Измена. Серебряная Принцесса
Шрифт:
Если кто-то скажет, что все дело в деньгах, то он сильно ошибется. Лева очень целеустремлённый молодой человек. Но только тогда, когда всей душой в чем-то заинтересован. Правда, я также наблюдала, как он терял интерес практически сразу же после того, как получал ту или иную вещь.
Чуть погодя в груди возникает тревожное чувство. Оно зреет с каждой новой секундой. Стрелка часов неумолимо движется вперед, а мой друг будто пропал и нет никаких признаков того, что он собирается возвращаться за наш стол.
— Дарин, я пойду
— В смысле? Вдруг у парня приступ доступной всем диареи? Ты настолько отчаянная, что заглянешь в мужской туалет? А говорила как-то, что не любишь чужое внимание.
— Просто я неожиданно подумала… Вдруг он…Вдруг он с ним и…
— Иди. — вмиг став серьезной, отвечает она. Всякая шутливость пропадает с лица. — Я об этом подумала сразу, как он ушел. На мой взгляд, нам, девочкам, не стоит вмешиваться в мужские разговоры, но это сейчас решать тебе, а не мне. Обо мне не волнуйся, я не намерена скучать рядом с таким милым тортиком.
Ноги спешно несут меня по коридору. Глухой стук каблуков и грохот сердца отдается в ушах. Тревога обнимает плечи. Травит каждую новую мысль.
Страх застилает глаза, хотя я не могу осознать до конца, что именно так сильно пугает меня.
Что именно я боюсь увидеть?
Боюсь, как бы чего дурного не случилось со Львом? Ведь в стенах Малахитового Дворца признан лидером именно Зимний. Несмотря на отсутствие драгоценного статуса или богатую семью, первое место негласно отдано ему. Его поручения всегда беспрекословно выполняются, с ним слишком многие хотят дружить, а когда я была с ним, то не могла не замечать тех ревностных взглядов, которые бросали в нас студентки.
Или я боюсь, что Золотой причинит Андрею вред? Лева хоть и не учится в моем вузе, но его имя всегда ступает впереди него самого. Никто не захочет получить себе на голову золотых проблем.
Ворох напряженных мыслей рассыпается, когда я неожиданно наталкиваюсь на Стаса. Он чуть в стороне от самой дальней двери, ведущей в небольшую тупиковую зону, в которой когда-то давно были установлены малахитовые умывальники, а сейчас это стало местом встреч влюблённых парочек или же не желающих огласки во время разборок парней.
Я останавливаюсь перед Савельевым, тяжело дыша. Он молча поднимает на меня глаза. Считывает что-то по моему взгляду. На его лице — одна хмурая печать. Замок столь плотный, что я не могу ничего разгадать.
Только сердце стучит все сильнее, чувствуя усиливающееся беспокойство. Оно нарастает, как медленно подступающая в опере музыка.
В паре метров стоят несколько парней. Видимо, Стас никого не впускает.
Силюсь что-то сказать. Но ни один звук не вылетает из горла. Слова потерялись, пока я неслась сюда. Ожидаю, что Савельев остановит или попросит уйти. Но догадка оказывается ошибочна.
Стас делает шаг в сторону, показывая, что для меня проход открыт и тихо информирует:
—
Этого простого пояснения хватает с лихвой, чтобы усилить волнение в теле. Не заботясь о том, кто и что подумает, вбегаю в дверь и ужас застилает глаза.
Около одной из белоснежных стен стоят Лева с Андреем.
Правая рука Андрея вцепилась в горло моего друга и яростно прижимает его к стене. Душит. Я никогда не видела такое исступление в глазах человека, при виде которого сердце всегда радостно трепетало. Тьма будто заволокла душу Зимнего. Поглотила. Стерла всякую человечность.
— Лева! — испуганно кричу я. — Лева!
Мой голос превращается в гулкое эхо и печально касается испуганно застывших стен.
Напряженная рука Зимнего ослабляет хватку. Вся его фигура обмякает. Будто отряхивается от настигшего морока. Он поворачивает на меня голову. В серо-голубых глазах пронизывающая бездна. А ухмылка на красивых губах холодит в венах кровь.
— Отпусти его, — беспомощно прошу я.
Но Андрей и сам уже отходит от Левы, подняв обе руки вверх, словно сдается. Словно не желает никому зла. Будто молча капитулирует. Лишь дикая усмешка так и не покидает его губы.
— Левушка, ты как? — взволнованно спрашиваю, решительно подойдя вперед и дотрагиваясь до локтя кашляющего Золотого.
— Он неимоверно весел и здоров. — возле самого уха раздаётся вдруг шепот знакомого и вместе с тем такого чужого голоса.
Вздрагиваю от неожиданности и горячего дыхания, опалившего кожу возле щеки. Встречаюсь с ним взглядом. В серой синеве плещется темное безумие. Оно пугает не меньше, чем он сам в эту секунду.
Его светлые волосы взлохмачены, и совершенно нелепое желание поднять руку и поправить их пальцами вспыхивает, как потерявшийся в жестокой правде мотылек.
— Севушка, все в порядке. — глухо отвечает Лева, вытаскивая меня из омута бесконечной секунды.
Стискивает пальцами мою ладонь, и я смешно отворачиваюсь к нему, в то время как уши лихорадочно ловят шаги удаляющегося второго участника мужского разговора. Взгляд поневоле улавливает скрывающуюся за дверью спину Андрея. И я решаюсь тихо спросить друга:
— Что здесь произошло?
— Ничего. — сплевывая кровь, с беззаботной улыбкой отвечает он мне. — Просто пообщался с одним мудаком.
Глава 9
Лева уверяет, что он в полном порядке. Но мне удается уговорить друга дойти до ближайшего туалета. Там, к счастью, оказывается пусто, отчего можно не бояться любопытных глаз. Включив прохладную воду, стараюсь осторожно промыть небольшую ссадину над его левой бровью.
Золотой угрюм и молчалив, что ему совсем несвойственно.
Сотня вопросов крутится на языке, но я сдерживаю себя. Кусаю изнутри щеку. Раз Лева не хочет ничего говорить, значит, мне не стоит досаждать его расспросами. Итак доставляю другу лишних проблем.