороду поцеловала.
Увидев мою реакцию, Максим начинает смеяться.
— И нифифо фмифнофа! — пытаюсь я выговорить сквозь мгновенно распухшую губу.
— Я думаю у нас просто вышло недопонимание, — более серьезным тоном произносит Максим. — Просто открой.
Он вновь протягивает мне небольшую коробочку.
Блин, ну вот зачем? Я что сейчас там увижу настолько офигенское кольцо с брюликом на тысячу карат, что мой брак с Виталиком автоматически будет считаться аннулированным?
— Хорошо, я сам, — соглашается Максим, видя мое замешательство.
Он вертит по сторонам головой, пытаюсь понять куда можно пристроить букет, чтобы тот не мешался. И, не найдя ничего подходящего, не придумывает ничего лучшего, как засунуть его себе подмышку.
Смотрится это так, будто деревенский казанова пришел свататься, сразу после бани. Прыскаю от смеха в кулачок.
Максим кладет вторую руку на коробочку и медленно поднимает крышку.
Не поняла?
Круглыми от удивления глазами, я смотрю на…
Глава 47
Ни-че-го! Пустота.
Хлопаю, не понимающе глазками, глядя на абсолютно пустую коробку.
Он же что-то там про предложение говорил?
Недоверчиво забираю у него протянутую мне коробку. Трясу, переворачиваю. Мало ли я что-то все-таки не заметила. Дно какое-то двойное, возможно?
Нет. Коробка пуста. Не пойму, издевается
— Это значит, что тебе нечего мне предложить? — обиженно надуваю губки.
— Что? — переспрашивает Максим. — А, нет, напротив.
— Даю тебе только один шанс все мне объяснить, — заявляю ему сердито, скрестив руки на груди.
Максим нервно сглатывает.
— Мне нужна твоя помощь, — смотрит на меня щенячьими глазками. — Вопрос жизни и смерти.
— Если не начнешь говорить конкретнее, то я тебя покусаю, — рычу на него.
— Мне нужно, чтобы ты испекла свои чудесные кексики! — выдает он на одном дыхании.
— Что? Какие к чертям кексики? Ты время вообще видел? — указываю на часы. — Ночь на дворе. Я уставшая. Мне на работу завтра с утра.
— Ну, пожалуйста, — умоляюще смотрит он, — хотя бы один.
— У меня маникюр, вообще-то, — протягиваю ему свою руку, поигрывая свежим френчем на ноготочках.
Он берет мою руку, прижимается к ней губами, в галантном поцелуе.
Не отрывая губ от тыльной стороны ладони, поднимает на меня полные надежды красные, все еще воспаленные после перцового баллончика глаза.
Вот ведь, фанатик-сладкоежка!
— Ну, разве, что один… — сдаюсь я под его напором.
— Да, чудесно, — радостно улыбается он, воспряв духом, — одного будет вполне достаточно.
— … и только потому, — заканчиваю я фразу, — что у меня все ингредиенты есть.
— Спасибо! — целует он меня в щеку.
Ну, точно не нормальный. Хотя самой, почему-то приятно.
— Пойдем на кухню, любитель кексиков.
Увидев нашу полночную делегацию, мистер Сосискин, который уже долакал свою сметанку и теперь, вальяжно развалившись посреди кухни, тщательно умывает свою упитанную пушистую мордочку, выдает протяжное:
— Мяу?
— Все вопросы к нему, — киваю на Максима, аккуратно обходя пушистика, чтобы снова не наступить ему на хвост.
— Фрр!
Гордо вскинув голову, мистер Сосискин встает и, важно вышагивая, медленно направляется на кухонный диванчик.
— Что он говорит? — спрашивают у меня Максим, присаживаясь рядом с питомцем, на краешек дивана.
— Говорит, что ему не нравится, когда его хозяйку беспокоят по ночам любители кексиков, — улыбаюсь я, глядя как пушистик ревниво косится на Макса.
— Понял, — он вовремя успевает отдернуть руку и острые коготки недовольного котика царапают лишь воздух.
— Может чем-то помочь? — Максим встает с дивана, не желая, видимо, лишний раз провоцировать пушистого ревнивца.
— Просто не мешайся, — бурчу я, наклонившись в нижний кухонный шкаф, чтобы достать кастрюлю.
— Как скажешь. Буду просто наблюдать, — как-то странно произносит он.
Замечаю краешком глаза, как он… Ну, точно! Пялится на мою попу! Пока я, согнувшись в интересной позе, громыхаю кастрюлями.