Измена. Ты нам не нужен
Шрифт:
Прикладываюсь спиной так сильно, что на миг отключается сознание.
– Кир, ты как? – бросается ко мне брат. На его лице написано беспокойство, что еще больше бесит меня.
На заднем плане до кучи мелькает Михаил Андреевич, противный дядька, которому всегда есть дело до всех.
– Уйди! – цежу сквозь зубы, судорожно хватая ртом воздух. – Скройся!
Пытаюсь сесть, но боль еще сильнее скручивает тело.
– Успокойся! Давай руку, – Руслан протягивает пятерню. – Вот так, потихоньку, садись.
Бросаю на него быстрый
– Издеваешься? Ты еще и издеваешься?
Бешенство вспенивает адреналин в крови, боль исчезает. Вскакиваю на ноги и выбрасываю кулак. Мечусь в челюсть, но Руслан уворачивается, гибкий, сукин сын! Мы принимаем бойцовские стойки и начинаем кружиться по комнате. Драка вот-вот вспыхнет, как факел.
А с нами кружится робот-пылесос, который невесть как выкатился с базы и мешается, сволота, под ногами.
Выброшу к хренам собачьим!
Но сначала разберусь с предателями в своем доме.
– Кир, остынь! – уговаривает Русич. – Ты сейчас на Кинг-Конга похож. Скажи, чего озверел вдруг, жену напугал?
– Это ты моей Лильке живот надул? – скриплю зубами.
– Что? – в его глазах мелькает растерянность. – Совсем кукухой поехал?
– За кукуху ответишь!
Делаю новый выпад, спотыкаюсь о пылесос и подпрыгиваю. Брат отскакивает, но натыкается на кресло, теряет равновесие, хватается за тюль. И тут я достаю его хуком справа. Русич складывается пополам, я торжествующе трясу кулаком.
– Кирилл, что ты творишь? – носится рядом с воплями сосед. – Я буду жаловаться в домовой комитет.
– Свали, брехло, в сортир! – рявкаю на него, не отводя взгляда от братца.
Сосед мигом исчезает из поля зрения. Трусливая тля! Мне надо выпустить пар, иначе сгорю изнутри от бешенства и злости. Ненавижу бабье племя! Ненавижу! Все одинаковые. Прикидываются ласковыми кошечками, а сами…
Но моя-то какова! Стерва!
Тихая, почти незаметная мышка. Скромница, мать ети с вечно красным от смущения лицом. Завтраки, обеды, ужины, пенная ванна и теплая кровать. И в постели податливая, как глина, лепи все, что хочешь.
Усыпила бдительность, гадина! Чуть не растворился в видимости благополучия, идиот!
Руслан трясет головой, приложил я его знатно, но встает, смешинки в глазах уже нет, там просыпается злость.
– Может, поговорим? – предлагает он.
– Окей, бро. Рассказывай, когда Лильку обрюхатил?
– Ты мозги включи. Я тут ни при чем.
– Конечно. Благородный Руслан, защитник униженных и оскорбленных, всегда не у дел. Но и я не могу ей ребенка сделать. Сам знаешь, почему.
– Язвишь?
– Подойди ближе, все зубы пересчитаю.
– Проспись, завтра по-другому заговоришь.
Мы продолжаем кружиться. Я слежу за братом, он за мной, пылесос за нами. То и дело тычется в ноги, так и хочется его пнуть, но опасно, можно пальцы переломать. Рогоносец на костылях – таким босса сотрудники еще не видели.
–
– Точно спятил! Ты же сам хотел жениться, чтобы зубастые щучки губешки на твои капиталы не раскатывали.
– Вот ты и нашел деревенщину.
– Я нашел? Да она сама к тебе пришла, денег в долг попросила.
– Ты ее привел?
– Я даже не знал ее. Опомнись, тупая козлина!
– Зато сейчас знаешь, сам видел, как ты глазки ей строил.
– Точно кочан капусты вместо головы! Да ты, бро, спятил от ревности!
– Я ревную? – меня до глубины души потрясло это заявление. – Эту подзаборную шлюху ревную? Да таких, как она, у меня вагон! Ненавижу предателей! Убивать готов, не раздумывая!
– Ну, понеслась душа в рай! Сколько ты сегодня выпил? – и тут Руслан, отступая, натыкается на робота и разражается трехэтажным матом.
– Так его, так! – подзадориваю я пылесос. – Высоси всю подлую душонку.
– Твоя подлее.
– Неужели?
Резкий свист бьет по ушам. Мы с братом подпрыгиваем и разворачиваемся: теперь перед нами общий враг – Михаил Андреевич. На его губе висит спортивный свисток, а за спиной толкутся чужаки.
– Хватит! – рявкает сосед. – Заткнулись все! Сели!
– Ты не командуй в моем доме! – бросаюсь на него я.
Но не успеваю сделать и шага, как двое амбалов скручивают мне руки и пригибают к полу. Но справиться со мной не так-то просто, сопротивляюсь отчаянно. В полицейскую машину буквально волоком тащат, пристегивают наручниками к металлической скобе и захлопывают дверь.
– Проспись, мужик, в обезьяннике, – миролюбиво говорит один.
– Гады! Сволочи! Да пошли вы все…
А перед глазами стоит Лилька, сжимающая в кулаке тест с двумя проклятыми полосками.
Глава 2
Я растерянно смотрю на орудие убийства. И что собиралась, идиотка, делать?
«Защищаться! – подсказывает внутренний голос. – И спасать своего ребенка».
Ребенок!
Кладу руку на живот. Неужели там растет малыш? Поверить в это невозможно! Кирилл говорил, что бесплоден, я даже обрадовалась, одной проблемой меньше. Думала, отработаю долг за год, как в договоре прописано, и уеду на край земли подальше от всех. Особенно от бестолкового брата, из-за которого и оказалась в такой жизненной ловушке.
И вот на тебе! Получи фашист гранату! Даже осмыслить не успела эту новость, осознать и принять ее, как оказалась выброшенной за борт нормальной жизни.
Что же теперь делать? С кем посоветоваться?
Получается, не с кем. Телефон остался в квартире, в которой сейчас слышатся крики и грохот. Нет, надо уносить ноги.
– Как нам жить, малыш? – шепчу и сразу оглядываюсь: вдруг кто-нибудь услышит.
Шаркая тапочками, иду к лифту, спускаюсь на первый этаж.
– Лиля, опять твой разбушевался? – спрашивает консьержка.